Еще не поздно. Часть II. На распутье. - Павел Дмитриев

Еще одной достопримечательностью «Средства от Перхоти» была песня, гремевшая в баре и днем, и ночью.

Я мог бы выпить море,Я мог бы стать другим…

Убойный хит «Смысловых Галлюцинаций» как нельзя лучше подходил для заведения и вот уже полгода исполнялся в нем примерно каждые двенадцать минут. Хором.

Вечно молодым,Вечно пьяным…

Ходили слухи, что Красные Шапки требовали назначить хит гимном семьи, но вождь нации пока сохранял верность старой песенке, написанной еще в Западных Лесах. Ее примитивный маршевый ритм, с одной стороны, был любезен слуху не страдающих музыкальностью дикарей, наполняя их сердца ощущением величия и гордости, а с другой стороны, позволял легко трансформировать текст, исходя из веления времени. Слова гимна Красные Шапки перекраивали раз в несколько лет, и последняя редакция начиналась словами:

Семья благородная наша большая,Нам фюрер великий всем путь озарил…

— Времена сейчас пустые, как желудок Спящего, — уныло констатировал уйбуй Удавка, горестно разглядывая полупустую бутылку виски. — Ни войны, ни грабежей, ни денег. Чувствую, заведет Кувалда нашу великую семью в глухую нищету, и будем вместе с осами лазить по Лабиринту в поисках пропитания.

— Куда нас заведет великий фюрер? — живо заинтересовался скучавший за соседним столиком уйбуй Весло.

Удавка скривил тонкие губы. Весло был одним из Шибзичей, родного клана великого фюрера Красных Шапок Кувалды, и внимательно отслеживал недовольных. Малорослые дикари проявляли устойчивую склонность к междоусобицам, поэтому верные великому фюреру воины предпочитали вешать потенциальных смутьянов до того, как те начнут разлагать семью изнутри.

— Великий фюрер умен и прозорлив, — опомнился Удавка Дурич. — Он знает, что делает, и ведет нашу могущественную семью к процветанию.

В подтверждение этих слов Удавка залпом вылил в себя стакан виски и верноподданно рыгнул.

— Вот то-то же, — пробормотал Весло, без радости пережевывая кусок консервированной ветчины.

Несмотря на верность одноглазому, уйбуй Весло испытывал по отношению к нему сложные чувства. Как, впрочем, и вся семья.

Устранив конкурентов и став великим фюрером, Кувалда получил власть над семьей, раздираемой внутренними противоречиями и изрядно надоевшей всем приличным жителям Тайного Города. Более того, выступив на стороне Вестника, Красные Шапки навлекли на себя гнев Великих Домов, и только чудо спасло их от тотального истребления. Оценив ситуацию, осторожный Кувалда решил затаиться, тихо переждать сложные времена и наложил жесткий запрет на неоправданные грабежи. С одной стороны, цель была достигнута — Великие Дома были удовлетворены смирным поведением дикарей, но благосостояние Красных Шапок существенно снизилось.

Добытые ювелирные украшения были оптом проданы Урбеку Кумару, известному в Тайном Городе скупщику краденого, полученная прибыль честно поделена между всей десяткой, и теперь бойцы уйбуя Копыто чувствовали себя если не богатыми, то уж как минимум обеспеченными на какое-то время. Жуткий проигрыш забылся, а на первое место вышли положительные эмоции, полученные от столкновения со скинами и удачного грабежа.

— Ящик виски немедленно! — распорядился Копыто, вваливаясь в «Средство от Перхоти». — И бутылку от меня лично этому бездельнику Веслу!

— Ты чего такой щедрый, — завистливо поинтересовался Весло, откупоривая нежданно свалившуюся халяву. — Словно Торговую Гильдию охранять нанялся.

— Сидите тут, неудачники, жизни не видите! — Копыто распирало от желания похвастаться свершенными подвигами. — Мы, между прочим, хорошее дело для Тайного Города сделали. И прибыльное.

— Это какое же?

— Свои органы эрлийцам продали! — подал голос уйбуй Удавка.

Копыто отхлебнул виски и свысока оглядел присутствующих:

— Вы про ограбления уже слышали?

— Ну, — хмуро подтвердили Красные Шапки, — человские звереныши балуют.

— Чисто дикари.

— Вот вам и ну, — усмехнулся Копыто. — Мы как раз в «Трех Педалях» сидели, когда туда ворвалась банда этих недолетков.

— Малолетков, — поправил уйбуя Иголка.

— Неважно, — отмахнулся тот.

— А деньги-то у вас откуда взялись? — поинтересовался дотошный Весло. — Вряд ли вам Гонций подарил больше десяти бутылок виски.

— Деньги… — Копыто помолчал, — а мы так рассудили: если челы грабят наши заведения, сжигают наши лавки, выливают на землю наше виски, что мы будем терпеть эти безобразия? Мы должны показать челам их место! Отомстить за поругание!

Несколько секунд дикари вникали в смысл сказанного, затем Удавка осторожно кашлянул:

— И что вы бомбанули?

— Ювелирный, — гордо ответил Копыто, — и машину угнали. Во дворе стоит. Хорошая машина, между прочим, пока не продается.

Удавка выглянул в окно и внимательно посмотрел на черный, как картина Малевича, и такой же квадратный джип «Мерседес». Простота решения, найденного уйбуем Копыто, заставила Удавку скрипнуть зубами.

— Собираемся, — коротко бросил он, и бойцы его десятки с готовностью выскочили из-за столов.

— Челы должны понять, что нас нельзя трогать! — вещал хорошо поддавший Копыто. — Тайный Город — это им не утка по-пекински! Мы, если нас тронуть, мы еще ого-го!

— Мы ого-го!!! — дружно подтвердили его бойцы и, не обращая внимания на то, как стремительно пустеет «Средство от Перхоти», дружно затянули:

Вечно молодой,Вечно пьяный…

* * *

Отделение Сберегательного банка.

Москва, Новотушинский проезд,

28 сентября, четверг, 16:20

— Я хотел бы получить деньги по чеку.

— Конечно, — привычно улыбнулась девушка за стойкой. — Вы не забыли расписаться?

Она прекрасно знала этого седенького старичка. Раз в месяц он являлся к ней, чтобы снять небольшую ренту, и периодически забывал расписаться на бланке.

— На этот раз нет, Мариночка, — улыбнулся старик, — сегодня я все сделал как надо.

— Замечательно, — девушка взяла чек и привычно ввела данные в компьютер.

В зале Сбербанка было прохладно, тихо и пустынно. Кроме старичка-рантье, у стоек и окошек стояло всего пять или шесть человек, за которыми следил полусонный полицейский. В эпоху пластиковых карт посещение банка стало почти анахронизмом, поэтому работники уже забыли, когда в этом зале собиралось больше посетителей.

— Кстати, мы получили новую серию коллекционных монет, — сообщила Марина, — я помню, вы интересуетесь.

— А что за серия? — оживился рантье. — Надеюсь, я смогу уговорить свою старуху…

— Вопросы есть?

— Нет.

— Сомнения?

— Никаких сомнений! — бойко ответила Инга. — Давайте же поскорее начнем!

— Начнем, не волнуйся.

Мохаммед в последний раз оглядел свою группу. Пухлый Глеб беспрестанно облизывал толстые губы, нервно сжимая в потных руках укороченный АК. Боится. Толстяка всегда трясло перед операциями, но потом напряжение спадало, и во время акций Глеб никогда не подводил, в этом Мохаммед уже успел убедиться. Негр похлопал толстяка по плечу и перевел взгляд на близнецов. Ваня и Валя одновременно подняли вверх большие пальцы. У этих-то с нервами всегда было все в порядке и перед операциями, и во время, и после. Беспокойство вызывали последние двое: прыщавый Миша, теребящий ремни бронежилета, и чересчур возбужденная Инга. Мохаммед поправил снаряжение на юноше, крепко сжал ему руку и повернулся к девушке:

— Никаких фокусов!

— Прими транквилизаторы, — презрительно выпятила нижнюю губу Инга и выдула пузырь жевательной резинки.

Розовый шарик лопнул, глаза негра потемнели, но он сдержался. Операция носила в первую очередь показательный характер, поэтому наличие в группе раскованной девчонки было необходимо. Для шума.

— План рассчитан по минутам и не должен дать сбой, — произнес Мохаммед, недовольно покосившись на Ингу. — Наша цель не добыча, а шоу. И самое главное — мы все должны вернуться оттуда. Понятно?

— Да.

— Никакого геройства.

Мохаммед поправил красную бандану, передернул затвор дробовика и активизировал портал.

— Что это?!

Марина выглянула из-за стойки и тихо ойкнула: посреди банковского зала вертелся увеличивающийся в размерах черный вихрь.

— Может, кондиционер сломался?

Старый рантье удивленно посмотрел на девушку, затем снова на вихрь, его глаза округлились, а рука машинально потянулась за валидолом. Из самого центра выросшего в два человеческих роста вихря выскочила затянутая в черный комбинезон фигура с дробовиком в руках.

— Ограбление! Все на пол!

Это казалось сном, но грохот выстрела заставил ошарашенных людей подчиниться. Клиенты, работники банка, полицейский, все повалились на пол. Второй и третий выстрелы заставили их зажмуриться, закрыть уши и прижать головы к полу.