Карты (СИ) - Герман Алексия

Перед ним стоял Марат.

Брат Кристины смотрел на него с болезненным перепугом, пальцы его правой руки дёргали край рукава его чёрного пиджака, а глаза налились ужасом, пробегая взглядом от одного угла комнаты до другого. Юноша был жутко бледен. И походил скорее не на молодого парня, а на несчастного забитого ребёнка. На минуту мафиози стало не по себе, и недавняя улыбка сползла с его лица, уступая место серьёзному выражению лица.

Почему-то мужчина не стал вставать, а только ровно сел в своём кресле и отклонил голову набок, поставил руки на стол, сцепляя пальцы в замок. Он знал, что ему необходимо начать разговор, однако от вида Марата внутри всё похолодело, а слова застряли в горле. Конечно, Михаил догадывался, что парнишке досталось нехило, и годы в психушке дают о себе знать, однако ему отчаянно хотелось верить, то спустя несколько недель нормальной адаптации чуть изменят его. И только сейчас мужчина понял, насколько глупы были такие мысли.

На минуту вспомнилась «Палата № 6» у Чехова. Кажется, там врач уверял больного, что его положение не так страшно и думал так сам, пока не попал в дурку, а потом уж понял, что за бред нёс тогда. Так и он. Думал ересь. Действительно, разве могут дни сгладить те травмы, что наносились годами?

Он опрометчиво задумался, а брат Крис всё это время стоял подле него, бледняя с каждой секундой всё сильнее и сильнее. В его голове уже одна хуже другой мелькали догадки. Что-то с Крис? Снова преследование? Его снова возвращают в психушку? Он больше не нужен? От этого хотелось и заплакать, и взвыть, заколотить ногами по полу, упасть и заорать одновременно. Голову начало сдавливать. И ещё немного, и вовсе казалось, что всё внутри разорвётся, выставляя наружу истерику. Однако из последних сил Марат держался, учащенно дыша и дрожа всем телом.

Словно почуяв его эмоции, Михаил вдруг резко подался вперёд, тоже немного нервно выдыхая. Он протянул ладонь вперёд, как бы в приглашающем жесте, предлагая сесть. Но юноша лишь снова замер, округляя глаза. В его взгляде читалось очередное и полное непонимание.

— Садись, Марат, — относительно доброжелательно произнёс мафиози, кивая на стул перед собой. Брат Крис снова замешкался, во все глаза смотря на него. И невольно он отметил, что у них мало общего во внешности с сестрой. По крайней мере глаза точно не похожи. — Я хотел с тобой поговорить. Не переживай. Просто поговорить.

Сделав акцент на последнем слове, Михаил надеялся, что его поймут правильно. И в самом деле вышло именно так. Юноша нервно сглотнул, но сел напротив, втягивая голову в плечи и кладя свои ладони на колени. От мафиози не укрылась дрожь его пальцев. Но он постарался не обращать внимание, а его взгляд покосился на висящую на стене картину.

— Что-то случилось с Крис? — неожиданно тихо подал голос Марат. И мужчина резко перевёл на него взгляд, тут же качая головой. Тот выдохнул. Это облегчение не укрылось от мафиози. Почему-то в этот момент ему показалось, что он сможет с ним поговорить. — Тогда это касается меня… — Он прикусил губу, а его руки совсем сильно задрожали, а на лице проступило выражение нарождающейся истерики. Совсем немного и казалось, что он упадёт. Михаилу самому стало на миг страшно. — Если что-то насчёт меня, то прошу не говорите Кристине. Она не… не переживёт…

— Нет, — резко оборвал мафиози, не давая додумать что-то юноше и загнать себя в угол. Нужно было рубить сразу. — Я хочу поговорить с тобой о твоей сестре. Врать не буду — меня интересуют обстоятельства, после которых на неё ополчился авторитет, хорошо тебе знакомый, а тебе заперли там, откуда ты вышел совсем недавно. Это очень важно, и я хочу, чтобы ты рассказал мне всё без утайки. Это необходимо прежде всего Крис… Ведь Кайманов…

Ещё секунда. И Михаил осознал, какую ошибку совершил. Ведь в момент того, как он произнес эту фамилию, в глазах Марата промелькнуло истинное безумие. Парень резко стал раскачиваться на стуле, тихо что-то приговаривая, а его руки поднялись голове, и ладони тут же закрыли уши. И мафиози отчаянно начал осознавать, что значит для юноши это…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Это было страшно. Смотреть на то, как человека накрывает припадок. Не надо было идиотом, что его накрывает в приступе дичайшего страха. Марата трясло, всё тело ходило ходуном, он сам качался на стуле, что-то шепча. До мужчины доносились лишь обрывки, ему удалось разобрать лишь умалишённое «нет»…

Внутри брата Крис, действительно, всё окаменело. А то, что он так старательно пытался отодвинуть в своём сознании вылилось наружу. Все эти пытки в белых стенах. Издевательства. Уколы. Сумасшедшие в его палате. Крики. Удары. Страх. Насилие. Господи… За что?! Из его уст неожиданно выдался крик. Отчаянный и дикий. Стало невозможно терпеть.

Не надо! Не надо!

А потом слёзы. Настоящая истерика, накрывшая с головой. Та самая безумная, которую не остановить. Та, которую не вылечить никакими лекарствами. Та самая, что навсегда искалечила душу. Невыносимо жить с ней. Хуже смерти…

— Я не скажу! Она не виновата! — повторял он, продолжая кричать и резко падая на колени. — Она не виновата! Это я… Я — убийца! Её там не было! Она стояла рядом! Нет!!! Отпустите!!! Я не знаю! Оставьте, суки! За что?!

Его кулаки сжались, а через секунду во всю стали колотить по полу. Крик. Стук. От увиденного Михаилу становилось страшно. Он осознавал только то, что, кажется, совершил ошибку, так легко надавив на незажившие раны. И глядя на этот припадок, мужчина чувствовал себя полнейшим ничтожеством, словно сейчас он ударил ребёнка. Чувствовать и видеть всё это было невыносимо.

И единственное, что он сделал, просто встал, резко хватая в руки графин с водой. Несдержанно открыл, а потом одним движением плеснул на брата Крис, не особо на что-то рассчитывая, однако тот на секунду перестал колотить по полу. И это отдалось в голове Михаила.

Не думая, он резко опустился на корточки перед юношей, хватая его за плечи и лихорадочно тряся, пытаясь привести в чувство. Он не знал, как сделать это правильно, однако по-иному не умел, а не делать ничего было бы ещё большей жесткостью. И большим удивлением для него было то, что Марат дёргался, но немного его поведение всё же стихало. Возможно, от испуга силы.

— Её могут уничтожить, если ты мне не поможешь. Я не буду врать — она в опасности. Они хотят её убить, но этого не хочу, слышишь? Я хочу помочь Кристине, иначе она обречена! — проорал Михаил в его лицо. И юноша дёрнулся, однако какое-то осмысление появилось в глазах. — Ты можешь ей помочь! Что они в ней нашли? Что она им сделала?! Что?!

Карие глаза мафиози, казалось, загорелись огнём, но он этого не заметил. Просто смотрел на Марата, который пытался отчаянно осмыслить его слова. Фразы о сестре плотно пробивались в его сознание через волны страха, просто потому что важнее неё не было никого, а мысль о том, что с ней сделают то, что и с ним… Никогда.

Его отрешённый взгляд сконцентрировался на Михаиле, словно ища подсказки. И огонь в глазах мужчины им стал. Неожиданно юноша осознал, что его также беспокоит судьба Крис. А память вдруг подбросила фразу: «Верь ему…» Его сестра всегда знала, что говорила.

Это всё напоминало суматоху, отчаянный бред. Слёзы всё ещё стекали по лицу Марата, однако дрожащие губы уже пытались что-то сказать. Оставалось только ждать. И Михаил ждал, уверенно не сводя с него своих карих глаз и сжимая плечи, как бы возвращая к грешной земле. И, на удивление, это самую малость… помогало. Он заговорил…

— К-кристина… Она, как мама… У них в-в-с-сегда был особый дар… — проблеял Марат, отчаянно сглатывая. Его ещё лихорадило, а слова всё также давались с огромным трудом.

— Что ещё за дар? — недоверчиво уточнил мафиози, а его брови красноречиво сдвинулись. Может быть, это очередной бред, а у парня просто крыша поехала. В его случае неудивительно. От слова «совсем. Но отчего-то интуиция подсказывала, что тут что-то не то. — Дар…

— Дар п-п-п-подчинять себе людей, — всхлипывая, шептал Марат. — Она гип-п-нотирует, заставляя человека делать то, что она скажет. Но Крис эт-т-о не нужно. Она тогда рад-ди меня… Они хотели выс-с-с-трелить в меня, — на этом его голос задрожал особенно сильно. — А К-крис… Он-на заставила его встать на п-подоконник и… спрыгнуть… Иначе меня бы не было… О-она меня спасла, а они хотят её ис-с-пользовать, чтобы управлять. А К-крис это не нужно… Она боится этого дар-р-ра. Каждое его применение… её убивает… И может убить… И е-е-ей это не нужно… Он-н-на вообще п-переводчиком хотела стать, а её… к-как шлюху… отец…