В погоне за наваждением. Наследники Стива Джобса - Эдуард Тополь

– И у нас есть заложники – отец и мать Андрея Грущо, – сообщил Билл Корни. – Они сидят в Нью-Йорке, в отеле под нашей охраной. Плюс этот мальчишка Эрик Губер, он в Корвелле, в полицейском участке.

– Но нам нечего им предъявить, – сказал директор. – Они не совершили никаких преступлений, и вы обязаны их освободить. Прямо сейчас.

29

Автостопом

Между тем те, из-за которых сотни взрослых людей поднялись в такую рань во всех концах США, которых искали с помощью полиции, вертолетов и интернет-провайдеров, а полковник МЧС даже прилетела в США, – как раз эти-то двое спали в это раннее утро крепким мальчишеским сном. Такой сон бывает только в 13-летнем возрасте, а потом не повторяется никогда, и потому не будем их осуждать. Они устали, да и было от чего.

Вчера вечером, после того как им удалось тихо смыться из аэропорта имени Кеннеди и элементарно сабвеем доехать до Пенн-стэйшн в центре Нью-Йорка, они не только пустили своих преследователей по ложному следу, «забив» свой электронный адрес в лаптоп молодых афроамериканцев, но и с помощью Интернета выбрали маршрут своего путешествия в Корвелл. Тем же сабвеем и всего за $2.50 с носа они доехали до 178-й стрит, оттуда автобусом ($5.00 с носа) пересекли Гудзон по мосту Джорджа Вашингтона и уже на той стороне, в Форте Ли, просто вышли на обочину 95-й Interstate Express-вэй, держа в руках картонку с надписью: «RUSSIAN BOYS LEFT BEHIND TOURBUS. PLEASE GIVE A LIFT!» [29]

Не прошло и десяти минут, как их подобрал гигантский фургон, везущий продукты в сеть магазинов «Red Lion», известную всей Северной Америке. Длинноволосый здоровяк водитель в бандане и с татуировкой на пудовых бицепсах сначала расспрашивал их, есть ли в России девчонки-байкерши, а потом спросил, видели ли они сон про будущую Октябрьскую революцию в Америке. Ребята, переглянувшись, сделали вид, что ничего не только не видели, но и не слышали. И тогда водитель стал с восторгом пересказывать им то, что они сами же сочинили. «It's fucking right prediction! – говорил он. – Это гребано точное предсказание! Если дать Обаме остаться на второй срок, он устроит нам коммунизм похлеще Сталина и Мао Цзэдуна!»

Так Андрей и Виктор впервые вкусили сладость если не славы, то хотя бы известности. Но, маскируясь, тут же заспорили с мужиком-водителем, доказывая, что диктатуру в Америке установить невозможно и что демократия тут охраняется Конституцией. А водитель сказал:

– Пацаны, вы только приехали и ничего не знаете! Вся наша fucking демократия держится на болтовне fucking политиков, которым нужно только fucking одно – чтоб их выбрали еще на один fucking срок! Они продадут за это не только Конституцию, но свою fucking душу, жену, детей и fucking любовницу! Слушайте сюда!

И он включил радио, по которому какой-то знаменитый рэпер пел про то, что хватит этой fucking белой власти и пора этот fucking Белый дом перекрасить в черный цвет.

Через два часа, на пересечении 80-й Interstate Express Way и 209-й State Road он остановил машину, но не высадил ребят в черноту душной июльской ночи, а тормознул сворачивавший на 209-ю грузовик «Coca-Cola Inc.» и пересадил Андрея и Виктора в кабину к старику водителю этой фуры. Старик, выяснив, что ребята догоняют туристический автобус, который должен заночевать в отеле «Holiday Inn» в Корвелле, тут же сообщил им, что как раз в этом Корвелле полиция заняла университет, но причина неизвестна – то ли там кого-то убили, то ли изнасиловали. Но скорее всего убили – последнее время такая fucking мода пошла: врываться в университет или в школу и стрелять всех подряд. Мир вообще сошел с ума, три дня назад инопланетяне показали нам наше исламское будущее, хорошо, что ему, старику, уже семьдесят семь и он до этого fucking будущего не доживет.

И, провезя их всего три или четыре мили, старик свернул к придорожному ресторану Blue Tequila Mexican Restaurant разгружать кока-колу, а ребята, снова проголосовав своей картонкой, поехали дальше в «шевроле-эмпала» с веселой старушкой по имени Сюзан. Сюзан никаких снов не видела, поскольку ничего не смыслит в этих fucking компьютерах и Интернете, но зато прекрасно разбирается в политике. Половина страны проклинает Обаму за то, что он социалист, но все хотят жить, как в Швеции и Норвегии, то есть при социализме. Все требуют снижения государственных расходов, но никто не хочет лишиться того, что ему даром дает правительство. Обама печатает деньги на пособия бедным, чтобы купить их голоса на следующих выборах, а сам живет, как арабский шейх! Афроамериканцы требуют компенсации за двести лет рабства, но если бы их предков не вывезли из этой fucking Африки, где бы они были сейчас? Америка превратилась в помойку, потому что понаехали всякие азиаты и мексиканцы, но с другой стороны – а кто построил Америку, как не приезжие? Русские пятьдесят лет пугали весь мир своим fucking ядерным оружием, а теперь не знают, что с ним делать и как от него избавиться. Когда в Египте началась эта fucking «Арабская весна», Обама посоветовал Мубараку уйти в отставку, а сейчас этого Мубарака собираются казнить, и никто его не защищает, хотя он тридцать лет был нашим союзником. Так кто теперь поверит союзу с Америкой, если мы не можем защитить даже одного человека, с которым четыре наших президента подписывали договоры о дружбе?

Тут фары «шевроле-эмпалы» выхватили из темноты самодельный плакат «Enough! We need Ronny Reagan!», и Сюзан переключилась на новую тему.

– Видели? – сказала она. – Сегодня все, кому не лень, пугают нас этим fucking дефолтом, безработицей, СПИДом и глобальным потеплением, и никто не говорит ничего хорошего. Но так жить нельзя! При Картере тоже целые города и штаты были в fucking банкротстве, Нью-Йорк был в fucking банкротстве, транспорт не работал, безработные часами стояли за пособием, и вообще мы уже ждали, что вы, русские, завтра высадитесь на Бродвей! Но пришел Рональд Рейган и сказал людям: «We can do it!» Он снял налоги на все новые бизнесы, пресса назвала это рэганомикой и каждый fucking день издевалась над ним, а над Таймс-сквер либералы повесили огромное табло, на котором счетчик с бешеной скоростью показывал, как растет этот fucking дефицит бюджета. Но люди стали открывать бизнесы и давать работу безработным, а те стали платить налоги вместо того, чтобы получать пособия, и через два года это fucking табло стало крутиться в обратную сторону! И тогда либералы сняли, конечно, это табло, потому что кончилась безработица, экономика взлетела, и вы, русские, проиграли эту fucking холодную войну и гонку вооружений. Сегодня Обаму каждый день показывают по телику, а что толку? Ронни появлялся на телеэкранах только раз в месяц, но как! Когда он говорил: «We are Americans! We can do it!» [30] – вся страна верила и начинала работать. Ронни нам нужен, новый Ронни, а без него ничего fucking не получится. Она, Сюзан, пережила десять президентов, но только одного она хотела бы увидеть снова – Рональда Рейгана!

…В час ночи, когда Сюзан высадила их под указателем «KORWELL – 0,3 mile», у ребят уже слипались глаза и голова шла кругом от этих fucking разговоров. А Сюзан сказала на прощание:

– Гуд лак! И больше никому не врите, что вы отстали от туристического автобуса. С рюкзаками от автобуса не отстают. Но мне нравится, что вы, русские, путешествуете по Америке автостопом. Когда совсем проголодаетесь, доберитесь до Вилфорда на пересечении 209-й и 6-й, у меня там маленькое кафе «Suzann's Hat». Пока!

И она умчалась, а они двинулись в Корвелл спасать Эрика Губера, который написал им, что сидит под арестом в их комнате в общежитии университета. Конечно, это было ошибкой списать Стивена Купера с Эрика Губера – рыжего очкарика и маминого сынка, как все гениальные математики типа Перельмана. Но с другой стороны, а с кого еще им было писать этого Купера? В смежной комнате студенческого общежития, соединенной с их комнатой общим санузлом и прихожей, жили еще три юных гения, но – один финн, второй кореец, а третий израильтянин. То есть писать с них американца было совершенно невозможно. И вот теперь придется тащить этого толстячка Эрика через окно на свободу! Сам-то он в жизни не сообразит, что их комната всего– то на втором этаже и рядом с окном проходит пожарная лестница, по которой любой русский пацан может с закрытыми глазами и спуститься с любого этажа, и хоть на крышу подняться.

Крадучись, как Сталлоне в фильмах про Рембо, ребята в обход, через парк приблизились к университетскому кампусу. Как ни странно, но тут была полная тишина, если не считать этих сумасшедших цикад и лягушек, квакающих в реке Делавер. И не было никакой полиции, о которой написал Эрик. Даже возле их общежития не было ни полиции, ни полицейских машин.

И все окна были темны, даже на пятом этаже у Овидии Брайт, которая обычно за полночь сидит в «Фейсбуке» в поисках женихов, было темно. Но если бы Эрика охраняли копы, то у входа в общагу стояла бы полицейская машина, не так ли? Как же быть? Зайти в общежитие через парадный подъезд и подняться на второй этаж по лестнице с риском встретить кого-то из ребят или ту же Овидию Брайт? А если копы дежурят в коридоре под дверью их с Эриком комнаты?