Карты (СИ) - Герман Алексия

И против воли усмехается, даже во сне его вид не теряет статики, строгости и самообладания. И ей почему-то в одно мгновение хочется провести рукой по его щеке, нетронутой порезом, очерчивая одной ей ведомой узоры на этой коже.

Губы непроизвольно окрашиваются в усмешке, и в голове всплывает такое мимолётное воспоминание и слова, которые раньше очень часто ей шептала мама, напевая такую родную мелодию, показавшуюся именно сейчас такой важной и одновременно нужной, что безумно захотелось повторить. Просто прошептать, чтобы никто больше не услышал её тихий голосок в тишине этой ночи за окном.

— Ночь укрылась черным пледом,

Согреваясь в свете звезд,

И сплетает быль и небыль

Из страны волшебных грез.

Ночь показывает сказки

И легенды старины:

Непослушным — в серых красках,

Милым — розовые сны.

13. Твоего короля.

Кристина долго не могла уснуть. И причину этого не знала сама. То ли ей просто не хотелось спать, то ли созерцание мужчины настолько её увлекло, что на остальное не осталось времени. Подумав о последнем, брюнетка усмехнулась. Нет, она ещё не дошла до этой стадий. Хотя, кажется, близилась к ней, сама того не понимая, находясь в периоде отрицания, как сказал бы какой-нибудь известный психолог.

Ведь, если быть честной, то девушке нравилось наблюдать за лежащим рядом с ней мафиози. Во сне он казался каким-то спокойным и даже немного мягким без своей привычной холодности и отстранённости.

Его рубашка была наполовину расстёгнута, позволяя увидеть рельефное мужское тело с тёмно-синими пятнами в районе ребёр. И это против воли кололо Ефремову, словно это были не его раны, а её. Словно бы в одно мгновение она ощутила эту боль, как свою. От этого ей стало немного страшно. Такое было только, когда ужасное произошло с её братом.

Брюнетка прерывисто выдохнула и прикрыла глаза, пытаясь заснуть, но сделать этого так и не получилось. В голове только вертелись мысли о том, что могло произойти и почему Михаил вернулся в особняк в таком состоянии. Что таят в себе эти ссадины на руках? Что скрывают раны на щеке? Вопросов было безумно много, но на них так отчаянно не было ответов. Это заставляло нервничать.

Ей не хотелось думать о том, что у мафиози могут быть какие-то проблемы, однако никаких других объяснений не было совсем. Разве что только какая-то неожиданная потасовка. Оставалось надеяться только на то, что всё несерьёзно, а лишь какая-то незначительная мелочь. И, как уверяла себя Крис, не было в этом никакого беспокойства, лишь боязнь за свою шкуру. Потому как в случае смерти мужчины, её положение становилось ещё более шатким. Вот и всё. И никаких чувств.

Она мысленно продолжала повторять себе это, в то время, как ладонь скользила по его жёстким волосам. Осторожно и невесомо, чтобы не разбудить, а глаза пристально вглядывались в мельчайшие чёрточки симпатичного лица. И впервые за долгое время девушка неожиданно ощутила то, что перед ней поистине взрослый и сильный мужчина. Хотя раньше Ефремова так сильно не чувствовала этого.

А сейчас, смотря на его крепкое тело, лицо, утратившее любой отголосок мальчишеской юности и принявшее лёгкую морщинку, заметную только, если внимательно к ней присмотреться, девушка осознавала эту возрастную разницу между ними. Ведь, несмотря на всю её «деланную взрослость» она оставалась истеричной малолеткой, творящей сумасбродные поступки, а Михаил из раза в раз продолжал вытаскивать её из них без особой для себя выгоды.

Ещё в ту встречу, когда отец проиграл её, а мафиози забрал к себе, Ефремова не понимала из-за чего. Для желания банально потрахаться это было нелогично. Он мог легко найти кучу таких девчонок. Нет, брюнетка знала, что её внешность, действительно, красива. Но никогда не думала, что из-за её смазливого личика кто-то будет готов прыгнуть за ней в воду или помочь вытащить брата из психушки.

Крис невольно улыбнулась уголками губ. Невольно вспомнилось, как когда-то мама рассказывала ей про сказочного принца, который обязательно придёт за ней. Наверное, отчасти этот персонаж сказки в её детских мечтах был смутно похож на мафиози. Жалко, только, что он совсем не принц, а она совсем не принцесса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В последнее время девушка часто вспоминала о матери, о том, что она когда-то ей говорила. А теперь, как видение, стала приходить во сне, зазывая её с собой. От этого становилось радостно и страшно одновременно. То чувство, которое поймёт человек, потерявший кого-то очень близкого и дорогого. Словно бы стремишься к нему, но так боишься того места, куда он тебя зовёт. И не осознаёшь, что делать, продолжая стоять на распутье.

Ефремова не знала, сколько прошло времени до того, как её всё же начало клонить в сон. Просто в какой-то момент глаза сами по себе начали закрываться, а в теле появилась какая-то немного неожиданная лёгкость. Она сама неосознанно ближе прижалась к Михаилу, а потом мягко провалилась в сон.

***

Она не знала, куда и зачем идёт. И совсем ничего не понимала. Только чувствовала. Чувствовала дикий холод, пробегающий по спине, одновременно сковывающий всё её тело. Чувствовала лёгкое дуновение ветра, которое заставило поёжиться и обхватить себя руками в попытках согреться.

Девушка снова и снова оглядывалась по сторонам, совершенно не осознавая того, где сейчас находится. Вокруг была только абсолютная и пугающая темнота. Та самая, которую Крис боялась до дрожи и которая приводила в ужас. Но, наряду с тем, заставляла идти вперёд, в надежде найти хоть какую-то подсказку. Однако её не было.

И с каждой секундой внутри всё сжималось ещё сильнее. А сердце начинало колотиться ещё более отчаянно, грозясь выпрыгнуть из груди. Дыхание участилось, и руки уже привычно задрожали. Ефремова сглотнула, но интуитивно всё же сделала ещё один шаг вперёд, надеясь на то, что эта темнота каким-то магическим образом исчезнет сама. Только она и не думала исчезать.

— Солнышко, — мягко позвал родной голос, доносящийся откуда-то сзади. От этого звука внутри брюнетки всё сжалось, заставляя обернуться и задержать дыхание. Она знала, кто стоит за её спиной. — Посмотри на меня…

И Кристина посмотрела. Перед ней неизменно стояла молодая женщина в белом платье, которая так доверчиво улыбалась, что хотелось так болезненно заплакать или хотя бы прижаться в тёплом объятии. Только вот девушка отчего-то стояла в нерешительности, крепче обнимая себе руками и не двигаясь с места. Это видение давно преследовало её, однако раньше не было таких произнесённых ею фраз.

— Мама… — тихо сорвалось с губ. А слёзы засобирались в уголках глаз. Дышать с каждой секундой становилось всё тяжелее, но Ефремова из последних сил старалась держаться. Никогда не получится научиться быть равнодушной к этому, как бы не старалась. — Мамочка…

Она хотела произнести ещё хотя бы слово, но не вышло. В горле тут же застыл ком. Невольно стало страшно. И Кристина прерывисто выдохнула, смотря в любимые глаза напротив. Девушка знала её поймут и услышат. Всегда понимали. Чувствовали её страх, волнение, тревогу. Все те эмоции, что сплелись внутри в тугой узел.

— Ничего не бойся, солнышко, — произнесла женщина, также мило улыбаясь и протягивая руку. Не касаясь, но показывая, что находится рядом. В своей любимой привычке. Ещё при жизни. — Просто береги своего короля. Если отпустишь, он просто умрёт.

***

— Нет!

Кристина тут же резко распахнула глаза, словно обезумевшая заглатывая воздух и смотря по сторонам с безумным опасением. Ей становилось жутко, а внутри всё переворачивалось. Хотелось закричать, однако вместо этого девушка лихорадочно впивалась взглядом во все силуэты, потерявшиеся в темноте, тут же останавливаясь на спящем рядом с ней мужчине, толком не успев ничего осмыслить, желая лишь увидеть. Живого.

И он был здесь. Выдох вырвался из лёгких. Брюнетка порывисто подалась вперёд, касаясь его лба и прислушиваясь к дыханию. Ровное с лёгкими хрипами. Всё, как обычно, но почему-то Ефремова мгновенно прижалась к нему сильнее, осторожно вновь укладывая свою голову на его вытянутую руку и пробегаясь тонкими пальцами по его щеке.