Отдел Массаракш - Антон Первушин

Птицелов вспомнил слова Колдуна о множественности Мировых Светов, рассеянных в пустоте, и собственную умозрительную картинку вывернутого наизнанку сыра. Прямо как в песне, которую в казарме напевали дэки: «Эх, массаракш, массаракш, еще много массаракш…».

Все эти песенки, картинки, туманные прорицания Колдуна - что они объясняют в Мире? Да почитай что ничего. Даже железных птиц с коричневыми пилотами. Подумаешь, пришельцы из другой дырочки в толще сыра! Ведь сказано же в книгах, что в толще земли есть обширные пустоты, заполненные расплавленным камнем. А значит, могут быть и тоннели между мировыми пузырями, сквозь которые железные птицы проникают в наш Мир! Спросить об этом у господина Таана? Не стоит, пожалуй. Он и так вон печален сегодня. Как будто вынужден вести эту беседу с мутантом не по своей воле, а по чьему-то приказу. Не напрасно всю дорогу Птицелова не покидало ощущение, что при разговоре присутствует кто-то третий - невидимый, но могучий, вершитель судеб.

Но больше всего Птицелову запомнилось окончание разговора с господином штаб-врачом.

«Должен тебе признаться, дружище, - сказал Таан, - что в последнее время активно хлопочу о твоем переводе в Столицу…»

«Меня? В Столицу?! - не поверил Птицелов. - Без вида на жительство?!»

«Это труднее всего, - отозвался штаб- врач. - Бюрократия страшная, такая при Отцах и не снилась… На ключевых постах сидят отъявленные генофобы… Ну те, которые мутантов ненавидят… Они цепляются к каждой закорючке в бумагах. Дело движется, но медленно…»

«Да уж, - ухмыльнулся Птицелов. - Вот если бы вы, господин штаб-врач, написали прошение о моем повешении, тогда да, тогда дело бы двигалось гораздо быстрее…»

«Шутишь? - невесело улыбнулся Таан. - А мне не до шуток… Но, слава Мировому Свету, я нашел одно ведомство, которое может быть заинтересовано в сотрудничестве с тобой, Птицелов…»

«Медицинское? - спросил Птицелов. - На нарах поговаривают, что столичные врачи набирают мутантов-добровольцев для проведения опытов…»

«Да, есть такое дело, - грустно покивал господин штаб-врач, - но ведомство, о котором я говорю, занимается не медициной, а некоторыми фундаментальными научными проблемами… Я не могу тебе объяснить толком, чем именно. Не компетентен…»

Соврал! - удивился Птицелов.

«Главное, они могли бы предложить тебе хорошую работу, - продолжал господин Таан, не замечая смятения, отразившегося на лице мутанта, - место в общежитии при своем институте, хороший оклад… Говоря коротко, сегодняшний разговор я записывал на магнитную ленту…»

А вот теперь не соврал!

«Пленку эту я передам в то самое ведомство, куда, кстати, уже отправлял твои ментограммы, - воодушевился штаб-врач. - И если там примут положительное решение, то готовься к переезду, господин Птицелов!»

Жри, жри, Птицелов, - приговаривал Облом. - Наводи тело.

Птицелова не нужно было подгонять, он сметал кашу с проворностью кочегара у паровозной топки. Каша была еле теплой, жирной и пересоленной, но выбирать не приходилось.

Набив брюхо и утолив жажду чаем, Птицелов почувствовал неодолимую дремоту, но Облом был беспощаден.

Э! Э! - крикнул он. - Погодь спать… Кто за тебя посуду будет мыть? Неизвестный Отец?!

Птицелов осоловело воззрился на напарника. Некая неясная мысль возникла в дремотном сознании мутанта, но не успела оформиться.

Чего уставился?! - накинулся на него Облом. - Бери сервиз и марш на водоколонку!

Птицелов со вздохом поднялся, сгреб с дощатого стола манерку, ложки и миски, втиснул ноги в резиновые боты и вывалился на улицу.

Там заметно потемнело. Снег валил все гуще. На плаце никого. Видимо, Панди сжалился над новобранцами и отвел их в тепло.

Согбенный в три погибели, Птицелов примялся мыть посуду под ледяной струей из водоразборной колонки. Получалось плохо. Жир не желал растворяться в холодной воде.

Где бы раздобыть песочку? Ага, у новой вышки на днях вывалили целую кучу…

Птицелов взял с собой одну миску, оставив остальную посуду у колонки, и побрел к пулеметной вышке. Часовой наверху не смотрел внутрь периметра, его интересовала только темная щетина леса, подступающего к забору слишком близко, чтобы обитатели гарнизона могли чувствовать себя в безопасности.

Птицелов наклонился к песочной куче, смахнул снег, вонзил край алюминиевой миски в смерзшийся песок. Сверху донесся глухой стук и короткое «хэ-эк». Что-то мягкое свалилось с вышки и шлепнуло Птицелова по темени. Он машинально поднял странный предмет и не сразу понял, что это обыкновенная солдатская шапка.

«Эй, ты! Заснул, что ли?» - хотел крикнуть мутант, но вовремя прикусил язык.

Через высокий забор, забранный поверху колючей проволокой, перемахнули две серые тени. К ним почти сразу присоединилась третья - спустившись с вышки.

- Бельмастый будь на стреме, - прохрипел знакомый голос, - да не дай волю дреме.

- Разведчики! - ахнул Птицелов. - Явились! Неужто по мою душу?!

- А ты, Затворник, братка, - продолжал Шестипалый, - на вышку лезь в обратку!

- А ты? - поинтересовался Затворник.

- А я, как самый ловкий, - вдохновенно рифмоплетствовал главарь, - нырну-ка в их кладовку.

- Лады, Шестипалый! - буркнул Бельмастый.

Они рассредоточились. Затворник снова взобрался на вышку. Послышался скрип турели. Мутант-разведчик разворачивал пулемет внутрь периметра. Бельмастый и Шестипалый быстро пересекли плац. Поднялись на крыльцо гарнизонной канцелярии. Птицелов понял, о какой кладовке шла речь. В канцелярии сейф, а в сейфе - гарнизонная касса. Разведчики решили разжиться казенными деньжатами.

Что делать? Птицелов вспомнил, что дневальным в канцелярии сейчас рядовой Boxy. Он солдат, конечно, но парень неплохой, свойский. И насваем всегда угостит, и от мутантов не воротит нос. Да и чего ему воротить, вырос ведь в Приграничье, с детства насмотрелся уродцев… Жалко парня. Да и не его одного. А ребята? А господин штаб-врач?

Разведчики поковырялись в замочной скважине какой-то железкой. Дверь бесшумно отворилась.

Птицелов взглянул на миску, которую все еще сжимал в окоченелых пальцах.

- А, была не была!

Он свистнул со всей мочи и метнул миску вдоль плаца. Затворник среагировал мгновенно. Коротко прогремел пулемет, затряслась вышка. Продырявленная посудина отлетела к забору. Бельмастый и Шестипалый выскочили из канцелярии. Скорострельные карабины в их руках ходили ходуном. Искали цель. Птицелов догадывался, какую именно, но дело было сделано. Гарнизон ожил. Забухали сапоги, послышались команды. Разведчики бросились к забору.

- Затворник, прикрой! - рявкнул Бельмастый и вдруг увидел Птицелова, - Бот так встреча! - проговорил разведчик. - Ты что это, паря, шухер подымаешь?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});