Ловчий - Рафаэль Дамиров

* *

Я проснулся и открыл глаза от того, что мне в горло уперлось что-то острое. Поборов желание резко вскочить, я схватился руками за острый предмет. Вспыхнули факелы и осветили дом.

— Тише, господин! — в мое горло рябой упер вилы. — Не дергайтесь! Я скосил глаза и огляделся. Куча крестьян, вооруженных вилами и серпами, заполонила комнату. Полупьяные Каллин и Тион были тоже прижаты к лежанкам зубьями вил.

— Какого дьявола вам надо! — прохрипел кузнец.

— Какие вы неблагодарные господа, — пропел рябой. — Я вас приютил, накормил, а вы сынишку моего изувечили! — Что ты несешь, смерд?! — рявкнул Тион.

— Иди сюда сынок, — крестьянин кивнул в темный угол, оттуда вышел парень в одном ботинке и с замотанной щекой.

Повязка еще кровоточила свежими потеками. Он хлопал на меня злобными хорьими глазками, выставив вперед ржавый нож.

— Это он, отец! — загнусавил горе-насильник.

— За что же ты господин, так с моим сыном?

— А он тебе не рассказывал? — пробормотал я, стараясь не двигать кадыком (вилы впились настолько сильно, что казалось, кожа вот-вот лопнет). — Он деваху в подворотне чуть придушил и…

— Ой! — оборвал меня рябой. — Деваху хотел снасильничать! То же мне событие! Сколько блудниц по ночам шастает, дело молодое, а ты моему сыночку, господин, отметину, как рабу на всю жизнь оставил! Не хорошо…

— Ну так вызови королевских стражников, я отвечу перед судом, если виноват, а если нет, то сынок твой в кандалах гнить будет! — проскрежетал я.

— А зачем мне стражники, неужели мы своей деревне сами суд не повершим? Королю Дионису до нас никакого дела нет. Поселение наше на отшибе, до столицы далеко, мы сами себе закон и суд.

— Чего ты хочешь?

— Все ваши деньги! — оскалился рябой.

— Может у нас нет денег?

— Может и нет, но мы проверим… Обыщите их дорожные мешки! — крикнул сподручным рябой.

— Не похож ты на крестьянина, — задумчиво пробормотал я. — Будто всю жизнь людей грабил…

— Ну что ты, господин? Кто тебе сказал, что я крестьянин? Я староста этой забытой богами деревни. А одёжа у меня, как у смерда, так сукно нынче дорогое, да и перед кем мне красоваться. Одна у меня радость… Сынок подрос, правда балбес, не в отца пошел, но трогать его никому не дозволено, только я ему могу подзатыльников навесить…

— Есть! — крикнул один из напавших. — Нашел! К нам приблизился смерд с бородой почище чем у Каллина и, довольно оскалившись протянул старосте звенящий мешочек. Рябой убрал одну руку с вил и взял мешочек с развязанной горловиной. В его хитрых глазах блеснули огоньки алчности.

— Ну вот, — повернул он ко мне свою улыбающуюся морду, — а говоришь денег. Сколько здесь?.. О боги! Да тут!..Староста задохнулся от восторга и облизнул пересохшие губы. Ну не обессудь, господин, если мы возьмем причитающуюся добычу себе, вы же от нас тогда не отстанете. Такие деньги так просто не оставляют…

— Что ты хочешь сказать, сученышь?! — Я чувствовал ка кровь приливает к голове. Не люблю ощущать себя жертвой, беспомощной и пугливой жертвой…

— Все ты понял… Теперь нам придется вас отправить на небеса, — пробормотал довольный староста, — уеду я наконец отсюда с сыном, — добавил он мечтательно закатив глаза.

Бум! Воспользовавшись тем, что рябой ослабил нажим на вилы, я резким движением откинул зубья в сторону. Староста не удержался и завалился на пол. Я выхватил из-под подушки кинжал и метнул его в ближайшего смерда, пытающегося пропороть меня вилами. Целился я в сердце но впопыхах попал в солнечное сплетение. Нападавший завыл и скрючился. Остальные тут же бросились на меня. Я схватил лавку и швырнул им навстречу. Это позволило выиграть секунду. Бородачи замешкались и потеряли бдительность. Тион с Кузнецом сумели высвободится и подхватить лежащее рядом оружие (деревенщины не позаботились убрать молот и меч подальше от пленников).

Несколько умелых ударов молота и меча быстро разоружили деревенскую шайку-лейку. Живых пленных осталось шесть человек. Один погиб с моим кинжалом в животе, второго разрубил Тион, третьему снес бошку кувалдой Каллин. Ассасин связал пленников их же собственными поясами, умело стянув за спинами руки и примотав их согнутым в коленях ногам. Пленники лежали на животах в позе ласточки, боясь пошевелиться.

Только рябой подвывал:

— Простите, господа путники, бес попутал, это все сын мой непутевый виноват! Сбил отца с толку, наговорил про кровожадного чужеземца! Отпустите нас люди добрые! Мы отошли в сторону. Тион озабоченно поскреб лысеющую макушку:

— Что будем делать?

— А что делать? — пожал плечами я. — Отпустим их с богом, не убивать же всех…

Улыбнувшись добавил:

— Кровью все перепачкаем, опять же крику будет столько, что пол деревни сбежится…

Тион стоял мрачнее тучи. Улыбка сползла с моего лица, мою шутку никто не оценил…

— Ты это сделаешь? — спросил ассасин Каллина.

Тот, потупив глаза, промолчал.

— Вы что? — я вытаращил глаза. — Убить всех собираетесь?

— Сам подумай, Ловчий, — спокойно проговорил Тион. — Если отпустим, слух про нас пойдет, а это может помешать заданию. Мы не должны выделяться и привлекать раньше времени внимание короля. Кроме этих, никто нас здесь не видел, если все умрут, сможем спокойно дальше делать свое дело, если выживут — неизвестно как все дальше обернется… Думаешь мне хочется их кончать?..

— Но староста говорил же, — не унимался я. — Деревня глухая, Дионису нет дела до ее жителей.

— Дионису не до них, но жители сами могут посетить Кронус и растрезвонить странную историю о мирных путниках, которые втроем, одолели десяток сельчан, а троих из них убили. Нас будут искать, убийство смерда тоже преступление… У нас нет выбора, Ловчий. Выйди на улицу, я все сделаю сам… Только помоги кляпы им вставить, чтобы не шумели, когда отправляться к богам будут.

Кузнец, не дожидаясь окончания нашего спора, закинул за спину дорожный мешок, водрузил на плечо молот и шагнул к распахнутой двери.

Я помог Тиону завязать рты пленникам. Чуя близкую смерть, они пытались что-то сказать, но вместо этого раздавалось глухое мычание.

Один из них смог выдавить языком кляп и забормотал:

— Прошу, не убивайте! У меня дети! Прошу…

— Пора, — сказал Тион, положив мне на плечо руку. — Иди во двор, не смотри…

— Давай я…

— Что?! — брови ассасина встали домиком, а лицо вытянулось.

— Моя душа просит крови, — спокойно проговорил я. — Я все сделаю, мне не впервой…

— Ну как знаешь, — Тион попытался скрыть вздох облегчения и шагнул к двери. — Сделай все быстро и по тихому, ждем тебя снаружи…

* * *

Луна сегодня была необычно красной. Такое бывает раз в несколько месяцев, а может и реже. Тион и Каллин стояли в