Обнимашки с мурозданием. Теплые сказки о счастье, душевном уюте и звездах, которые дарят надежду - Зоя Владимировна Арефьева

отодрать не смогла. Глянула, а он ей одними глазами говорит:

– Пропадаю я в Голливудах этих.

И резко вспомнила дворник Зоя Арнольдовна, что она никакая не: «Женщина, там опять памперсы в мусоропроводе подожгли!»

Что имя ее легкое и звенящее и что глаза у нее в серой дымке. Бросила метлу, очнулась в парикмахерской в бигудях.

Прошел час.

Копирайтер Марина, с утра сочинявшая сторителлинг про вологодские кружева, ощутила мощное желание сорвать с себя всю одежду, сорвать со стены ковер, прижаться к штукатурке всем телом и издавать протяжные животные звуки. Не знала Марина, что виновата была в том не летняя жара, и не звонок от заказчика: «Все отлично, давайте опять перепишем!» Виноват был Егор с фотографии, которого приклеили со стороны улицы аккурат на стенку кабинета (он же кухня) копирайтера Марины.

Прошло три часа.

Многодетная мать Ольга вернулась с дневной прогулки. Открыла дверь подъезда, закинула туда трех детей с велосипедами, закинула собачку по имени Ктосожралсапог, закинула авоську с черешней и отцом детей, случайно взглянула на объявление с Егором и в ту же секунду с криками: «Я буквально на минуточку!» – скрылась за линией горизонта. Больше ее никогда не видели. В районе Мексики с текилой лишь однажды.

К вечеру все женщины в подъезде почему-то разом накрасили красным губы, оперлись грудными клетками разных объемов о подоконники и стали вдыхать:

– Ах!

– Ох!

– Эх!

В 21:07 их дыхания синхронизировались, женщины сделали один большой вдох и притянули соседнюю девятиэтажку почти вплотную. Потом сделали выдох и отодвинули ее обратно. И так несколько раз вместе с луной, звездами и океанами.

Их мощное жаркое дыхание вплелось в ветер, долетело до Голливудов и стянуло шелковое одеяло с Джонни Деппа. Да и самого Джонни стянуло на пол, но он этого не заметил, потому что очень был занят во сне.

Снилось ему, что он компьютерный мастер в Череповце. И зовут его Егор. Что звонят ему постоянно и молчат в трубку. Но плевать Егору на вздохи, любит он свою Зою Арнольдовну, чьи глаза в серой дымке и которая прекрасна даже в железных бигудях. Но Зоя космическая путешественница и всегда далеко, даже если сидит напротив и ест ложкой вчерашний суп.

Такая вот история.

(Прячет в ладошке узкую полосочку бумаги с телефоном Егора.)

Панацея

Около шести часов утра семидесятилетний Сергей Петрович, сжимая в руке тюбик зубной пасты «Чебурашка», прокрался к дверям женского отделения дома престарелых.

Страшно скрипнув коленками, он подобрался к ближайшей с краю кровати Аллы Ивановны. Соорудив при помощи «Чебурашки» из лица старушки нечто вроде верхушки торта, Петрович, совершенно довольный собой, пополз обратно.

Без двадцати восемь, отвешивая одиннадцатую порцию манной каши, дежурная по кухне Клавдия Семеновна, помешав черпаком в котле, обнаружила свою вставную челюсть, странным образом исчезнувшую ночью. В целях экономии пищевых продуктов о находке умолчала.

Во время сонного часа у неврастенички Алены Алексеевны загремела под кроватью железная утка. Вытащив при помощи трости ночное судно, старушки обнаружили внутри большой железный будильник.

Атмосфера в доме престарелых стояла какая-то веселенькая и шумная. Пропадали и снова чудесным образом возвращались на место костыли, очки, тапочки. Тщательно следящий за своим здоровьем Анатолий Олегович обнаружил в пузырьке из-под витаминов виагру. Но было поздно, и пришлось весь вечер сидеть в шкафу.

За час до отбоя Борис Евгеньевич, хитро прищурив глаза, тащил куда-то грелку с ледяной водой. Вдруг кто-то решительно схватил его за пояс халата:

– Что здесь происходит? Вы мне график работы сбиваете!

И некто полистал внушительный ежедневник:

– Как ваша фамилия?

– ВО, КЛАСС! – восхищенно выдохнул Борис Евгеньевич, сразу отвлекшись от грелки.

– Ты новенькая? Из артисток, что ли? Значит, сначала я тебя в тумбочку к главврачу спрячу, а потом…

И жизнерадостный пенсионер потащил за собой в седьмую палату кого-то очень худого, бледного, в черном халате с капюшоном на лысой голове.

Насидевшись в тумбочках, под кроватями и в шкафах, совершенно одуревшая от хохота Смерть пыталась потихоньку перекурить за занавеской.

На третьей затяжке ее обнаружила медсестра. Обе замерли, настороженно изучая друг друга. Первой опомнилась девушка, вспомнив о своем профессиональном долге:

– А вот вы курите, а здесь, между прочим, пожилые люди! И время посещений закончено.

Смерть покорно загасила сигарету о костлявую ладонь и попросила:

– Выведите меня, пожалуйста, потихоньку отсюда. Атмосфера какая-то сегодня нерабочая.

– Так сегодня Первое апреля! Шутки и смех, как известно, удлиняют жизнь.

Смерть шла домой, пиная попадавшиеся под ноги камешки и бормоча себе под носовые отверстия:

– Никакого уважения. Что мне им теперь, прогулы, что ли, ставить? Нашли себе панацею.

На ее черном рабочем костюме отчетливо белели отпечатки измазанных мелом ладоней.

Сон про будущее

Дело было вечером, делать было нечего. Племя молча жевало шашлык из мамонтятины. Тут голос подал вождь:

– Приятного аппетита, товарищи. Сон мне сегодня приснился. Желаю поделиться увиденным. Можно?

– Угу, – кивнули косматые товарищи.

– Приснилось мне, что живу я в двадцать первом веке. И вот зашел я после работы в магазин, купил чистоэкологической руколы для салата, редиски пучок. Положил в шоппер.

– Чево для чево? – изумленно вылупились соплеменники.

– Купичо?

– Тихо, не перебивайте его! – замахала руками старая карга. Та, которая лечила понос и кашель одними и теми же цветочками. Если помогает, зачем придумать что-то еще.

– Потом я выпил полтора литра воды.

– Это сколько? – спросил одноглазый.

– Половина лужи примерно, – ответил вождь.

– А дальше?

– Сделал сто приседаний.

– Што?

– Ну вот так ноги сгибал. Тыц-тыц-тыц. – Вождь встал в центре пещеры и показал, как делать упражнение. В полумраке пещеры страшно скрипели коленки.

– Кошмар. – У одноглазого даже кусок мяса изо рта выпал от увиденного.

– Потом я прошел зачем-то десять тысяч шагов. Это недалеко, мы писить ночью бегаем к желтому камню, вот столько же.

– Мне с сердцем плоха-а-а, – сказала старая карга.

– Хватит.

– Не хватит! Рассказывай до конца!

– Потом вот так сел, ножки скрестил и пузом вот так подышал туда-сюда. Поорал: «О-о-ом!» Это называется йога.

– Я падаю в обморок! – заявил одноглазый и упал черепом на камень.

– Истину говорю вам, это вещий сон! – прошептала карга.

– Засуньте старой ведьме в рот жабу, чтоб не каркала!

– А потом что было?

– Дальше я взял какую-то маленькую штучку и остаток дня тыкал в нее пальцем. – Вождь поднял с пола камень и приложил у уху. – По ней еще звонить можно было.

– Это самый страшный сон, который мы слышали! Страшнее, чем когда тебе приснилось, что тебя сожрала черепаха и неделю страдала запором!

Племя в стрессе