Корабль в пустоте - Андрей Венедиктович Воронцов

улыбчивый мужчина – знаменитый Энвер Хо́джа, вождь албанских коммунистов. Значит, они еще при Сталине активно продвигали свою «иллирийскую теорию»! И «пеласгийскую», оказывается, тоже! Что характерно: доказательств обеих теорий с тех пор имеется ровно столько же, сколько в словах Ходжи, человека с неоконченным высшим образованием, но об «иллирийской» теперь на Западе размышляют, как о чем-то вполне допустимом. А вот праславянская теория происхождения венетов и этрусков, хоть и разработана куда более основательно и подкреплена лингвистическими исследованиями, сходу отвергается как «ненаучная». Всё это я отметил чисто автоматически, по привычке, не вспомнив о том, где я нахожусь и что люди, которых я вижу, давно лежат в могиле.

– У нас на Кавказе, в Азербайджане, имеется местность, которая называется Албания, – сказал Сталин. – Имеет ли это отношение к вашей Албании?

– Я этого не знаю, товарищ Сталин. Но это факт, что многие албанцы в течение веков, вследствие жестокого оттоманского ига, войн и походов османских султанов и падишахов, часто были вынуждены покинуть свои родные края и переселиться на чужбину, образуя целые деревни – в Южной Италии, Греции, Турции, Румынии, Болгарии, Америке. Однако о вашей местности, которая называется «Албания», ничего конкретного не знаю.

– Сейчас выясним.

Сталин нажал кнопку в столешнице, и в зал вошел высокий подтянутый генерал.

– Мы с товарищем Энвером Ходжа бьемся решить задачу, но не можем ее решить, – улыбаясь, обратился Сталин к генералу. – Свяжись, пожалуйста, с профессором Державиным и спроси его от меня, имеется ли какая-нибудь связь между кавказскими албанцами и Албанией.

– Слушаюсь, товарищ Сталин. – Не выказав никакого удивления поручению, генерал щелкнул каблуками и бесшумно удалился.

Сталин, между тем, взял из вазы апельсин, высоко поднял его и сказал Ходже:

– По-русски называется – «апельсин». А по-албански?

– Портокал, – сразу, не дожидаясь перевода, ответил Ходжа.

Сталин засмеялся. Желтые глаза его стали хитрыми.

– И по-грузински, товарищ Ходжа – «портокал»! Точнее, «портокали»! – Он был явно доволен собой, что так угадал с апельсином. – Анастас Иванович, – повернулся Сталин к Микояну, – ты знаешь азербайджанский. Как у них называют апельсин?

Микоян поднял свой длинный нос от тарелки.

– Портагал. А турки – портакал.

Тут удивился уже Сталин:

– У всех – «портокал»?! Еще три народа называют так апельсин, и все они живут на Кавказе! Это что – турецкое влияние или и впрямь близость языков? А как, товарищ Ходжа, по-албански звучит «народ»?

– Ньерёзит.

– А «человек»?

– Персонин.

– Чем-то итальянским отдает, – заметил Сталин.

– Еще у нас говорят: «ньё ньери».

– А как «хлеб»?

– Бука.

– Почти что булка. А «жена»?

– Груа.

– А «муж»?

– Бурри.

Микоян пошевелил щеточкой чаплинских усов:

– По-азербайджански «муж» будет – «бир-эр».

– Похоже, – кивнул Сталин. – А «земля»? – продолжал допытываться он.

– Токэ.

– А у нас говорят «ток» про место, куда свозят скирды жита, а потом обмолачивают, – заявил седой, с коротко подстриженными висками Ворошилов.

– Тоже ведь земля, – согласился вождь. – А «дар»?

– Пешкеш.

– Нет, – покачал головой Сталин. – Нет! «Пешкеш» – это не по-албански, а по-турецки! – Он снова засмеялся, широко раздвинув улыбкой усы. – Кажется, товарищ Энвер, всё же не исключена связь между кавказскими албанцами и вами! Но вот какая – вопрос!

Тут снова вошел генерал, отправленный звонить профессору Державину.

– Разрешите доложить, товарищ Сталин? Я получил ответ от профессора. Он сказал, что нет каких-либо данных, которые говорили бы о связях между кавказскими албанцами и Албанией. Но, добавил он, на Украине, в Одесской области, имеется несколько деревень, около семи, заселенных албанцами. Об этом у профессора точные данные.

Для Ходжи, только что благополучно отделавшегося от неведомых и совершенно ненужных ему азербайджанских сородичей, обнаружение новых земляков на Одесчине явно стало неожиданностью. Поначалу он, видимо, не знал, что сказать по этому поводу, а потом нашелся:

– Здесь присутствует наш посол, и я, товарищи, не откладывая, поручаю ему позаботиться о том, чтобы те из наших студентов, которые учатся в Советском Союзе на историков, проводили практику в этих деревнях и изучили, как и когда эти албанцы переехали в Одессу, сохраняют ли они язык и обычаи своих предков, и так далее.

Сталин едва заметно шевельнул бровью, опустил глаза. Вероятно, у него были несколько иные взгляды на свободное перемещение иностранных студентов по стране, да еще без его санкции. Однако возражать он не стал:

– Очень хорошо. Пусть ваши студенты проведут практику там, причем вместе с нашими. Не возражаете?

– Что вы, что вы, товарищ Сталин! Албанские студенты будут счастливы!

Сталин вытащил трубку и набил ее табаком из лежавшей перед ним коробки папирос «Казбек». Он отрывал от папиросы длинный полый мундштук, а гильзу перетирал между пальцами, ссыпая в трубку желтоватые волокна.

– Ученым предстоит еще выяснить историю происхождения албанцев, – закурив, объявил он. – Вы особый народ, как и персы, и арабы, у которых одинаковая с турками религия. Но ваши предки, по-видимому, существовали еще до римлян и турок. Вопрос о религии не имеет отношения к национальности и подданству. Скажите, а каков национальный состав албанского народа? Имеются ли сербские и хорватские меньшинства в Албании?

– Подавляющее большинство нашего народа, – сообщил Ходжа, – составляют албанцы, но имеется и греческое национальное меньшинство, приблизительно двадцать восемь тысяч человек, и совсем мало македонцев, всего пять небольших деревень, а сербов и хорват нет.

– Но албанцы живут, насколько я знаю, в Сербии и Хорватии?

– Больше всего их в Косово, около миллиона. Однако Косово и другие заселенные албанцами края Югославии – это албанские земли, которые великие державы несправедливо отняли у Албании; они принадлежат Албании и должны быть нам возвращены. Теперь, когда и мы, и Югославия – социалистические страны, существуют условия для правильного разрешения этого вопроса. Я говорил об этом Тито при встрече, и он ответил: «Я согласен, мы этого хотим, но до поры до времени ничего не можем сделать, ибо сербам это трудно понять». «Если они не понимают этого сегодня, – сказал я, – то они должны понять завтра».

«Вот и причина проталкивания «иллирийской теории» происхождения албанцев! – усмехнулся я. – Дескать, мы здесь жили еще задолго до вас, а значит, это наша земля!»

Выслушав, Сталин внимательно посмотрел на Ходжу.

– Мы марксисты-ленинцы, товарищ Энвер, и никак не должны вмешиваться во внутренние дела Югославии. Это было бы не по-марксистски. Вопрос этот следует рассмотреть югославским коммунистам и югославскому народу; им решать дела сегодняшнего и будущего своей страны. В этих же рамках рассматриваю я и вопрос Косово, как и остального проживающего в Югославии албанского населения. Мы ни в коем случае не должны дать повод обвинять нас в том, будто мы стремимся к распаду Югославской федерации. Это щекотливый момент, и к