Ленин жЫв - Ярослав Питерский

Кирилла подвели к самому краю перрона. Эта была стена с каким-то шикарным цветным панно на ней. На панно был изображён мужчина, который держал в руках девочку. На вид нарисованному мужчине было лет шестьдесят, лысый, с заострённым каким-то смешным носом, он картинно пялил свои глаза на людей, находящихся на перроне.

По крайней мере так казалось.

И вообще этот спецперрон, в отличие от того, что был под аэропортом, был отделан очень дорого. Белый мрамор и красный гранит. Золотые ободки на колоннах. Золотая отделка ручек и перилл. Кстати, нарисованный на стене мужчина тоже словно был отделан золотом. Кирилл с удивлением рассматривал это необычное убранство маленькой спецстанции секретного метро. Его подвели к совсем незаметной двери в стене. Дверь была то ли дубовой, то ли сделанной ещё из какого-то дорогого дерева. Она автоматически разъехалась, пропуская людей внутрь ещё одного помещения. И тут Кирилл увидел, что перед ними прозрачные створки кабины лифта. Они тоже распахнулись, словно приглашая пройти в подъёмник.

Лучинский в недоумении остановился, но толстяк поддел его под локоть и приглушённо почти приказал:

– Ступайте внутрь смелее…

Лучинский непроизвольно сделал шаг. Они оказались в кабине лифта. Толстяк, Бродский и Кирилл. Лёгкое жужжание – и короб понесся вверх. Стеклянные двери были оригинальными: они позволяли увидеть, с какой скоростью лифт движется в шахте. Кирилл в уме прикинул, пока они поднимались, кабина прошла расстояние примерно метров в сто. Глубокой по залеганию оказалась секретная ветка метро.

– Ну и когда мы в Кремль поедем? – набравшись наглости, спросил брезгливо Кирилл у толстяка.

В этот момент кабина остановилась, створки раскрылись, приглашая их выйти.

– А мы и так уже в Кремле, в самом центре нашей республики! – хмыкнул толстяк и, подтолкнув Кирилла к выходу, прикрикнул. – Прошу!

Кирилл удивлённо и в тоже время как-то с опаской осматривался в помещении. Это был просторный холл с высоким потолком и дорогой отделкой стен. Огромные двухстворчатые двери вели из него в трёх направлениях. Сбоку большое окно.

Лучинский с каким-то неожиданно налетевшим страхом посмотрел в него…

За стеклом пейзаж, который может привидеться только во сне!

Или, может быть, показан в каком-нибудь фильме.

Жёлтая стена здания с белыми колоннами, часть узкой дороги, покрытой брусчаткой, небольшой газон и стена, высокая кирпичная красная стена с поразительно знакомыми до боли зубцами бойниц. Эта грёбенка с возвышениями в виде буквы «М». Где-то вдалеке Спасская башня с курантами по бокам и со звездой на макушке.

Кремль!

Это Кремль!

Это тот самый, таинственный замок русской, советской и российской власти! Вот он, за окном!

Они, они, правда, внутри этого замка власти!

Этого символа величия и страха тысячелетней истории его Родины!

Кремль… это не сон. Они в Кремле.

Лучинский непроизвольно сглотнул слюну. Толстяк, заметив это, ухмыльнулся:

– Ну вот, товарищ Кирилл. Никакой мистики. Всё реально.

– Так метро прямо в Кремль? – выдавил из себя поражённый Кирилл.

– Да уж… а теперь пройдите с Бродским. Он отведёт вас в один из кабинетов приёмной нашего Верховного Правителя. Там маленькая процедура и потом обед. Ну, а далее, а далее, вы всё узнаете.

Толстяк махнул рядом стоящему Бродскому на Кирилла и, повернувшись, зашагал по широкому коридору к одной из громадных дверей.

Лучинский покосился на секретаря правительства и шепнул:

– А этот мужик? Он кто?

Бродский вздохнул и, пожав плечами, как-то с опаской ответил:

– Это не мужик. Это Павел Егорович Бунин. Второе лицо в нашем государстве! Это первый заместитель Верховного Правителя! Он, он порой тут главнее его самого! А сейчас пошли! – Бродский кивнул на одну из дверей.

– Да уж… не мужик и не баба вроде. Сплошные шишки. Тут у вас сортир-то есть? Или ваши шишки срать не ходят? – зло буркнул Кирилл. – Мне по нужде надо…

– Пошлите в приёмную, там есть всё. Даже медкабинет, если надо… и чего там случится! – улыбнулся Бродский.

Они двинулись к двери, что была напротив, за которой растворился Бунин.

Коридоры Кремля.

Вот что это такое.

Нет, это не просто помещение, тут всё пропитано именно властью! Понятием о власти! Каждый шаг тут словно история! Пусть и малоизвестная, и малозначительная. Но история. Тут человек уже и не человек вроде. Тут человек как часть интерьера, часть какого-то таинственного убранства, этого вот самого дома, ансамбля здания под названием Кремль. Кремль. Странное звучание слова, вроде так не очень и значительное, но какое ёмкое! Для русского человека слово Кремль – магическое. Оно завораживает и пугает, оно возвышает и опускает в пропасть!

Кремль! Кирилл шёл по коридорам Кремля! Какое-то ощущение нереальности. Может, это уже и не жизнь, а перемещение в другое измерение? Может, это уже путь в настоящую вечность?

Но коридор Кремля оказался не такой уж и длинный.

Бродский подвёл его к одной из больших дверей, что чернели кляксами в высокой стене. В помещении – большой письменный стол, рядом тумбочка, на ней с десяток телефонов. У стены шкаф с книгами и папками. В углу два больших кожаных кресла и роскошный, просто гигантский диван чёрного цвета.

Пол вновь оранжевый. На нём дорогой большой, метров пять в длину и четыре в ширину, персидский ковёр.

«Там и тут они испоганили интерьер своим новеньким дизайном!» – подумал Кирилл.

За столом сидит миловидная дама лет сорока. Она слишком хорошо выглядит для своих лет. Лицо ухоженное, без морщин. Тёмно-алые губы. И вроде бы как не дашь ей столько, но Кирилл, по её глазами уловил, что женщине уже стукнул пятый десяток. Слишком много усталости от напряжения.

Бывает же такое: видишь человека мгновение, а уже знаешь примерный его возраст.

Вот тут именно так.

Строгий пиджачок, под ним блузка. Аккуратная причёска. Дама ухоженная, но не вульгарная. Она дежурно улыбается. У неё за спиной большое окно, прикрытое волнистой, белой, спускающейся, словно водопад – волнами, шторой. За ней проглядывает кремлёвский пейзаж, но уже «в другую сторону». Там где-то вдалеке башня Ивана Великого с золотой шапкой. Сбоку громады Софийского и Успенского соборов (Кирилл точно не помнил их названия). Всё вроде как и должно быть.

И всё-таки чего-то не хватает!

Кирилл поймал себя на мысли, что в привычном пейзаже чего-то не хватает.

Но чего? Чего?

Дама встала из-за стола и, учтиво опустив голову в приветствии, поклонилась. Кирилл рассмотрел на её скромном, но стильном пиджачке три буквы, вышитые золотым вензелям.

Опять «ВВП»!

«Эта Власть Правителя, она будет тут всегда…» – мелькнула мысль.

– Я приветствую Вас в приёмной Верховного Правителя, – безынтонационно сказала женщина.

– Лидия Павлова, без церемоний, пожалуйста, вызовите мне Пельше и Кунаева, путь проведут проверку товарища Кирилла, и мы будем обедать. Распорядитесь подать обед на двух персон в малом трапезном зале.

– Слушаюсь, – дама головы не подняла, а словно рабыня у персидского падишаха, развернулась и, словно упав на телефон своей грудью, начала торопливо набирать какой-то номер.

Бродский вздохнул:

– Ну, Кирилл, сейчас Вы пройдёте тест – и обедать. Ну, а потом, потом по протоколу, у Вас встреча с самим… – торжественно сказал он.

В этот момент в приёмную вошли два типа. Рожи у них были какие-то смазливо-злостные. Вроде как улыбка на устах, и в тоже время какой-то садистский оскал на губах. Эти двое поздоровались кивком головы и застыли в позе «смирно».

Бродский тоже довольно кивнул головой в ответ и приказал:

– Тест этого человека срочный, но не подробный.

– Что интересует? – спросил один из холуев.

– Интересует состояние и намерения на ближайший час.

Кирилл удивлённо посмотрел на Бродского и возмущенно сказал:

– Меня пытать тут будут?

– Да нет, товарищ Кирилл. Просто сдадите тест, без этого нельзя.

Один из вошедших мужчин прошёл за спину к Кириллу и тихо сказал:

– Прошу Вас следовать за мной!

Второй аккуратно подошёл к боковой двери и, открыв её, указал рукой. Кириллу оставалось только повиноваться. Да и противиться уже просто не было смысла. Он, склонив голову, вошёл в соседнюю комнату. Это тоже был кабинет, но намного скромнее в отделке. На полу уже не было богатого персидского ковра, а шторы висели в виде обычных прямоугольных полосок. Лучинский встал посредине этого кабинета и не знал, что делать. Один из сотрудников, судя по всему службы безопасности, махнул на кресло в углу. Лишь сейчас Кирилл рассмотрел это необычное седалище. Это было что-то наподобие кресла в кабинете зубного врача. Как и у дантиста, над ним висел специальный фонарь, под ногами была эдакая подставка, подлокотники со специальными углублениями, а сверху спинки торчал странной формы подголовник. Из него свисали вниз несколько проводов с датчиками.