В погоне за наваждением. Наследники Стива Джобса - Эдуард Тополь

А ведь все так замечательно складывалось!

– Взять этих идиотов-родителей, – распорядился Гросс. – Запереть их до моего прилета! Проверить все терминалы, автобусные стоянки и стоянки такси!

А следующий звонок – в Нью-Йоркское бюро ФБР:

– Робин, это Мэтью Гросс по делу Red October Nightmare! Два русских пацана, создатели этого чертова Ночного Кошмара, двадцать минут назад сбежали из аэропорта Кеннеди. Подними полицию Квинса и Бруклина, пусть блокируют Белт-парквей, Ван-Вик-экспресс-вей и Лонг-Айленд-экспресс-вей и проверяют всех 12—14-летних пацанов. Что? Тебе нужен приказ Билла Корни? А сам ты не можешь шевельнуть своей задницей? Хорошо, сейчас я позвоню Биллу…

ТЕЛЕКАНАЛ «ABC», BRЕAKING NEWS:

– Сегодня в 18.10 полиция блокировала летний кемп для международных вундеркиндов при Корвелльском университете, штат Пенсильвания. Наш корреспондент Вилли Саймон передает с места событий. Привет, Вилли! Что там происходит?

– Здравствуйте! Как видите, я нахожусь в трех шагах от офицеров полиции, окруживших Корвелльский университет. Хотя никаких признаков стрельбы или других преступлений там не было и нет, полиция никого туда не пускает и никого оттуда не выпускает. Даже президент Билл Клинтон и такие знаменитости, как Билл Гейтс, Серж Брин и Джордж Лукас, которые, оказывается, приезжают сюда каждое лето хотя бы на неделю, поработать с этими вундеркиндами, – даже они, поужинав в кафе «Эйнштейн», не могут зайти на территорию университета. На все вопросы журналистов полиция отвечает «no comment», но, по слухам, вся эта операция каким-то образом связана с Red October Nightmare. Мы будем держать вас в курсе событий.

– Шериф Дэн Золлинг? Это Мэтью Гросс по делу Red October Nightmare! Скажи, пожалуйста, что делает этот пацан Эрик Губер? Что? Нет, я не могу включить телевизор – я в вертолете, лечу в аэропорт Кеннеди. Показывают Breaking News о вашем захвате университета? Ну и что? Я тебя спрашиваю, что делает этот пацан Эрик Губер? Сидит со своим ноутбуком? Черт! Я же тебя просил не спускать с него глаз! Ну да, ты и не спускаешь, я понимаю. Дай ему трубку. Эрик? О'кей, Эрик, слушай внимательно. Я Мэтью Гросс, специальный агент ФБР. Ты должен честно отвечать на мои вопросы. Иначе ты рискуешь попасть в тюрьму и больше никогда не увидеть своих родителей. Ты меня понял? Подожди, не плачь. Скажи мне честно, ты послал по Интернету письмо Андрею Грущо или Виктору Малиновскому о том, что к тебе приехала полиция? Послал? Кому из них? На какой адрес? Spell it! По буквам! Хорошо, я записал. Отдай трубку капитану Золлингу. Дэн, ты меня слышишь? Немедленно забери у него ноутбук, опечатай его и положи в свой сейф. Да, можешь снять блокаду с университета, но этого Губера забери с собой вместе с его компьютером! И чтобы он ни с кем не контактировал! Я позвоню позже, бай!

– Астин? Это Мэтью Гросс. Извини, дорогая, за поздний звонок. Кто у вас сейчас дежурит в Службе реагирования на компьютерные угрозы? Толковый парень? О'кей, понимаешь, Красный Ночной Кошмар создали два русских вундеркинда, которые сейчас находятся в США, где-то в районе аэропорта Кеннеди. Где именно, я не знаю, они двадцать минут назад получили е-mail о том, что мы их ищем, и сбежали из аэропорта. Вопрос: зная их электронный адрес, вы сможете определить, где сейчас их компьютер? Только если они с этого компьютера откроют свой интернетский почтовый ящик? Хорошо, пусть так! Я уже звоню твоему дежурному…

26

Роковая пара

«Robinson-R66» возник за стеклянной стеной Первого терминала аэропорта имени Кеннеди в 21.11. Катя и майор Грущо видели, как «маршал»-сигнальщик, махая своим жезлом, показал пилоту место для посадки и как из приземлившегося вертолета вышли двое – высокий лысый мужчина в костюме цвета сливочного мороженого и стройная брюнетка в светлой деловой блузке и темной юбке. Оба стремительно двинулись к служебному входу терминала, причем брюнетка шла так быстро, что лысый еле поспевал за ней. И когда они приблизились, у Грущо похолодели сердце, печень и еще кое-что. Это была Ирина Рогова собственной персоной. Грущо обреченно опустился в кресло и уставился взглядом на дверь.

– Что с тобой? Кто это? – спросила Катя.

Но он не ответил.

Дверь отворилась, а точнее – ее отворил седой офицер аэропортовской безопасности. И впустил эту роковую пару.

– Здравствуйте, – по-русски сказал Мэтью Гросс. – Извините, что заставили вас ждать. Я Мэтью Гросс, специальный агент ФБР. – Он сел в кресло и кивнул на Рогову. – А это… Я думаю, вы знакомы…

– Да уж! – угрожающе усмехнулась Рогова. – С майором мы знакомы.

Катя с оторопью смотрела то на мужа, то на Рогову.

– Вы… Вы из нашего посольства? – с надеждой спросила она у Роговой.

– Почти! – саркастически бросила та и села напротив майора Грущо. – Итак, майор! Скажи спасибо, что тут твоя жена! А то бы я прямо сейчас закончила то, что не успела сделать в Москве!

– Я… я не понимаю… – сказала Катя.

– Вечно она тебя выручает! – снова усмехнулась Рогова. – И все-таки: где ваш сын? Ну?

– Мы… мы не знаем… – беспомощно сказала Катя. – Он просто исчез…

Рогова ее игнорировала.

– Майор, ты понимаешь, что уже можешь спороть погоны? Но я тебе даю последний шанс. Просто в память о нашем первом знакомстве. Ты мне говоришь, куда ты отправил сына и его приятеля Малиновского, и я доложу Нургалиеву, что ты оказал нам содействие. Ну?!

– Я никуда его не отправлял. Я уснул, а он взял из борсетки паспорта и сто баксов и… – Грущо развел руками.

– Все! Твой шанс кончился, – сказала Рогова и повернулась к Кате: – Где вы жили в Нью-Йорке? У кого? Фамилия? Адрес?

Катя посмотрела на мужа, он обреченно махнул рукой.

– Он прав, – сказала Рогова. – Мы все равно узнаем.

– Лиза Коган, – сообщила Катя. – У них кондо на Брайтон-оушн-вью.

Рогова выразительно посмотрела на Мэтью, тот кивнул и стал записывать в блокнот, но телефонный звонок отвлек его.

– Да, – сказал он в трубку. – Что? Да, я записываю: поезд 243 Empire Service, четвертый вагон. В Олбани в 23.20. Спасибо, Астин!

Мэтью дал отбой и посмотрел на часы. Было 21.40.

– Irene! – почему-то сказал он Роговой по-английски: – We have to go [27].

И встал.

– А как же мы? – спросила Катя.

– О вас позаботятся, – ответил Гросс, направляясь к двери.

27

Просто как в кино

Вертолет «Robinson-R66» догнал скоростной поезд Amtrak сразу за Хадсоном, в сотне миль от Нью-Йорка. Но от Хадсона до Олбани поезд полчаса идет без остановок, и вертолет сначала просто висел над летящими вдоль Гудзона вагонами, а потом ушел вперед и, осветив прожектором почти пустую автомобильную стоянку у олбанийского вокзала «Rensselaer», приземлился. Усталые Мэтью Гросс, Ирина Рогова и пилот прошли мимо стоянки такси в здание вокзала и присели в совершенно пустом зале ожидания. Ничего уже не работало – ни кафе, ни даже касса. Впрочем, в автоматах было и кофе, и какао, и даже бублики с cream-cheese. Мэтью взял американский кофе себе и пилоту и какао с бубликом для Ирины. За три минуты до прихода поезда к вокзалу подкатили две полицейские машины – подмога, которую предусмотрительный Мэтью Гросс вызвал еще из вертолета на случай сопротивления этих русских мальчишек.

…Все-таки возможности компьютерной техники не укладываются в мозгах, даже если вам объяснит их сама Астин Кэйн, закончившая аспирантуру Массачусетского технологического института и курирующая службу компьютерной безопасности ФБР. По ее словам, дежурный US-CERT (Службы быстрого реагирования на компьютерные угрозы) нашел на «Фейсбуке» московских друзей Андрея Грущо и от имени одного из них отправил Андрею короткое и ничего не значащее сообщение. А когда адресат открыл письмо, то все остальное было делом примитивной компьютерной сноровки – по цепочке интернет-провайдеров и ретрансляторов дежурный этой службы легко установил, что компьютер, в котором адресат открыл это письмо, катит в четвертом вагоне поезда Amtrak Нью-Йорк – Олбани…

Мэтью встал, выбросил пустой бумажный стакан из– под кофе в мусорную урну и во главе своей команды – Рогова и четыре полицейских – вышел на перрон. Издали, с юга уже накатывал к станции мощный прожектор электрического локомотива, а минуту спустя вдоль перрона с мягким стуком колес покатили серо-серебристые вагоны с большими и ярко освещенными окнами. Правда, за этими окнами почти не было пассажиров – Amtrak, еще лет тридцать назад бывший символом скоростной Америки, давно потерял этот статус. Теперь, когда в Японии и даже в Китае скоростные поезда ходят со скоростью 200, а то и 300 км/час, Amtrak с его несчастными 80—100 км/час стал обузой государственного бюджета, его вагоны обветшали и замусорились, сервис опустился ниже плинтуса, и все более-менее состоятельные пассажиры давно сбежали в авиацию. Только те, кто на поездку от Нью-Йорка до Олбани мог потратить не больше $30–40, прибыли этим вечером на станцию «Rensselaer», и было их всех от силы 12 человек во всем поезде. А из четвертого вагона вообще вышла лишь одна пара высоких молодых черных, то есть, простите, афроамериканцев.