Битва за Карелию - Августин Ангелов

пахнуть мочой.

Биолог Мрина Варламова отнеслась ко всему произошедшему с пониманием. В концентрационном лагере она насмотрелась еще и не такого. А здесь просто все перепугались хищника. Кто-то сильнее, кто-то меньше. Все же люди. Впрочем, капитан в новенькой черной форме с золотистыми пуговицами, похоже, не испугался вовсе. Во всяком случае, в неожиданной опасной ситуации он действовал четко, вовремя приказав открыть огонь. Да и все его матросы оказались дисциплинированными и бесстрашными. Именно они и застрелили пантеру необычной расцветки, похожую на домашнего кота-переростка. И теперь Лев Мурашевский и остальные ученые решали, снимать со зверя шкуру, или ограничиться замерами и фотографированием трупа.

Марине тоже хотелось забраться подальше в кустики по естественным надобностям. И она, улучив момент, когда моряки занялись костром, пошла в сторону распадка. Справив нужду за густыми кустами акации, ей захотелось подняться на скалу, чтобы взглянуть на окружающий пейзаж сверху. Но, как только она начала подниматься по распадку в ту сторону, ее окликнул один из матросов, стоящий с винтовкой наготове возле скалы:

— Товарищ ученая! Туда идти запрещено. Хищники могут напасть.

Услышав своего подчиненного, тут же откуда-то сбоку подошел и сам капитан с двустволкой в руках.

— Что вы там хотите найти, Марина? Еще одну пантеру? — спросил он.

Девушка прямо сказала о своих намерениях:

— Хочу взглянуть сверху, со скалы, на окружающий пейзаж. Раз мы в экспедиции, то надо и окрестности осматривать по возможности, а не только саму реку и ее берега. Я, например, лес должна изучать, как биолог.

— Но, это же опасно! Да и биолог — это все-таки не ботаник. Вы больше специализируетесь по микроорганизмам, насколько я понимаю, — попытался возразить капитан, продемонстрировав, что некоторая эрудиция, помимо знания своего морского дела, у него имеется.

Подумав, что моряк, пожалуй, совсем не глуп, Марина хмыкнула:

— Хм, если вы так боитесь за меня, то давайте поднимемся вместе. Будете меня охранять.

Распадок не был сильно крутым, и девушка в своих белых парусиновых туфлях без каблуков забиралась наверх довольно уверенно, но в паре самых крутых мест подъема капитан все же вынужден был подавать ей руку. Наконец они преодолели подъем и взошли на плоскую вершину скалы, нависающей над распадком. И усилия стоили того. Вид с этой точки открывался потрясающий. День был солнечным и ярким, а воздух — необычно прозрачным, что создавало эффект необъятного пространства, распростершегося вдоль реки и за ней до горизонтов. Сзади них на некотором отдалении, где почва уже не была такой каменистой, как вблизи скал, начинался смешанный лес, а перед ними раскинулся огромный и величественный простор.

Девушка и моряк всматривались в открывшиеся дали с трепетом. Так, наверное, смотрели на новые земли первооткрыватели эпохи Колумба и Магеллана. Огромные пространства манили и, в то же время, пугали, вызывая одновременно и восторг, и оторопь. Ведь все это предстояло изучать и наносить на карты, закрывая белые пятна на них. Мощь и величие природы неизведанного мира лежали перед двумя людьми во всей красе. И они ни на мгновение не пожалели, что потратили силы, забираясь на скалу высотой метров в двадцать, почувствовав себя самыми настоящими первопроходцами.

Александр Фадеев, который многие годы скитался по холодным водным пространствам северных морей, Балтики и Ладоги, никогда раньше не видел перед собой подобного пейзажа, столь насыщенного красками. Целое лесное море лежало перед ним, играя под ветром и солнечным светом различными оттенками от светло-зеленого до очень темной зелени. И этот зеленый массив резали на фрагменты речки и озера голубого цвета. Кое-где просматривались и коричневатые прогалины болот. Вот только столь роскошный лесной пейзаж никак не вязался с севером, скорее, он был характерен для каких-нибудь субтропиков. А в вышине, под солнцем, парил большой орел.

Но, Марина все же оторвала взгляд от этого чудесного простора и, повернувшись назад, разглядывала со скальной площадки лес позади. Она увидела перед собой удивительное смешение деревьев: дубы, вязы, клены, липы, березы, лиственницы и даже кедры. Под деревьями внутри леса, в густом подлеске, теряющемся в лесном сумраке, ей казалось какое-то движение. Наверняка, там сновали многочисленные животные, обитающие в лесу. А над деревьями летали птицы, и их было хорошо видно. Крупные, разноцветные и разноголосые, они беззаботно порхали поверху крон.

Задрав голову, Марина наблюдала за птахами, придерживая свою соломенную шляпку, а Александр, оторвавшись от созерцания пейзажа, наблюдал за девушкой. Она, хоть и не была юной, казалась ему все же достаточно миловидной на лицо, с изящной талией и стройной фигурой. Ее большие серые глаза светились не только женским очарованием, но и умом, в них читалась и скрытая печаль, печать тех страданий, которые выпали на ее долю. Ведь Фадеев знал, что она тоже прошла через пребывание в концлагере. И женщинам там доставалось от оккупантов не меньше, чем мужчинам. К счастью, все это уже осталось для них в прошлом. А впереди ждала только радость открытий. Так, во всяком случае, они надеялись.

Хищная птица налетела внезапно. Только что на небе они, вроде бы, не видели ничего угрожающего. И вдруг, со стороны солнца, откуда ни возьмись, на них спикировал огромный орел. А его широкие распростертые крылья закрыли собой светило, отбросив на скальную площадку зловещую тень. Фадеев вовремя увидел приближение летающего хищника и выстрелил из ружья. И огромный орел прямо с пикирования врезался в скалу совсем рядом с площадкой, с той стороны, где стояла Марина. Удар был настолько сильным, что птица размозжила себе о камни мощный клюв и голову. Но, перед этим она, будучи смертельно раненой, все же сбила когтями с головы у девушки соломенную шляпку, отчего Марина упала на колени, ее волосы растрепались, а глаза выражали испуг.

— Еще немного, и вас бы унес этот гигантский орел, — проговорил Фадеев, подавая девушке руку и помогая подняться.

— Ой, спасибо, что спасли. Вот и пригодилось ваше ружье, — пробормотала Марина, прижавшись к широкой груди капитана. И он ощутил, что она вся дрожит, все-таки испуг пережила нешуточный.

— Тут, оказывается, и с воздуха опасности имеются, орлы-пикировщики летают, — проговорил Александр, рассматривая только что подстреленную птичку с размахом крыльев, как у небольшого самолета, и радуясь, что вовремя среагировал, не промедлил, да еще и точно попал. Впрочем, неудивительно, потому что ружье зарядили патроном с картечью.

А на звук выстрела снизу по распадку уже лезли матросы с винтовками. А за ними бежали наверх и ученые. И уже через несколько минут все они, конечно, столпились возле трупа