Может быть, он? - Елена Лабрус

вида, переживал, но взгляд не опускал. Ни один психиатр не смог даже приблизиться к такому результату, а эта отчаянная просто села в чужую машину и всё — его проблемы отошли на второй план, главное — её не упустить.

— Ну не так уж далеко они и свернули, — заметил таксист, останавливаясь во дворе. — Даже доплачивать ничего не придётся. Он стал отсчитывать сдачу, но Мир отказался.

— Спасибо, батя!

— Бывай, парень.

Номер квартиры прилетел в сообщении, когда Мир, чтобы не привлекать внимание, забил кружок по двору и снова вернулся к нужному подъезду.

Он помог старушке, подхватив на руки её вертлявую собачку, что никак не хотела идти.

— А трёхсотая квартира? — уточнил он, глядя в телефон.

— Последний этаж. Там у нас этот, пинхауз какой-то, что ли, — проинструктировала его старушка и скрылась за дверью своей квартиры на первом этаже.

Пентхаус. Когда-то Мир тоже жил в таком.

Два уровня, консьерж, клининг, застеклённая терраса на крыше.

Поднявшись со дна души, старой раной на плохую погоду заныла боль. Он пытался быть счастлив там, где есть, довольствоваться малым, не жаловаться, не роптать. Да, честно говоря и не приходилось: ему нравилась эта его новая, простая непритязательная жизнь. Он даже собой гордился. Но эта девчонка!

Он не смутился привести её в комнату над автомастерской. Не боялся обнажать перед ней душу. Не стеснялся своей жизни и травм. Но сейчас вдруг почувствовал, что, наверное, хотел бы привести её в пентхаус. Ей бы очень пошёл пентхаус. И гидромассажная ванна с пеной. И прозрачная стена с видом на город в спальне. И прохладные шёлковые простыни на большой кровати…

Телефон ожил. Мирослав нажал на приём, но отвечать не торопился и правильно сделал.

— А ваш малыш? — услышал он её голос. Она сделала дозвон, чтобы Мир слышал, что происходит.

— Он с няней. Да вы не переживайте, Кристина Валерьевна. Присаживайтесь. Налить вам что-нибудь? — перечислил Кирилл несколько дорогих алкогольных напитков.

— А вода в вашем доме есть?

— А зачем нам вода? Если только в джакузи.

— Мы разве договаривались не о собеседовании? — звучал её голос спокойно, по-деловому.

— Это и есть собеседование. Немного в неформальной обстановке. Но мне, как вашему, возможно, будущему руководителю, разве не полезно знать достаточно ли вы мотивированы, чтобы получить эту работу?

— Достаточно, — коротко, как отрезала, ответила она.

— Ну, это не ответ, — засмеялся Кирилл Владимирович. А потом голос его зазвучал тихо, близко. Он сказал ей на ухо: — Вы так напряжены.

— Вы тоже, — Мир был уверен: об этом ей сказал его пах.

— Так давайте найдём выход этому напряжению вместе, — беззастенчиво склонял он девчонку к сексу.

— Вы позволите, я уточню, чтобы не возникло разночтений, — отодвинулась она: шагнула, стукнув каблуками по полу. — Я сейчас должна с вами переспать и тогда вы возьмёте меня на работу?

— Ну зачем же так грубо, — явно скривился Кирилл Владимирович. Его шаги. Затем о стенки стакана брякнул лёд. — Мы просто хорошо проведём время вместе, как взрослые люди. И я устрою так, чтобы вы попали к генеральному директору на личную беседу. Будут честен. Если вдруг вам неизвестно, в компании «Экос» многоступенчатая система собеседований. На предпоследнем этапе вам предложат пройти «Полиграф», то есть проверку на детекторе лжи. Последний этап — беседа с владельцем компании. Сергей Сергеевич разговаривает с каждым сотрудником лично, прежде чем принять на работу. Там уже всё будет зависеть от вас, а не от меня. Видите, золотых гор я не обещаю.

— С «Полиграфом» я тоже должна переспать? И с Сергей Сергеичем?

Здесь даже Мир улыбнулся. А коммерческий заржал.

— Подробности мне неизвестны.

— Но вы же тоже были на собеседовании?

Он засмеялся ещё громче.

— А вы с юмором. Это хорошо. Ваша вода.

Лёд брякнул совсем близко. Мирослав поправил наушники, в которые теперь слушал разговор, и поморщился от резкого звука: ему звонили. По другой линии. Он посмотрел на часы. На имя входящего абонента. Она. Ко бы сомневался. И отклонил звонок.

— Я не пью воду со льдом, — сказала Крис. Часть разговора Мир пропустил, пока отвлекался, но суть его не изменилась. — Берегу горло. Или у вас какой-то особый лёд?

— Ну, если он поможет вам расслабиться, могу найти и особый, — во вкрадчивый голос Кирилла Владимировича уже закрались нотки нетерпения. И Мир пошёл вниз на пост консьержа: если девушке понадобится помощь, он должен быть начеку.

— Да я и не напрягалась. Вы храните дома наркотики? У вас же маленький ребёнок.

— Не думаю, что должен перед вами оправдываться.

— Нет, конечно, нет. Простите. Вы можете позволить себе что угодно, это же ваша квартира.

— Действительно, что я стесняюсь, — усмехнулся гад.

Мир прослушал диалог, спускаясь. Благо, он знал, где найти консьержа и что тот обязан быть на посту, если дорожит своим местом.

— По телефону вы сказали, что генеральный директор уже заинтересован в интервью со мной, — снова зазвучал в наушниках её голос.

Чёрт! Надо торопиться. Её голос дрогнул: она испугана.

— Правда? Вы наверно, неправильно поняли. Но, повторюсь, я могу устроить, чтобы он заинтересовался, — с откровенной издёвкой произнёс Кирилл.

— Я и с первого раза поняла. Благодарю за приглашение на повторное интервью, но, видимо, вы правы, я не настолько заинтересована в этой работе. Я могу идти?

— Ну раз работа вас не интересует, почему бы нам тогда просто не познакомиться поближе? Если, конечно, эта симпатия взаимна, — явно не собирался её отпускать мужик.

— Не взаимна. Всего доброго!

Её каблуки застучали по полу.

— Сядь, сука!

Здесь Мир отключил связь: консьерж вышел. И надо было действовать.

— Простите, ради бога,