Амстердамский крушитель - А. Баантье

Фледдер покачал головой:

— Вы отстали от времени. Ваши идеи и взгляды старомодны. Что можно ожидать от такой девушки, как Инга? Морали, этики?

— Человечности.

— Человечности… от шлюхи?

— Правильно… от шлюхи.

— Когда она найдет мужика, — возбужденно воскликнул Фледдер, — который сможет доставить ей такое же удовольствие, как Игорь, она бросит Игоря в ту же минуту… — Он усмехнулся: — Ваша беда, Декок в том, что вы не принадлежите этому времени. Вы спустились к нам из поколения роман гиков… из вымирающего вида. Вы единственный из эпохи галантности, кто еще остался.

Внезапно Декок выпрямился.

— Спустился… спускаться… поколение… потомок… отпрыск… семья, — забормотал он себе под нос.

Затем посмотрел вперед на дорогу.

— Куда мы едем? — решительно спросил он.

— В участок разумеется, — ответил Фледдер. — Уже поздно, я хочу домой.

— Ничего не выйдет, — заявил Декок тоном, не терпящим возражений. — Мы едем в Бюссюм. Я пообещал себе интервью с дядюшкой Иммануилом.

В Бюссюм они приехали около полуночи. Декок взглянул на часы и расстроился.

— Слишком поздно для визита к хрупкому старику, — поморщился он.

— Так вам же обязательно понадобилось сюда приехать, — уколол его Фледдер. — Дядя Иммануил наверняка уже лег спать.

Они припарковались на Бредиус-Вей и закрыли машину. Декок показал на виллу через дорогу:

— Это ухоженный дом для одной семьи, с большим участком рядом с красивым озером, окруженный первоклассным садом. Содержит все необходимые электрические приспособления; имеется гараж на две машины, центральное отопление и охранная система.

— Откуда вы все это взяли? — удивился Фледдер.

— Из объявления в газете, — миролюбиво ответил Декок. — Эта вилла выставлена на продажу.

— Дядя Иммануил продает свой дом?

— Судя по всему, — подтвердил Декок. — Я сверился с агентом по торговле недвижимостью. Иммануил продает дом. Возможно, он больше не чувствует себя в безопасности в Бюссюме.

Фледдер нахмурился.

— Наверное, вы правы, — признал он. — Как только покончат с тетей Изольдой, придет его очередь.

Они подошли к дому. Вся его фронтальная сторона была обвита плющом. Непроницаемые темные плети придавали дому готический вид, особенно в темноте. С одной стороны находилось большое окно, с другой — большая двустворчатая дверь с маленькими зарешеченными окошечками в каждой панели. С левой стороны висел бронзовый дверной молоток в форме головы льва. Морда льва больше напоминала горгулью и еще более придавала всему дому готический вид.

Декок огляделся. Плотная растительность, окружавшая дом, вызывала у него клаустрофобию. Он неодобрительно покачал головой.

— Может быть, это и первоклассный сад, — пробормотал он, — но слишком уж много в нем тени, где мог бы спрятаться грабитель.

Он взялся за дверной молоток и три раза довольно громко постучал. Дверь из красного дерева служила отличным резонатором. Они могли слышать, как звук внутри отдается эхом.

Через пару минут инспекторы оказались в слепящем свете нескольких прожекторов. Маленькое оконце с решеткой открылось, и в отраженном свете они разглядели морщинистое лицо. В глазах старого джентльмена читались подозрительность и удивление.

Декок вежливо снял шляпу и встал так, чтобы его лицо было хорошо видно.

— Мое имя Декок, — сказал он с дружелюбной улыбкой. — Декок через «к-о-к». — Он отошел в сторону. — А это мой коллега Фледдер. Мы офицеры полиции.

Глаза старика сузились.

— Не вы ли занимаетесь всей этой неразберихой в «Счастливом озере»?

Декок кивнул:

— Да, правильно. А вы Иммануил Бюилдайк?

— Собственной персоной.

Лицо исчезло, оконце закрылось. Через несколько мгновений правая половинка двери раскрылась. Старик в красном халате жестом пригласил их зайти:

— Входите побыстрее, и я снова запру дверь. Все меняется, на улицах теперь полно всякого сброда. — Он громко и пискляво рассмеялся. — Но кому я об этом рассказываю? Вы же осведомлены из первоисточников.

Шаркая ногами в слишком больших кожаных шлепанцах, он провел их в уютную гостиную. Комната была освещена множеством ламп с зелеными стеклянными абажурами. Старик вежливым жестом показал им на несколько удобных, глубоких кожаных кресел.

— Пожалуйста, садитесь, джентльмены. Ад ель, моя экономка, уже легла спать. Она мучается мигренями. Так что я могу предложить вам только бокал бургундского. — Голос у него был высоким и немного хрипловатым. — Это хорошая традиция — бокал доброго бургундского перед сном. Такой обычай появился у британской аристократии много поколений назад. Только теперь они называют это кларет… никак не могу понять почему.

Он взял красивый хрустальный графин со столика у стены и наполнил три бокала. Взяв один, предложил Фледдеру и Декоку последовать его примеру. Бюилдайк поднял бокал для тоста:

— За мое и ваше здоровье.

Декок сначала попробовал немного, потом сделал большой глоток. Вино и в самом деле оказалось великолепным. Он взглянул на старика поверх стакана:

— Это и есть причина нашего визита… Поколения…

Дядя Иммануил кивнул, как бы в подтверждение своих собственных выводов:

— Я полагал, вы приедете раньше.

Декок осторожно поставил бокал на маленький столик рядом со своим креслом:

— Мы и собирались приехать раньше, но помешала смерть вашего племянника.

Похоже, старик удивился.

— Что… Исаак тоже мертв?

— Убит.

Иммануил печально покачал головой.

— Никогда не следует поворачиваться спиной к Бюилдайку, — заметил Декок.

Старик улыбнулся:

— Я почти в этом уверен. — Голос звучал обреченно. — Они все страдают одним пороком… пороком Бюилдайков.

— Что вы имеете в виду?

— Одаренные интеллектуально и… вороватые.

— Опасное сочетание.

— К сожалению, для некоторых это превращается в настоящее проклятие; самые умные и безжалостные обладают этим пороком.

— В каком смысле?

Иммануил глубоко вздохнул и поставил бокал на столик рядом со своим креслом.

— У них нет угрызений совести. Они продолжают, пока не уничтожат сами себя.

Декок одарил его восхищенным взглядом:

— Но ведь вы все еще живы… и вы не такой… и вам уже много лет. И вы вовсе не в маразме, как уверял нас ваш племянник Иво.

Старик задумчиво почесал за ухом.

— Возможно… — начал он. — Или мне удалось скрыть этот порок лучше, чем остальным. И вообще, мой уклон больше интеллектуальный, чем криминальный. Кроме того, меня зовут Иммануил, что означает «Да пребудет с вами Господь».

Декок с серьезным видом кивнул.

— Да пребудет с вами Господь, — повторил он. — Да, в этом имени что-то есть. — Инспектор задумался. — Все христианские имена, — продолжил он, — в семействе Бюилдайков начинаются с буквы «И». Разве это не странно?

Старик рассмеялся:

— Мой отец был необыкновенным человеком. За очень короткий срок он сколотил состояние, что позволило ему купить «Счастливое озеро». Знаете, это ведь не только дом и сад — усадьба огромная. Обосновавшись там, он родил четырех сыновей. Он считал, что «И» — наиболее приятно звучащая буква в алфавите, вот и назвал сыновей Игнатий, Иверт, Иммануил и Илья.

— И остался один лишь Иммануил.

— Да. Игнатий унаследовал «Счастливое озеро» со всем, что туда входило. Он был старшим, это было его право. Я и Иверт занялись бизнесом… в основном торговлей. Я в итоге занялся торговлей бриллиантами. Мало что знал об этом, особенно вначале. Но я обладал интуицией подбирать нужных людей… людей с нужными знаниями.

— А что насчет Ильи?

— Он был моим младшим братом. И умер первым. Дети — Иво, Исаак и Ирмгард — его.

— Он продолжил эту традицию с буквой «И».

Лицо старика озарилось улыбкой воспоминаний:

— Илья во многом походил на нашего отца. Но ему так и не удалось разбогатеть. Он умер сравнительно бедным.

Декок взял свой бокал и допил вино. Фледдер тут же отложил блокнот и последовал его примеру. Декок задумчиво посмотрел на Фледдера и дождался, когда тот снова возьмет блокнот и ручку, чтобы задать следующий вопрос. Молчание никого не тяготило.

— Ваши другие братья… — продолжил Декок, — у них были дети?

Казалось, вопрос удивил Иммануила.

— У Игнатия была дочь — Изольда.

Брови Декока за несколько секунд проделали свой потрясающий акробатический этюд. Иммануил смотрел на него так, будто не мог поверить собственным глазам. Фледдер ничего не заметил. Он держал наготове ручку и ждал следующего вопроса.

— Изольда? — удивился Декок.

— Да, еще одно «И», — усмехнулся старик.

— Это случайно не… — заколебался Декок. — Это случайно не та Изольда, которая сейчас живет в «Счастливом озере», та самая?