Эпидемия. Начало конца - Стив Альтен

Площадь Объединенных Наций

09:06

Железная уверенность, которую ей придавала вера, уступила место страху. В легких она чувствовала необыкновенную тяжесть. К горлу подступила тошнота. Тупая боль пульсировала в висках. Колокольный перезвон отзывался гулом в ее черепной коробке. Женщина добралась до пересечения 46-й улицы и 1-й авеню, и ее взору открылась площадь Объединенных Наций. Звук благовеста стал еще громче.

Хит Шелби перестал звонить в колокольчик. Сняв перчатку, он почесал лицо под раздражающей кожу ватной бородой Санта-Клауса. Этот начинающий писатель подрабатывал диктором на местном радио, и вот уже два года служил волонтером в Армии спасения. На этот поступок его подвигла жена. Дженнифер выставила ему ряд условий и лишь тогда согласилась на переезд из Арканзаса.

Хит не имел ничего против занятий благотворительностью. Армия спасения оказывала неотложную помощь и кормила горячими обедами тех, кому не повезло в этой жизни. На Рождество детям дарили подарки. Шелби могло бы даже понравиться такое времяпровождение, если бы не объемистый и неудобный костюм Санты, ватная борода, от которой чесалось лицо, и сапоги из кожзаменителя, совершенно не согревавшие коченеющие ноги. Хит торчал на углу улицы с семи утра. В одной руке — колокольчик, в другой — кружка для пожертвований. Ноги и поясница болели. Впрочем, это еще ничего. Куда хуже, если в горле запершит. На следующей неделе три эфира, а простуженное горло — это не то, что ему сейчас нужно.

«Заканчивай, — убеждал Шелби сам себя. — Сунь двадцать долларов в кружку, и дело в шляпе. Лучше останови такси и поезжай в Бэттери-парк. Катер надо отремонтировать. Там работы на пару часов. Хотел бы я увидеть лицо Колина, когда он увидит… Парень не ездил на рыбалку со времени нашего переезда из Поссум-Грейп. Надо будет взять стекловолокона прежде, чем идти…»

Словно не замечая красного света светофора, беременная рыжеволосая женщина ступила с тротуара на проезжую часть. Загудел клаксон. Такси занесло в сторону…

Хит подхватил женщину под локоть и втащил обратно на тротуар.

— С вами все в порядке?

Мэри ошарашенно посмотрела на Санта-Клауса.

— Я не должна опаздывать.

— Лучше опоздать, чем умереть. Смотрите, куда идете. С вами точно все в порядке? По-моему, вы слишком бледны.

Мэри кивнула и зашлась грудным кашлем. Она порылась в кармане своего пальто и бросила в кружку для пожертвований несколько монет и скомканную бумажку. Загорелся зеленый свет, и женщина вместе с другими прохожими заспешила через 1-ю авеню.

Впереди, на месте Северной лужайки, возвышалось недостроенное здание, которое планировали использовать для проведения конференций. Справа стояло тридцативосьмиэтажное здание Секретариата ООН. Его фасад был выложен мрамором, а зеленоватые стекла сверкали на солнце. С первого этажа Секретариата по крытым переходам можно было попасть в старый конференц-зал, южное крыло, библиотеку и… здание Генеральной Ассамблеи.

Туда-то ей и нужно!

Мэри смотрела на прямоугольное строение с плавным изгибом линий, накрытое куполом-крышей.

«Как в моем сне».

Женщина проследовала по тротуару к площади и увиденное вывело ее из хрупкого душевного равновесия. Около тысячи демонстрантов на восемнадцати акрах площади имени Дата Хаммаршельда махали транспарантами и кричали в мегафоны. С десяток съемочных групп записывали происходящее для полуденных новостей. Бескрайнее людское море колыхалось и шумело так, что Мэри почти потеряла ориентацию. Она пыталась пробраться к зданию Генеральной Ассамблеи через кордон полиции в полной экипировке для борьбы с уличными беспорядками, когда перед глазами запрыгали разноцветные пятна. Мэри почувствовала сильный приступ тошноты.

«Быстрее, сейчас бактерии проникнут в печень и селезенку».

Она прикрыла нижнюю часть лица шерстяным шарфом, обхватила свободной рукой выпирающий живот и ввинтилась в толпу. Невидимые локти толкали ее в плечи и бока. Серое зимнее небо исчезло в людском море, когда женщина опустилась вниз, коснувшись руками ледяного асфальта. На четвереньках она подползла к заграждению. Крики о помощи заглушало скандирование толпы. В отчаянии Мэри поднялась на ноги и показала удостоверение строю облаченных в шлемы и бронежилеты полицейских.

Толпа напирала. Легкие забила мокрота. Женщина раскашлялась и, едва не потеряв равновесие, нырнула под деревянное заграждение.

Полицейский помог ей подняться. На медном жетоне Мэри прочла его фамилию: «Бэк». Он что-то кричал ей на ухо, тянул сквозь толпу… Вдруг слабость прошла, и женщина снова увидела все довольно четко.

— Идите! — указывая на вход, крикнул Бэк.

Мэри помахала ему рукой и быстрым шагом направилась к следующему контрольному пункту системы безопасности. Патогенный вирус бушевал в ее теле.

Военно-санитарные вертолеты карантинных команд «Альфа» и «Дельта» НИИ ИЗА США

187 миль к юго-западу от Манхэттена

09:07

Два вертолета «Сикорский ЮЭйч-60 Черный ястреб» летели над землями штата Мэриленд со скорость 150 узлов. Аэромедицинские карантинные команды были оснащены переносными лабораториями для работы с представляющими биологическую опасность веществами и мобильным изолятором для перевозки больных. Команды состояли из трех санитаров, медсестры и военврача, а также нескольких спецназовцев, обученных работе с биологическим оружием и людьми, зараженными опасными инфекционными болезнями, ведь от строгого соблюдения карантина часто зависела судьба местного населения в очаге заражения.

Во главе аэромедицинских карантинных команд стояли капитаны Джей и Джесси Звава, младшие братья полковника Джона Звавы, главы НИИ ИЗА США. Джей Звава из команды «Альфа» — бывалый войсковой командир, три года служивший в Ираке. В казармах его знали под прозвищами Зет или Польский Кобель. Бывший снайпер ростом шесть футов четыре дюйма и весом двести шестьдесят фунтов, покрытый с ног до головы татуировками, теперь он имел сертификаты наводчика пушечной установки системы Гатлинг и инженера-механика дизельных двигателей. Несмотря на репутацию шутника и рубахи-парня, Джей мог одним ударом сбить с ног любого, кто осмелится встать у него на пути.

Младший из трех братьев, Джесси, не отличался внушительными габаритами, как его старшие братья, но считался в семье самым умным. Так, по крайней мере, говорила его сестра Кристина. Оба командира аэромедицинских карантинных команд сейчас находились в грузовом отсеке головного вертолета и помогали друг другу надеть скафандры — оранжевые полихлорвиниловые защитные комбинезоны, оснащенные герметичными шлемами и автономной кислородно-дыхательной системой. Братья знали, куда летят, но не знали зачем. Что бы их старший брат Джон ни думал, а на риск он никогда не шел. Летящие на Манхэттен команды имели полное боевое вооружение и полномочия, дающие им право подминать под себя любые ветви местной власти, полицию, пожарных и спасателей.

09:11

Наряд вооруженных охранников стоял на страже у дверей зала Генеральной Ассамблеи. Из-за большого числа приглашенных заседание Совета Безопасности решили провести именно здесь. Мэри нервно покачивалась на каблуках, пока офицер службы безопасности ООН тщательно изучал ее удостоверение, а его напарник перетряхивал вещи из ее сумочки.

— Спасибо, доктор Петрова. Поднимите, пожалуйста, руки вверх. Я должен обыскать вас, чтобы убедиться, что у вас нет оружия.

Офицер застыл в нерешительности, опасаясь прикоснуться к округлому животику женщины.

— Все в порядке. Ему нравится, когда его трогают.

Мэри Клипот взяла руку офицера службы безопасности и приложила к своему животу. Младенец ударил в ответ ножкой.

— Ух ты!.. Класс! — сказал мужчина и повернулся к своему напарнику. — У нее все чисто. Можно пропускать.

Офицер вернул ей ламинированное удостоверение, так и не поинтересовавшись, почему она говорит с поддельным русским акцентом. Не осведомился он и о том, почему женщина так бледна, сильно потеет и от нее разит чем-то прокисшим.

В зале было битком набито людей. Слышался приглушенный гул голосов. Все ждали выступление верховного главы Ирана. Мэри, пошатываясь, шла по главному проходу, ее глаза слезились. Она посмотрела на сцену. Настенная роспись изображала птицу феникс, поднимающуюся над полем битвы; под ней стоял прямоугольный стол, а вокруг него в форме подковы были расставлены стулья для пятнадцати членов Совета Безопасности.

«Я словно поднимающаяся из пепла птица феникс…»

Зал качнулся. Мэри тряхнула головой, борясь с минутной слабостью.