Удар (ЛП) - Ченс Джейкоб

Расхаживая по коридору, пытаюсь избавиться от нервного напряжения. Не знаю, что меня сильнее беспокоит: бой через пару часов или возможный обман Рей. Я не могу потерять ее снова. Я только недавно ее вернул, и моя жизнь наконец‑то изменилась к лучшему.

Чтобы отвлечься, считаю каждый шаг, пройденный по черным коврам. Тридцать в одну сторону, тридцать обратно. Затем повторяю снова и снова. Это помогает успокоиться, пока дожидаюсь Рейган. Заметив ее, застываю на месте. Она приближается, широко улыбаясь, но по моему хмурому виду понимает: что-то не так.

— Что случилось? — Девушка останавливается и проводит ладонью по моей ноющей груди.

— Значит, у вас с Мойрой был план: мы снова сходимся, а потом ты меня бросаешь, так?

Глаза Рейган становятся большими, и я сразу понимаю — это правда. Твою ж мать. Пытаясь сдержаться и не наговорить лишнего, стискиваю зубы, разворачиваюсь и иду в раздевалку.

— Ноа, подожди! — кричит Рейган мне вслед.

Я продолжаю идти, концентрируя все свое внимание на дыхании, несмотря на жгучую боль в груди.

— Ноа, пожалуйста!

Услышав, что Рейган плачет, замираю на месте. Провожу рукой по волосам, глубоко вдыхаю и поворачиваюсь к ней лицом.

— Мы с Мойрой обсуждали это… но я передумала.

Я смеюсь.

— Ну конечно. Только сейчас мне некогда разбираться. Нужно готовиться.

Мы встречаемся взглядами, и я вижу у Рейган в глазах слезы. Но они ничего не меняют. Пора заняться делом. У меня есть работа, и я не могу позволить себе отвлекаться. Развернувшись, решительно шагаю в сторону раздевалки. Мне нужно выиграть бой. Сейчас это важнее всего. Свернув за угол, слышу, как Рейган кричит:

— Удачи!

***

Оставшиеся несколько часов провожу в специально отведенном для бойцов помещении. Как участнику главного события вечера мне предоставлено личное пространство для ожидания и подготовки. Первый час трачу на разминку: устраиваю бой с тенью, делаю упражнения на растяжку, параллельно слушая, как публика на арене ликует и свистит во время предварительных боев.

Весь следующий час Джимми наращивает темп, мы начинаем отрабатывать приемы в стойке и партере. В какой-то момент мысли начинают разбредаться… я думаю о Рейган, о неопределенности в наших отношениях… Увидев, что я отвлекся, Джимми резко дает мне пощечину.

— Нахрен! Что бы там в твоей башке не вертелось! Не важно. Есть здесь и сейчас. Просто сделай, что должен! — Джимми смотрит мне прямо в глаза, убеждаясь, что я слышу каждое слово. — Это твое время, парень. Ты его заслужил. Поэтому давай, соберись и возьми свое!

Я слышу каждое слово. Полностью концентрируюсь на цели. Перестаю слышать весь фоновый шум и замечать любое движение в комнате. Черт, я едва помню, как официальный наблюдатель пришел посмотреть, как мне бинтуют руки. Время не стоит на месте, и скоро в дверь стучат и объявляют, что осталось пять минут.

Выход в клетку идет в два этапа. Сначала бойца доводят до занавеса, отделяющего закулисье от арены. Процедура формальная, но от того не менее волнительная, чем последующие события. Потом проход от занавеса через толпу к центру действа. В этот момент эмоции просто зашкаливают. Арену освещают лучи прожекторов, музыка эхом отражается от стен и вибрирует под ногами. Фанаты кричат, радуются, протягивают руки, пытаясь схватить и привлечь внимание. Мы останавливаемся у занавеса, и Джимми берет мое лицо в ладони:

— Готов?

Отвечаю, не раздумывая:

— Готов.

Он смотрит мне прямо в глаза:

— Да, ты готов.

Ринг‑анонсер выкрикивает мое имя, и домашняя арена «Бостон‑гарден» буквально взрывается от рева болельщиков. Региональные и национальные спортивные издания уже несколько недель раздувают ажиотаж вокруг меня — местного аутсайдера, и народ проявляет к моей персоне нешуточный интерес.

Звук включается, и я слышу «Ты готов?..», и знакомые биты группы «D‑X» с грохотом разносящейся по залу.

Поворачиваюсь к Нику, стоящему сегодня вечером в моем углу вместе с Джимми. Друг отвечает за музыкальное сопровождение.

— Серьезно? — Не уверен, что древняя рестлерская песня подходит для боя ММА в «Гарден», но толпа мгновенно реагирует, и беснуется еще громче, чем пару минут назад. Ник подмигивает, скрещивает предплечья на уровне груди и, улыбаясь, рассекающим друг о друга жестом опускает их вниз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Адреналин курсирует по венам как живой. Я едва сдерживаюсь, пока мы шагаем по проходу. Судья проверяет меня на наличие смазки на теле, наносит вазелин мне на лицо и я, наконец вхожу в клетку под громкие крики и аплодисменты. Даже после того, как трибуны успокаиваются, дружное скандирование «Но‑Но!» раздается по всей арене.

Чемпион выходит следом под звуки бразильского хип-хопа, красуясь перед публикой своей многочисленной свитой. Смотрятся они устрашающе — один круче другого. Сам Питбуль, похоже, оскорблен благосклонностью толпы ко мне и выглядит так, будто по пути готов подраться с любым из зрителей. Дважды во время прохода охрана встает между ним и случайными людьми, возле которых он останавливается поспорить и поругаться.

В течение нескольких секунд мы лицом к лицу слушаем указания судьи — он ждет от нас зрелищного, жесткого, но чистого поединка. Во время инструктажа Соуза всячески старается меня запугать: пялится в упор, резко дергая шеей из стороны в сторону.

Я готов.

Нас просят поприветствовать друг друга касанием перчаток и разойтись по углам.

Сначала Питбуль медленно тянет руку, а затем отдергивает ее, прежде чем я успеваю дотронуться.

Я готов.

Отступаю назад, как было велено, и слышу голос Джимми по ту сторону стальной сетки. Его слова заглушает гул и шум снаружи. Мой взгляд прикован к Питбулю, а его — ко мне. Мы сидим в противоположных углах, ожидая, когда нас выпустят и дадут возможность выплеснуть друг на друга свою агрессию.

Я готов.

Как только судья дает сигнал к началу боя, Соуза сразу несется через клетку, подпрыгивает и летящим коленом метит мне в голову. Почти уклонившись, получаю лишь скользящий удар в плечо, но меня разворачивает. Не дав мне сориентироваться, Питбуль атакует: пробивает два быстрых, мощных джеба в подбородок. Пошатнувшись, отступаю на шаг и также отвечаю двумя прямыми ударами, от которых Соуза легко уходит: мой соперник не только сильный, но и быстрый.

Слышу, как Джимми орет из угла:

— Держи дистанцию! Дистанцию! Дистанцию!

После бесчисленных часов тренировок под громкие команды Джимми его голос прочно засел в голове и во мне словно что‑то щелкает. Реагирую мгновенно и отхожу назад, освобождая себе пространство для маневра.

Соуза это видит, идет в наступление и выдает скоростную комбинацию джеб‑кросс. В клетке он настоящий зверь, который не прочь всем рискнуть. Для зрителей такая серия ударов — эффектный прием, в последние пару лет доведенный до совершенства. Но изучая записи недавних боев Питбуля, мы заметили, что он, похоже, ищет способ особенно впечатляюще завершить бой. Тогда мы разработали план: заставить Соузу нападать и, как только он откроется, провести встречную атаку.

Я инстинктивно смещаюсь назад и в сторону, рассчитывая, что выйду из зоны следующего удара. Выбрасываю быстрый джеб поверх плеча соперника и попадаю в скулу. Соуза отступает, я двигаюсь следом, бью снова в то же место, потом наношу мощный хук по корпусу. Колени у Питбуля подгибаются, он пошатывается, но приходит в себя прежде, чем успеваю пойти на добивание. Только начало боя, но по его глазам и тяжелому дыханию вижу: он прочувствовал каждый удар и получил мое сообщение.

Антонио Питбуль Соуза стал чемпионом неслучайно. Он и раньше бывал в трудных ситуациях, но всегда продолжал бороться, подавляя противников силой и выносливостью, как и скоростью и жесткостью реакции.

Выпрыгивая вперед, Соуза резко бьет с разворота по моей опорной ноге и, оттесняя к ограждению рядом с его тренером и секундантами, обрушивает на меня шквал прицельных ударов. Упершись спиной в стальную сетку, слышу, как команда Питбуля снаружи орет что‑то по-португальски. И Соуза принимается за дело: молотит меня по корпусу так, будто отбивает кусок стейка. Пока пытаюсь защитить тело, Питбуль переключается на лицо и голову.