Страна аистов - Вадим Храппа

Проснулся подмастерье в своей постели далеко за полдень и никак не мог понять, почему это он спит голым и чем же от него так воняет. Понемногу он стал припоминать ночное приключение. И так у него на душе стало гадко, что парень встал, оделся и пошел в ближайший трактир. А там, кружка за кружкой, и излил душу приятелю.

Когда подмастерье вернулся домой, его хозяйки и бровью не повели — будто и не было бурной ночи.

Дни бежали своей чередой, а жизнь в доме шла, как и раньше. Подмастерью стало казаться, что шабаш ему приснился. Он успокоился, и все бы обошлось, да вот только приятель оказался несдержан на язык. Пошли слухи. Подмастерье начал замечать, что хозяюшки косо на него поглядывают. Молчат, все больше хмурятся.

Как-то возится подмастерье в пивоварне возле котлов, вдруг заходит огромная кошка. Он таких и не видел никогда. Оторопел даже. Но кошка даже ласковой оказалась, стала тереться об его ноги. Хотел было подмастерье опять за работу взяться, но вдруг видит, что кошка его все ближе к кипящему котлу подталкивает. Он вправо — и она туда же, он влево — она за ним. Еще бы шаг, и быть подмастерью сваренным живьем. Но он изловчился, отскочил в сторону и пнул кошку ногой. Она в котел и свалилась. Да как закричит человечьим голосом! Подмастерье глянул, а в котле его хозяйка варится. Испугался он, скинул фартук и сбежал из дома. Идет по улице и думает: а ведь найдут хозяйку в котле, его казнят за эту ведьму. Добрался до порта, завербовался на судно. Потом сошел в Риге. Какое-то время в Курляндии перебивался, потом воевал в русской армии. А к старости домой в Пруссию потянуло. Вот и пришел к пастору облегчить душу.

Улица Ролльберг

В средневековых кварталах района Штайндамм она называлась позднее Ролльберг-Коперникус, ныне — улица Коперника. Отчасти сохранилась.

Штайндамм

Поселок деревенского типа на холме Глаппенберг, за пределами сначала замковых, а затем и городских стен средневекового Кёнигсберга.

Позже — один из районов центра города.

Сказка о том, как крестьянин дьявола обхитрил

Жил в Пруссии один крестьянин по имени Мартин. Известен он был неудержимой страстью к обогащению. Чуть ли не каждый день изобретал все новые способы к увеличению прибыли со своего хозяйства. Кони его были самыми сильными в Пруссии, коровы — самыми удойными, свиноматки приносили по пятнадцать поросят, гуси были размером с овцу, а овцы — с теленка. Все у него было, и все — самое лучшее.

Как-то лег Мартин спать, а заснуть не может: хочется придумать что-нибудь еще, что прибавило бы доходов. Думал, думал, и впервые ничего в голову не пришло. Разволновался Мартин, взял фонарь, пошел в обход по своим владениям. Думал найти что-нибудь не самое лучшее, не самое совершенное. Не нашел — ни одного изъяна! Даже стены амбара излазил, думал хоть мышиную норку отыскать да заткнуть ее, авось хоть на пригоршню урожая сбережется. Нет и норок. Давно уж грызуны во всей округе потравлены.

Сел Мартин во дворе на лавочку и чуть не плачет. Совсем отчаялся. Настроение такое пакостное, что вот хоть бери и черту душу закладывай, лишь бы прибыльно было.

А Дьявол — вот он, прямо тут и стоит:

— Звал, Мартин?

— Да, — вздохнул Мартин, — только вспомнил о нем, он тут, как тут.

— Так и есть, — говорит черт. — Такая работа. А ты, я слыхал, прибыли ищешь?

— Да уж, — вздохнул Мартин. — Хотелось бы.

— Есть такой способ, — ухмыльнулся Дьявол.

— Знаем мы твои способы, — отвечает ему Мартин. — Ты, небось, сразу душу потребуешь?

— Зачем же сразу? Я не изверг. Потерплю. Да и не нужна мне твоя душа сейчас. Мне тоже прибыль надобна. Расходы ведь и у меня большие. Сделаем так: ты пашешь, сеешь, а я обеспечу урожай, который в мире невидан. В десять раз больше того, что ты раньше имел. Только уговор — убираем вместе. Тебе вершки, мне корешки. А чтобы получилось поровну и никому не обидно, в первый год вершки мои, в другой — твои. И так мы поработаем четыре года. Ну, как?

— Ну что ж, — прищурился крестьянин, — терять особо нечего. По рукам.

Пошел Мартин домой, немного поразмыслил и с хитрой улыбкой уснул.

Подошло время уборки. Мартин носился как угорелый, строил новые погреба — картошку некуда девать.

Пришел Дьявол:

— Ну что, урожаем доволен?

— Еще бы! Я о таком и мечтать не мог. Спасибо, брат!

— А моя доля где? — поинтересовался Дьявол.

— Да там, в поле осталась. Иди, забирай.

Пошел Дьявол в поле, попинал копытом ботву и вернулся к Мартину:

— Да, знал я, что ты хитер… Ну, да ладно, на будущий год корешки — мои.

Прошел год.

Мартин и сам запарился, и семью свою загонял, и всех соседей в работу впряг. Пшеницей не только амбары, но и двор завален. Пыль столбом. Грохот от молотьбы такой стоит, что не говорить, а кричать приходится.

Явился черт.

— Доволен ли урожаем? — кричит Мартину.

— Ох! — тоже кричит тот. — Вот уж уважил, так уважил! Всю жизнь тебя благодарить буду!

— А моя доля — в поле?

— В поле, в поле…

Пошел Дьявол в поле. Походил по стерне. Вернулся к Мартину.

— Знал я, что ты хитер, но не думал, что настолько. Но и ты еще не знаешь, с кем связался. В следующий год я буду сеять. А ты, если такой хитрый, должен догадаться, что за растение я посадил. Догадаешься — все твое. Не догадаешься — душу выну! Договорились?

Раскинул Мартин мозгами — нет такого растения, чтобы он не знал. Все у себя в хозяйстве перепробовал. Согласился с Дьяволом.

Приходит лето. Мартин бродит по своему полю и никак не может понять, что же это выросло. Листья какие-то круглые — не то лопух, не то салат. Мартин лист сорвал, растер в руках, понюхал. Нет, не съедобный — воняет. Сунул лошади — та отшатнулась. И не кормовой. Мартин расковырял землю, вытащил корешок, пожевал. Дрянь какая-то!

Поехал Мартин в Кёнигсберг к умным людям — в университет, в Альбертину. Показал растение — нет, не знают там такого растения.

Нашел Мартин великого знахаря, который людей лекарственными травами пользует. И он не знает такой травы.

Приехал Мартин домой и загоревал. Не ест, не пьет, по хозяйству ничего не делает. Все ищет, кто бы помог ему с дьявольской травой разобраться. Сулил такие деньги, что из дальних провинций народ приезжал. Никто не может понять, что у него в поле выросло.

Но вот пришла как-то сгорбленная старушка и говорит:

— Я помогу тебе, Мартин.

— Знаешь траву?

— Нет, — отвечает старушка. — Знать не знаю, а помочь могу.

— Как же?