Мир полон разведенных женщин - Джеки Коллинз

— Мы должны быть очень осторожны, чтобы никто ничего не заподозрил. Может быть, лучше ты пойдешь домой, а утром мы все спокойно обговорим. Я позвоню тебе. Если ты сможешь пробраться сюда завтра вечером, то мы все подготовим послезавтра к утру.

— А что мне сказать Джону?

— Тяни время. Ничего не говори ему.

— Как будто ничего не случилось?

— Вот именно. Мы не виделись с момента приема.

— Я провела ночь у подруги.

— Конечно. А сейчас зайди в мэрию и заяви о намерении вступить в брак. Правда, здорово?

— Даже слишком!

— Скоро ты будешь миссис Перл.

— Не знаю, как я продержусь без тебя эту ночь.

— Может, попросишь Джона привести тебя на концерт?

— Да. Я буду смотреть на тебя из зрительного зала. Постараюсь не умереть от восторга.

— Ой, какая ты молодец!

* * *

— Где ты, черт побери, шлялась? — требовал ответа Джон. — Я беспокоился.

Маффин наклонилась, чтобы потрепать Скаффа, который от радости прыгал вокруг нее и лаял.

— Отвечай, — настаивал Джон.

— У меня все хорошо, благодарю, — язвительно ответила Маффин.

— Прекрати! — Джон разозлился. — Я обзвонил все больницы.

— Я ночевала у подруги.

— У какой?

— Не твое дело.

— Ты ведешь себя как ребенок.

— А ты не будь таким любопытным.

— Я опаздываю на работу. Нам надо быть на примерке париков в одиннадцать. Лучше позвони им и немедленно отправляйся. Поговорим позднее. Но я хочу тебе сказать, что мне все осточертело.

Маффин нахмурилась.

— Вернусь к пяти, — проинформировал Джон, — возможно, придется встретиться с Джексоном, он влиятельный человек в Штатах, поэтому постарайся быть более приветливой с ним сегодня. Он может здорово помочь нам в Америке. Видишь, что он сделал для Марти Перла?

— Мы пойдем на концерт?

— Не знаю.

— Мне бы хотелось.

— Все, что вы пожелаете.

Когда он ушел, Маффин позвонила своей матери.

— Мне нужно мое свидетельство о рождении.

— Какие прекрасные фотографии в газетах, дорогая. Для разнообразия так приятно видеть тебя одетой. Папа говорит…

— У тебя есть мое свидетельство о рождении?

— Да, дорогая. Тетя Хильда говорит…

Маффин взяла такси и поехала в Уимблдон. Потом поспешила в мэрию и заявила о предстоящей свадьбе. Сильно возбужденная, она добралась до магазина «Хэродс» и прекрасно провела там время, воруя мелкие вещи: две пары колготок, голубоватого тона солнечные очки, пару трусиков. Для грандиозного финала она пошла туда, где продавались пластинки, и украла последний диск Марти Перла.

Довольная собой, Маффин вернулась домой.

* * *

— Расскажите мне, — спрашивал Энтони Прайт у Маленького Марти, — что вы думаете об одиннадцатилетних или двенадцатилетних девочках, которые абсолютно теряют контроль над собой на ваших концертах?

Марти нервно взглянул на Джексона.

— Мы чувствуем, — важно заявил Джексон, — что дети получают удовольствие. Вы же понимаете: они расслабляются.

— Марти, — настырно сказал Энтони Прайт, — а что лично вы об этом думаете?

— Мы думаем… — голос Марти сломался. Он прочистил горло. — Мы думаем, что дети получают удовольствие.

— А вы не думаете, что это может быть опасно? Сама жизнь доказала, что это опасно. Одну молоденькую девушку раздавили насмерть.

— Это было не на концерте Марти, — быстро подчеркнул Джексон.

— Я знаю, но тем не менее…

— Если бы он думал, — Джексон указал на Марти, который ковырялся в салате с креветками, — что хотя бы одна малышка подвергается риску, то немедленно бросил бы это занятие.

— Неужели, Марти?

— Конечно.

Энтони Прайт скривил губы и что-то нацарапал в записной книжке.

— А как насчет секса?

— Насчет чего? — вмешался Джексон.

— Я подумал, что было бы интересно, если бы Марти рассказал о своем первом опыте.

Джексон нахмурился и, показывая на Марти, произнес:

— Это очень религиозный мальчик. Очень религиозный. Он понимает, что слишком молод для того, чтобы серьезно влюбляться. Да он даже на свидания не ходит. Сердце Марти принадлежит его поклонницам.

— Вы что, хотите сказать, что он девственник? — Брови Энтони Прайта в недоумении поднялись.

— А что, в этом есть что-то ненормальное? — потребовал объяснений Джексон.

— Да нет, ничего.

Марти отставил в сторону салат с креветками. Есть он не мог. Образ голой Маффин плясал у него перед глазами.

— Неужели вам никогда не хотелось встречаться с девушками? — обратился к нему Энтони Прайт.

— Нет, сэр, — голосом автомата ответил Марти. — Тысячи прекрасных девушек пишут мне, посылают свои фотографии. Их письма и любовь — более чем достаточно.

— Да, — сказал Энтони Прайт, — конечно.

Глава тридцать четвертая

Джинни Сэндлер нашла Майка в баре. Она опустилась на стул рядом с ним.

— Для того чтобы ты не думал, что я полная сука, я решилась все-таки предупредить тебя.

— О чем? — резко обернулся Майк.

— Я подтвердила твой рассказ. Между прочим, премного благодарна. Ты же знаешь, что мы с Клео все-таки были подругами.

— О чем ты говоришь?

— О тебе и обо мне.

— О тебе и обо мне?

— Ну ты же все рассказал Клео, не так ли? Только непонятно зачем. Во всяком случае, я сказала ей, что в последний раз это было три года назад. Я решила не вспоминать, что мы с тобой встречаемся каждый месяц. Между прочим, я имею намерение покончить с этой связью. Я влюбилась по-настоящему и собираюсь хранить верность. Закажи мне мартини, будь любезен.

— Ты рассказала ей о нас? — недоуменно спросил Майк.

— Да, но ведь и ты тоже?

— Нет, глупая ты тварь! Я ничего не говорил. Она бросила приманку, а ты на нее клюнула. У тебя никогда не было мозгов.

— Но зато я хороша в постели, не правда ли? Ты никогда ничего не имел против наших ежемесячных встреч.

— О Господи! — Майк схватился за голову. — Святой Боже! Тебя она мне никогда не простит.

— Ну, малыш, разбирайся сам со своей женушкой. Я ухожу.

Майк не мог сосредоточиться. Придется все отрицать. «Джинни просто хотела нас поссорить. Толстая болтливая дура! Клео, дорогая, разве я могу даже посмотреть на такую женщину?» Да, он мог. Он спал с Джинни Сэндлер с тех пор, как ей исполнилось семнадцать лет. Она раскованна. Мозги как у курицы. Немножко толстовата. Но потрясающа в постели.

Если он признается в этом Клео, что она скажет? Она не поймет. Точно так же, как не поймет и то, что произошло с другими женщинами. И он не мог винить ее. Поэтому единственный выход — все отрицать.

Он подошел к внутреннему телефону и набрал номер ее комнаты. Ответа не было. Он поднялся на лифте и забарабанил в дверь. Никто не открыл. Он написал записку и сунул под дверь: может быть, завтрашний день будет для него более удачным.

* * *

Толпы поклонников окружили здание театра, в котором должен был состояться концерт Маленького Марти Перла. Маленькие девчушки хихикали и истерически кричали, некоторые были одеты в майки с именем Марти Перла, другие держали транспаранты, сообщавшие о любви к нему.

Майк выбрался из машины у парадного входа и осмотрел специально организованные стенды сувениров. Красиво разложенные последние диски, огромное количество афиш с фотографиями Марти Перла.

Охрана была на уровне, крупного телосложения молодцы виднелись повсюду.

Майк встретился с менеджером, коротко и по-дружески поболтал с ним, а затем пошел за сцену.

Маленький Марти сидел на стуле перед зеркалом. Его лицо напоминало рождественский пирог: в воротник рубашки гример затолкал салфетки, чтобы не испачкать костюм.

— Как дела? — спросил Майк.

— Хорошо, — ответил Марти. — Скорей бы все кончилось.

— Конечно, малыш, — согласился Майк и посмотрел на собственное отражение в зеркале. Выглядел он ужасно: усталый, издерганный. Он знал, что ему сейчас нужно.

Ввалился Джексон.

— Майк, все вроде нормально? Зал полон, им нравится наш мальчик. Хочу встретиться с журналистами, чтобы вместе выпить: там несколько гостей. Ты поужинаешь с нами позднее?

— Какие гости? — поинтересовался Майк.

— Ты помнишь Лори? Маленький цыпленок, о котором я тебе говорил, — подмигнул он. — Фотограф со своей девушкой — той, что на фотографиях с Марти. И блондинка, которую ты бросил вчера.

— Эрика, — сказал Майк.

— Я всегда забываю имена.

— Мне нужно выпить, — заявил Марти.

— После концерта, — отказал Джексон.

— Сейчас, — требовал Марти. — Почему бы и нет? Мамы здесь нет, так что жаловаться некому.

— О черт! — воскликнул Джексон. — Я знал, что ее не следовало отправлять.

— Только виски с кока-колой, — умолял Марти.

— Не забудь, что в этой одежде ты не можешь пойти в туалет.