Убийства в поместье Лонгер. Когда я в последний раз умирала - Глэдис Митчелл

не знала ничего об этом человеке до того момента, пока не услышала о его смерти. Мои хобби — рисование и огород, день моего рождения в сентябре, а мой любимый цвет — томатно-красный. Я родилась в тот год, когда Тингамми выиграл скачки в Дерби. Тогда было много лошадей в яблоках, ну, вы помните. И меня где только не публиковали, в том числе в Британской энциклопедии. А ночь я провела в спортивном зале.

Джозеф Херринг почесал подбородок и пересчитал кроликов.

— Здесь два белых ангорских и два набора фламандских гигантов, по три в клетке, — сказал он сам себе, морща свою обезьянью физиономию и щурясь, чтобы лучше видеть через проволочную сетку. — Но только два бельгийских зайца. И что с этим делать?

Херринг открыл клетку и вытащил животных. Никаких сомнений быть не могло. Только два. Джо обратился к ним мягким тоном, пока кролики с опаской обнюхивали траву около его ног:

— И теперь чего бы вам не рассказать мне, что, в натуре, случилось с вашим братцем, черт вас побери! Он что, смог прогрызть себе дорогу на свободу из этой дурацкой клетки? Чего за фигня творится? И что мне с вами делать… о, проклятье! Сюда тащится эта старая кошелка!

Кресло, на сей раз приводимое в движение мисс Кэддик, а также сопровождаемое Селией Браун-Дженкинс в канареечного цвета платье и Присциллой Йеомонд в зеленом, медленно катилось по дорожке огорода. Раскидистые кусты крыжовника скрывали подозрительную активность Джо от постороннего взгляда, так что к моменту, когда миссис Паддикет появилась около клеток, на земле оставался только один бельгийский заяц. Другой, в большой запасной клетке, покрытой чистым мешком, наверное, гадал, что с ним случилось.

Кролики были одним из главных развлечений миссис Паддикет, и Джо как главный специалист по этим животным имел особый статус в поместье. Нанимательница воспринимала его со смесью мрачной подозрительности и вынужденного уважения. Интуиция подсказывала ей, что его привязанность к кроликам намного меньше, чем у нее. Зато в знании их потребностей и привычек — тут она не могла спорить — Джо несомненно превосходил всех вокруг.

Старая леди наклонилась вперед и воскликнула:

— Любезный!

— Да, мадам?

— Предъяви животных.

— Хорошо, мадам.

— Этот фламандский гигант что-то уж совсем исхудал.

Джо, немедленно признавший украденную собственность, изобразил добросердечную улыбку:

— А он скучает по вам, мадам. Ну и типа чахнет.

— Объяснись! — Судя по виду миссис Паддикет, она была довольна.

— Все таким образом, мадам. С того момента, как вы стали находить удовольствие в возне с тем парком с противоположной стороны дома, все выглядит так, что этот кролик знает, что вы о нем больше не думаете. Похоже, даже еда не идет ему впрок. Но я бы сказал, что он будет как огурчик очень скоро.

Миссис Паддикет погладила серовато-голубые уши животного, а затем вернула его в крупные руки Джо.

— Теперь ангорцев, любезный, — велела она.

Джо, ощутивший себя на безопасной территории, достал их из клетки, однако животные были нервными и беспокойными, и хозяйка быстро вернула их обратно.

— И теперь, — произнесла старая леди с предвкушением, — моих любимых маленьких бельгийцев.

Проныра сдержанно кашлянул и выдал одного кролика.

— Прошу прощения, мадам, — произнес он, — но я воспользовался моментом с остальными двумя, увидев, что они как раз собирались… — И он многозначительно дернул головой в сторону покрытой клетки и подмигнул.

— Достаточно, любезный. Удержись от неделикатности. Все и так ясно без слов. Хорошо сделанная работа.

Кресло покатилось дальше и исчезло из виду. Проныра вынул платок и вытер лицо. Удалив мешок с большой запасной клетки, он аккуратно вернул к родичу одинокого бельгийского зайца.

— И где, к чертям собачьим, твой братец, чтобы ему провалиться, да и мне тоже? — проговорил Джо, обращаясь к кроликам. — Похоже на то, что мне придется добыть другого. Только это будет сестричка, если я хочу, чтобы старая кошелка меня не поймала.

Он снова повернулся к клеткам и занялся важной гигиенической работой. В этот момент со стороны кухни, преследуемый громогласными проклятиями кухарки, явился Тимон Энтони, жующий пирог, такой большой, что он едва удерживал его в руках. Сопровождал Энтони Ричард Кауз.

— Привет, Джо! — произнес Энтони, когда они оказались рядом. — Старая леди была тут утром?

— Это может казаться смешным, сэр, но она была.

— Почему смешным? Я думал, миссис Паддикет часто является сюда, чтобы поглядеть на кроликов и убедиться, что ты не спер одного на воскресное жаркое.

— Мистер Энтони, — в голосе Джо зазвучала печаль, — она приходит сюда очень часто, чтобы посмотреть на них. Но вот что я заметил, сэр, — она всегда выбирает не самое удачное время.

— В смысле?

— В том смысле, сэр, что я только что потерпел очередную неудачу с этими самыми кроликами. Я прямо весь извелся, пытаясь сообразить, что ей сказать, поскольку, если она учует, что здесь не все в порядке, меня выгонят пинком за ворота без малейших сомнений. Это жестоко: честному рабочему человеку приходится лгать для того, чтобы держаться на поверхности и зарабатывать себе на хлеб.