И тогда случится чудо - Мира Моисеева

Ирина Сергеевна (хотя мы договорились, что я буду звать ее просто Ириной, так как само понятие «отчество» очень отдаляет, а когда трогаешь самую чувствительную точку и делаешь человеку больно, то, наоборот, хочется приласкать, назвать уменьшительно-ласкательным: Ирочка, Иринушка, солнышко, котенок и пр., а с отчеством это трудновато). Так вот, Ирина, хоть и читала мою первую книжку, но все же пыталась меня убедить, что детство у нее было замечательное, что «ковыряться» в нем не надо, да и пришла она ко мне вовсе не с детством, а с сегодняшними болячками, к тому же и дома у нее большие проблемы.

Ну, как вам это нравится? Прямо как в фильме «Джентльмены удачи»: «тут помню, а тут – не помню». Так и эта моя подопечная: «тут – поняла, а тут – ничего не поняла».

Но очень скоро Ирина уразумела, что со мной можно договориться о чем угодно, но только не о небрежности в работе, прекратила деятельность в «агитбригаде», признала мои требования аргументированными и оправданными и больше (как говорят дети) «не возникала».

Естественно, как у многих, если не у всех, мы находили и убирали и зависть к подружкам, и обиды на учителей, и злость на папу (за то, что ушел), и на предательство со стороны друзей. Не буду на этом задерживаться, потому что мы это уже много раз подробно разбирали.

...

Повторяю, нельзя, просто невозможно дать рецепт на все случаи жизни, а нужно просто понять концепцию и алгоритм работы и решать задачи одну за другой, листая книжку собственной жизни.

Но было одно обстоятельство, которое меня, признаться, немало удивляло и озадачивало. Дело заключалось в том, что претензии и обиды у Ирины были к кому угодно, кроме мамы. Да, так бывает, если с мамой у девочки полное взаимопонимание, если мама – подружка или мама – очень уважаемый человек. А если этого нет, то мама фигурирует в иной категории, то есть к ней предъявляется некий счет. Здесь же не было ничего: мама никогда не наказывала и не приставала ни с какими разговорами, расспросами, наставлениями или советами. Даже когда девочка в старших классах сдавала экзамены, мама никогда не знала, на какой экзамен идет дочь, какую отметку получила и какое испытание будет следующим. На мой вопрос, как Ирина поступала в сложных жизненных ситуациях, могла ли она уткнуться в мамины колени и выплакаться или найти утешение своим горестям на теплой маминой груди, моя собеседница недоуменно взглянула на меня, и я поняла всю абсурдность вопроса. Значит, о взаимопонимании речи не было, но и обиды на безразличие тоже не было. Я просто отметила это про себя, но понимала, что это как «чеховское ружье»: если оно в первом акте висит на стене, то в четвертом – обязательно должно выстрелить. Ну что ж, подождем, решила я. Ждать пришлось несколько дней.

Тем временем мы подошли к возрасту 18–20 лет, и я почувствовала, что здесь таятся какие-то очень серьезные проблемы. Но Ирина упорно твердила, что тяжелые времена будут у нее значительно позднее, лет в 25, а вот в это-то время, 18–20 лет, как раз все было хорошо. Так прошло несколько встреч, пока однажды при очередном моем напоминании про период 18–20 лет, Ирина вдруг разрыдалась. Это была лавина слез, это был какой-то тайфун! Создалось такое впечатление, что прорвалась плотина и буря эмоций, сметая все на своем пути, вырвалась наружу. Прошло несколько минут, и бурные рыдания перешли в безутешный плач. В нем было столько безысходности и горя, что я невольно в полном потрясении задавала себе вопрос: как же можно было так долго носить в себе эту страшную тяжесть и жить с этим? Мало того, сквозь рыдания, буквально заикаясь от слез, Ирина говорила мне, что то, от чего она плачет, большая тайна, что она никогда и никому об этом не говорила и что даже сейчас она тоже не может об этом рассказать. Но вместе с тем было понятно, что если «преграда» рухнула, и Ирина дала волю своим эмоциям, надо просто не мешать ей выплакаться и тем самым выбросить то, что накопилось. Также было понятно, что за всяким штормом наступает затишье и надо просто немного подождать, а затем все спокойно обсудить. И действительно, постепенно буря стала затихать, слезы подсохли, дыхание выровнялось, и можно было общаться.

И вот какую историю я услышала

* * *

Стоп. Мы с Ириной вынуждены были прервать разговор, так как зазвонил телефон. Обычно я не беру трубку во время работы, и тогда со всеми абонентами общается автоответчик. Но в этот раз звонок был междугородний или международный и, попросив прощения у Ирины, я подошла к телефону. И хорошо сделала, так как звонок был из Америки. Звонила моя родственница, и просьба ее заключалась в том, чтобы я пообщалась и по возможности помогла ее близкой подруге, у которой болеет двухлетняя дочка. У девочки сильнейшая аллергия (практически невозможно ничем накормить), диабет и пиелонефрит (заболевание почек). Мне пришлось поговорить немного с мамой этой бедной девочки и разъяснить проблему.

1. Болезни маленьких детей до 7 лет – это всегда проблемы мамы, потому что ребенок в этом возрасте находится в одной ауре с мамой.

2. Поскольку ребеночек совсем маленький (напоминаю, девочке 2 годика), то понятно, что болезнь эта зародилась во время беременности, а, скорее всего, программа болезни была сформирована еще до беременности.

А теперь разберем сам диагноз.

...

Аллергия. Значит, мама кого-то или что-то не принимает (читай – не выносит).

Вопрос: почему болезнь проявляется на ребеночке, а не на самой маме?

Подумайте сами, ведь маме-то было бы гораздо легче, если бы болела она сама. Ну, таблетку глотнула, ну чем-нибудь побрызгала, чем-либо потерла… А тут мучается твое самое родное и дорогое, а ты бессильна помочь! Вот ведь беда…

Это значит, что проблема мамы вошла в такую стадию, где нарушаются и попираются очень серьезные и важные законы.

...

Теперь представим себе, что человек – это дерево. Стало быть, его дети – ветки, а родители – корни. Легко понять, что если болеют ветки дерева, то проблему надо искать в корнях.

Вот об этом-то я и толковала моей собеседнице.

Обычно, когда начинаешь с человеком говорить об отношениях с родителями и о проблемах, связанных с этими отношениями, человек излучает недоумение: какие могут быть проблемы? Да нет, у меня нормальные отношения вообще со всеми и с родителями в том числе! К слову сказать, «обожаю» это слово – «нормально». А что есть норма? Сегодня – взаимопонимание, и на вопрос «как дела?» ответят – «нормально». Завтра – поцапались, наговорили друг другу гадостей, и опять – «нормально». Послезавтра – не общаются и знать друг друга не хотят, но все равно – «нормально». Какое-то «кастрированное» слово. (Прошу прощения за отступление от сюжета).

Так вот, моя собеседница не стала спорить, не выразила никакого недоумения или несогласия в ответ на мои рассуждения, напротив, горячо согласилась со мной, сказав, что да, отношения с родителями уже давно напряженные и даже болезненные. Следовательно, подвела я итог этой части нашей беседы, вам предстоит большая работа по вычищению этого «подвала», предстоят тяжелые археологические раскопки этого кургана, потому что получается, что вы нарушили пятую Заповедь «Чти отца и мать твою» и погрязли во всех семи грехах (помните, «от гордыни до уныния»?).

Коль скоро мы упомянули «уныние», то уж поговорим о почках, потому что есть это заболевание.

...

Психологический эквивалент заболевания почек и мочевого пузыря – это очень низкая самооценка, это желание быть жертвой, это страх и особенно, «страх, что меня не любят», это разочарование и боязнь неудач, это – раздражение и злость.

Я полагаю, всем понятно, что это абсолютно невозможно связать с двухлетним ребенком. Значит, мы опять имеем следствие, а причина лежит глубоко в маме, в ее истории жизни. Ну и понятно также, что разрешить этот вопрос нельзя телефонным разговором, это длинная, напряженная и нелегкая работа.

Ну и последнее – диабет.

Мы уже с вами говорили о солнечном сплетении, в районе которого находится поджелудочная железа. И говорили мы о том, что солнечное сплетение – это место, которое должно излучать, то есть отдавать вовне энергию, которую человек получает через темя (от неба) и через ноги (от земли). Человек – передаточное звено между Небом и Землей, но он не может быть лишь потребителем, необходим энергообмен. И этот энергообмен происходит через излучение из солнечного сплетения.

...

А что значит это «излучение»? Это – радость. Это – счастье свободы и уверенности в единстве, а значит – в Любви. Следовательно, если есть заболевание, значит, нет этого «излучения», то есть, нет радости, нет счастья и нет Любви. А есть тоска по несбывшемуся, есть какое-то горе и есть глубокое убеждение, что ничего приятного от жизни ждать не приходится.