Колесо Фортуны (СИ) - Каримова Лука ЛуКа

— Но ведь и ты там будешь, — усмехнулся Зэодер, осыпаясь прахом.

Красные огоньки потухли, череп упал на единственную уцелевшую руку, чей палец указывал на окно.

«Перст короля», — понял Маг и, схватив его, осмотрелся. Кости в комнате Зэодера стали трещать и осыпаться, но как только касались пола, превращались в прах.

Замок вздрогнул, заскрипел, где-то обрушилась одна из стен, а затем и башни. Воздух наполнился многочисленными криками, которые мгновенно подхватил ветер.

Изумленный Маг перевел взгляд на возлюбленную. Ему стало трудно дышать. Прах забивался в горло и нос, заставляя глаза слезиться.

— Как ты могла? — прохрипел он, осознав, на что пошла Амальтея ради спасения душ.

Девушка усмехнулась, и клинок на ее ладони растворился, вернувшись в Пустоту, откуда был призван мертвой в мир живых.

— Я свободная душа, и лишь мне одной это было по силам, — она протянула к Магу руку, и внезапно ее лицо скривилось от болезненной гримасы. — Они зовут меня к себе… зовут, — Амальтея отступила к окну.

— Сопротивляйся! Ты можешь! — взревел Маг. — Не смей поддаваться, слышишь меня, Тея⁈

На его крики примчались Паж с волком.

— Господин, замок рушится! — Эверет запыхался, на щеках горел румянец, а руки были перепачканы в саже. Когда началась тряска, он жарил картошку на кухне.

Напротив окна мальчик заметил ту самую девушку, чей призрак видел в своих снах.

«Кто она?» — Паж увидел побледневшего Мага, сжимающего чью-то кость. На полу валялась мантия короля.

— Не могу, — выдавила Амальтея и сорвалась вниз, исчезнув во тьме бушующих волн. Их чернота поднималась вверх, неистово билась о стены замка, желая разрушить.

— Тея! — Маг бросился к подоконнику, но увидел в море синеватые переливы Пустоты. Проход в мир Смерти был открыт.

— Забирай мою седельную сумку, коня и убирайтесь из замка, — процедил Маг, глядя на Пажа желтыми глазами, а затем сунул кость ему в руку.

— Но как же вы? И мое обучение волшебству? — спросил Эверет, но его вопросы остались без ответа. Незримый поток силы подхватил их с оборотнем и вынес прочь со второго этажа.

Подняв ладони над собой, словно удерживая ими всю тяжесть строения, Маг закрыл глаза и взглянул на происходящее внутренним зрением. Паж быстро забрал сумку и поторапливаемый волчьим рыком бросился вон. Как только они оказались за пределами замка, Маг перестал сдерживать разрушение и выпрыгнул в окно.

Холод морской воды сомкнулся над его головой. Пустота поглотила неожиданного гостя.

[1] Энтони Льюис «Таро просто и понятно».

[2] Помещение для слуг.

[3] От англ. Blot — клякса.

Глава 8

Смерть

«Смерть не является концом всего — это переходное состояние».

Фортуна породила Пустоту из кошмаров, в которых видела тьму и смерть.

То были черные уставленные надгробиями земли. С вечно хмурого неба падали хлопья пепла, они ложились на ветви мертвых седых деревьев, укрывали могилы.

Смерть наведывалась сюда так же редко, как и ее госпожа. Куда ни ступи, вокруг холмики, внутри каждого покоились чьи-то кости, не сожженные в мире живых.

Маг стоял между оплывших могил, окруженный полуразрушенными гробовыми плитами.

Переход из мира живых дался ему невыносимой болью. Смертное тело не выдержало, сильно обгорев, а местами и вовсе обуглившись, и сейчас было покрыто лохмотьями, словно опутанное бинтами.

Он провел кончиком языка по обожженным губам, почувствовав запекшуюся корочку. Пустота лишила его ушей и глаз, но даже без них он мог слышать и видеть черно-белый мир. Почерневшие пальцы без ногтей слабо покалывало от бродившей в теле магии. Нащупав медальон на прежнем месте, он облегченно выдохнул. Маг уже отдал часть жизни Фортуне, и его сила не позволила предмету исчезнуть, а ему умереть. Он будет скитаться по мертвым землям до тех пор, пока не пройдет Пустоту, не найдет Амальтею и не вернется в Фейт.

Что-то тяжелое болезненно напрягло руки — от запястий тянулись обрывки цепей — здесь незримая связь с миром живых обрела форму. Звенья лежали у босых ног, позвякивая от малейшего движения.

Маг неторопливо осмотрелся. «Где же тебя искать, Тея?» — вдалеке виднелись полуразрушенные башни замка короля Зэодера, отражение перехода из одного мира в другой. «В его стенах томится душа Амальтеи, но другие не захотят ее вернуть. Слишком свежа, не успела слиться с Пустотой и отдать всю энергию», — словно в подтверждение его мыслям медальон нагрелся.

С трудом передвигаясь по впивающимся в ступни осколкам костей, он направился к замку.

Здесь не было ни солнца, ни звезд — ничего, чтобы понять, сколько прошло времени. Короткий путь казался вечностью. Может, так оно и было.

Он падал и вновь поднимался, раз за разом подъем давался все тяжелее. Боль растворилась в обожженном теле, будто земля хотела вобрать кости Мага, вцепиться в них, опутать и не отпускать, как поступила с другими. Со всех сторон доносились шепотки. Незримые, давно утратившие облик души кружили рядом, обжигая его тело холодом прикосновений.

Миг назад он помнил, для чего пришел в Пустоту, а сейчас имя любимой стало забываться. Слабо шевеля губами, он повторил короткое «Тея». Мысли в голове путались. «Я не позволю сбить себя с толку», — черной рукой, обернутой тряпьем, Маг коснулся медальона, ощутив слабую пульсацию. «Нужно торопиться».

Он оперся о надгробную плиту, та рассыпалась, открыв в чреве могилы скелет: ноги прижаты к груди, руки обнимают плечи, словно погребенный человек сильно замерз и старался сохранить тепло. Порыв ветра подхватил горсть праха и бросил в лицо Мага, будто желая окончательно ослепить.

Мужчина отвернулся от разрушенного надгробия и, запнувшись, распластался на земле. Торчащий корень напоминал скрюченный палец мертвеца, об него и зацепились звенья оков.

— Я все равно до нее доберусь, — прохрипел Маг, освободившись и нетвердо встав на ноги.

Развалины замка встретили угнетающей пустотой, здесь все было другим.

Стоило подняться по лестнице, приоткрыть скрипнувшую дверь — и перед взглядом мужчины замелькали тени. В следующий миг зал изменился: лестниц оказалось несколько, и они окружили его змеиными хвостами лабиринтов. Многочисленные ступени, коридоры и двери, похожие одна на другую. Маг услышал завывание сквозняка, перешедшее в истерический смех. Души издевались над ним.

— Даже если придется провести здесь вечность, я все равно ее найду, и вы мне не помешаете, — он взмахнул цепью и гневно ударил кулаком по стене. На камне осталась вмятина, трещины разбежались в стороны, и на пол упал очередной замурованный скелет в женском тряпье. С пальца Мага сорвался синеватый огонек: пламя охватило кости, мгновенно уничтожив.

Одна из лестниц задрожала, смазалась и исчезла, оставив черный провал.

«Замок — ловушка, где каждая деталь может оказаться обманом. Они сделают все, чтобы я не забрал у них Тею. В мире живых я был скован. Моя энергия таяла, когда я использовал чары».

Он не знал правил этого места, не знал, как живому человеку существовать в Пустоте. Бросив взгляд на цепи, Маг криво улыбнулся и поднял пустые глазницы к потолку. Под растрескавшимися балками в прорехах крыши виднелись серые тучи. Они нависли над замком, давили, но где-то вдалеке ясно слышался гром.

— Найди меня… — в воздухе пронесся знакомый шепоток. Маг свернул в ближайший коридор. На лицо упало нечто липкое, пальцы застряли в появившейся из ниоткуда белесой паутине.

«Замок изменился, но не настолько. Они играют со мной», — мужчина сорвал кусок «преграды», и та упала к ногам. Цепь звякнула о пол, и эхо удара разнеслось по коридору. Маг попытался вспомнить, каким был второй этаж в реальном мире.

«Длинный единственный коридор-темница, приоткрытая дверь в комнату Зэодера и зеркало на стене в раме из человеческих костей. Зеркало — символ связи мира живых и мертвых, единственный не запыленный предмет в комнате. Вместилище памяти, запечатлевшее все, что когда-либо с ним происходило. Амальгама впитала время, кровь и чувства не только короля, но и его жертв». Маг опустился на пол и ударил по плитам цепью, проверяя путь, как если бы очутился на болоте, и каждая обманчиво темная кочка казалась безопасной.