На крыльях надежды (СИ) - Солдатова Татьяна

— Ты к Оле, когда поедешь?

— В разрешенные для встреч часы, — рыкнул на сестру, начиная заводиться по новой от ее назидательного тона.

— Ей там надо…

— Я прекрасно знаю, что ей надо. Ольга мне прислала список. Три раза. И утром мы разговаривали. Все мне некогда, — и отключился, отбрасывая от себя телефон на соседнее сиденье, как ядовитую гадюку.

Голова нещадно трещала от вчерашней выпивки и сегодняшних «дружеских» разговоров. Первым делом направился в аптеку, купить цитрамон, а уж потом по детским магазинам, закупаться согласно присланного списка.

Деньги могут если не все, то очень многое. И сейчас, несмотря на то что посещение рожениц запрещено, но в платную палату видно пропускают спокойно. А застав у Ольги и тещу, и свою мать с сестрой, сделал выводы, что пускают и не только в часы приема.

— Олежик пришел, — Оля подскочила ко мне, заглядывая в глаза преданной собачонкой, заставив поморщиться.

— Я принес все, что ты просила.

Пакеты отставил в сторону, чтобы не таскалась. Потом разберет. И игнорируя всех, направился к кроватке.

Все тут же начали кудахтать, как Поля на меня похожа, а вот я, честно, не видел ничего моего. Может дочь еще слишком мала, а может… но эту мысль я оборвал в самом начале, не дав ей окрепнуть и засесть в голове, как занозе.

Подержал малышку на руках, правда недолго, она была такая крохотная, что побоялся ей что-нибудь сломать. Но даже это не вызвало каких-то теплых и нежных чувств, вместо отклика в душе расползалась гнетущая пустота. Лишь отстраненно сделал себе мысленную зарубку, что девочку я должен обеспечить всем необходимым, но смогу ли я дать ей любви? Не знаю. Хотелось бы верить в лучшее.

Отдал ребенка опять матери, по-быстрому распрощался, сославшись на срочные дела, и покинул счастливое общество.

И вновь оказался во дворе Светланы. Ноги сами принесли меня сюда. И только сев на лавочку, заметил ее…

Она шла с таким мечтательным выражением лица, что засосало под ложечкой, вызывая неприятные воспоминания вчерашнего вечера. Хотел окликнуть, но не успел, тут как тут оказался Волков со своим сыном и они все вместе куда-то уехали.

Издали видел, как он ее обнимал, переплетая руки. Как едва заметно касался, как может касаться только любовник, но не посторонний человек. Как она бросает на него заинтересованные взгляды и слегка краснеет.

Они уже давно уехали, а я сидел и переваривал увиденное. Добрел до магазина и купил две бутылки коньяка. Одну выпил сразу залпом, даже не ощущая его крепость, как воду. А вот вторую растягивал, уже не лезло, но я пихал, пытаясь забыться.

Так и сидел во дворе, не чувствуя мороза. Сколько прошло времени, не знаю, для меня оно словно остановилось. Я даже не сразу заметил, что они вернулись. Мальчишки с ними рядом не было, а меня обуяла такая ненависть к Илье, что был готов просто убить.

Встал с лавочки, делая большой глоток алкоголя, закашлялся, и нетвердой походкой, направился к ним, несколько раз падая и ударяясь до искр из глаз.

Я видел, как он наклоняется, чтобы поцеловать мою… жену. Сознание померкло.

Пробуждение было ужасным. Лучше бы я вчера сдох. Голова как чугунная, слышно, как в ней гуляет ветер. И от этого сквозняка становилось только хуже. Дико мутило, но подняться не смог, не было сил. Тихо застонал, проведя по лицу рукой, причиняя этим простым действием себе боль, понимая, что со мной что-то не так.

— Плохо?

Спросил кто-то голосом… бывшей жены?!

Едва разлепил глаза и сфокусировался на говорившей, резко дернулся и застонал, откидываясь обратно на подушку, не веря в происходящее.

— Света, это и правда ты?

— Нет, белая горячка, — саркастично протянула она, положив аккуратно на голову мокрое полотенце.

— Ты-ы-ы, — выдохнул с облегчением, вновь проваливаясь в желанную темноту.

Второе пробуждение было значительно лучше первого. Уже хотя бы потому, что четко знал, где я нахожусь. Открыв глаза, попытался проанализировать свое состояние и параллельно окружающее пространство. Находился я в зале, дверь в который была плотно закрыта. В комнате было достаточно темно, хотя окна оказались не зашторены. Из чего следовало, что уже вечер.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Это, что же получается, я проспал весь день?!

Хотя в моем состоянии не удивительно. Удивительным было другое, что Света не разбудила раньше и не выгнала взашей, ведь вполне имеет право.

Черт! Второй день подряд пьяный в зюзю и оба раза бывшая жена была не только свидетелем, но и главной причиной.

Тяжело вздохнув, аккуратно поднялся и сел на диване, стараясь не делать слишком резких движений. Голова болела, но уже терпимо, да и искры из глаз при движении не сыпали, что не могло не радовать.

Блуждая взглядом по залу своей уже бывшей квартиры, наткнулся на стакан воды и таблетки, заботливо оставленные на журнальном столике Светланой. В этом она вся… внимательная. И от этого простого человеческого отношения стало так погано на душе, хоть волком вой. Как же они отличались с Олей! Света ведь и раньше всегда была такой: нежной, трепетной, окружающей вниманием и любовью, как пуховым одеялом. Прикрыл глаза, на мгновения погружаясь в теплые воспоминания.

Так же медленно, как до этого садился, встал с дивана, принял таблетки и направился к выходу из зала, только сейчас расслышав приглушенные голоса, доносившиеся из кухни.

Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, приоткрыл дверь, прислушиваясь.

— … уже не раз это делала, понимаешь? — печально сказала Света невидимому мне собеседнику. — Он словно не слышит меня.

И я отчетливо представил, как в этот момент она нахмурилась.

— Ой, да! У твоего Олежика всегда с пониманием было туго. Хотя такая функция мужикам просто не докладывается во время комплектации, — голос Виктории, сестры Светланы, я узнал отчетливо — та еще язва — и невольно поморщился, понимая, в каком неприглядном виде она меня сейчас узрит.

Дальше скрываться уже не имело смысла, вышел, не таясь, и завернул на кухню. Света стояла ко мне спиной, что-то готовя, а вот Вика сидела лицом к входу и, заметив меня, выражение у девушки было не передаваемое.

- Добрый вечер, — сказал первое, что пришло на ум.

Светлана резко развернулась, реагируя на новое действующее лицо, и поджав губы, молча кивнула. А вот Вика была более многословна.

— Ещкин-матрешкин! Это же кто его так?! — глаза у нее при этом были как два блюдца.

— Сам, — холодно отреагировала Света на бурную реакцию сестры, и уже мне: — Олег, в зале на кресле лежат полотенца и… твоя старая рубашка. Иди приведи себя в порядок.

— Спа… спасибо тебе, — глухо ответил, любуясь точеной фигуркой бывшей жены.

На что она лишь передернула плечами, добавляя:

— Тебе сегодня весь телефон родственники оборвали и жена. Я поставила лишь на беззвучку. Сама не отвечала. Так что думай оправдание, но, пожалуйста, меня не упоминай.

Вика после этого прыснула со смеху.

— А что, это даже забавно! Одна детей рожает, вторая для души-и-и, — Виктория даже глаза прикрыла, изображая удовольствие, а я невольно поморщился от камня, брошенного в мой огород.

— Для души, Викуль, обычно заводят любовниц, — голос Светы звучал ровно, без эмоций.

Но меня от этой фразы, брошенной практически равнодушно, все внутренности в узел скрутило. Слишком хорошо я знал свою жену, пускай уже и бывшую, чтобы отчетливо понимать, что за ней скрывается в действительности.

— Ага, — тут же откликнулась Виктория, — он ее и завел, а девочка оказалась с сюрпризом! Хоп-хоп и сразу в дамках.

— Олег, поверь, мое терпение не безгранично возиться с тобой…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— При живой-то жене, — вставила свои пять копеек это мелкая зараза, за что удостоилась сурового взгляда от меня.

— Морозов, иди уже, а.

Молча вышел из кухни, оставив их вдвоем. И сейчас рассматривая себя в зеркале, понимал реакцию Виктории. Волосы торчали в разные стороны. На здоровой щеке след от подушки. Нос и губы разбиты, и слегка припухли. Запекшаяся кровь на скуле. Рубашка тоже заляпана кровью. И довершали картину фингалы под глазами, делая меня похожим на филина.