Книга будущих адмиралов - Митяев Анатолий Васильевич

Русский флот на Чёрном море после смерти Михаила Петровича Лазарева возглавляли два адмирала: Владимир Алексеевич Корнилов и Павел Степанович Нахимов. Они предполагали, что турки предпримут именно такие действия. Но где искать эскадру противника? Море велико. К тому же осенью часты штормы, туманы. Было одно средство: крейсировать у турецких берегов, днём и ночью не смыкая глаз, чтобы не пропустить врага. Случилось так, что Нахимову пришлось половину своей эскадры отправить в Севастополь – корабли получили повреждение во время жестокого шторма. И почти тут же выяснилось, что турецкие корабли стоят в Синопе, отдыхая перед второй половиной пути. Эти сведения Нахимов получил, опрашивая торговые суда, их подтвердили матросы захваченного турецкого парохода.

Синоп был укреплённой базой турецкого флота. По берегам бухты на возвышенных местах расположились шесть батарей с крупнокалиберными орудиями. Под их защитой стояли 16 кораблей: 7 фрегатов, 2 парохода, 3 корвета, 2 военных транспорта, 2 брига. На кораблях и на берегу у турок было в общей сложности 512 орудий.

Что было делать Нахимову? Напасть с ограниченными силами на неприятельский флот нельзя, только загубишь свои корабли. Но нельзя и упустить неприятеля! В руках маленькой эскадры русских оказалась судьба всего Кавказа. «Я решился, – писал потом Нахимов, – тесно блокировать этот порт». 84-пушечные линейные корабли «Императрица Мария», «Чесма», «Ростислав» встали у входа в бухту, закрыв собой выход из неё. Фрегат «Кагул» занял пост для наблюдения в нескольких милях от бухты, а в Севастополь за помощью со всей возможной быстротой пошло посыльное судно.

Трудно сказать, почему турецкий адмирал не напал на русских, имевших только 252 орудия. Он больше недели смотрел на них со своего фрегата «Ауни-Аллах». Конечно, адмирал понимал, что три грозных стража откроют выход из бухты, только если погибнут…

И вот пришла помощь: три 120-пушечных корабля и фрегат под командованием контр-адмирала Фёдора Михайловича Новосильского. Лил дождь, ветер был сильный и неблагоприятный. Но Нахимов приказал готовиться к сражению. Приказ адмирала заканчивался словами, которые мог сказать только командующий, до конца уверенный в мужестве и мастерстве своих помощников: «…все предварительные наставления при переменившихся обстоятельствах могут затруднить командира, знающего своё дело, и поэтому я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему, но непременно исполнить свой долг».

Русский линейный корабль середины XIX века.

Теперь русские имели 8 кораблей: 6 линейных, 2 фрегата. На них 720 орудий, в том числе 76 бомбических, снаряды которых взрываются внутри корабля. Чтобы превосходство в артиллерии ещё увеличить, чтобы огонь был как можно губительнее, адмирал приказал начинать его с дистанции 300 – 600 метров. А во всех западных флотах было принято вести артиллерийский бой на расстоянии одного-двух километров.

Русские корабли, стремясь быстрее сблизиться с противником, вошли в бухту двумя кильватерными колоннами. Под градом ядер и книпелей они встали против турецких кораблей и сами открыли ошеломляющий огонь.

Флагманский корабль «Императрица Мария», на котором находился Нахимов, сразился с турецким флагманом – фрегатом «Ауни-Аллах». Ты, конечно, помнишь, что решительно атаковать и вывести из дела неприятельский флагман – такое правило ввёл ещё Ушаков. Через полчаса, не выдержав обстрела, «Ауни-Аллах» выбросился на берег. За ним выбросился на берег «Фазли-Аллах». В отдельные моменты на флот врага и его береговые батареи обрушивалось до 200 снарядов в минуту.

Синопское сражение. 18 ноября 1853 года.

Все корабли Нахимова сражались так же доблестно, как флагман. И всё же адмирал особо выделил корабль «Париж» и приказал поднять на мачте «Марии» сигнал с благодарностью. Но сигнальные фалы были перебиты. Адмирал послал шлюпку, и команда «Парижа» узнала о похвале начальника. А командовал доблестным кораблём капитан первого ранга Истомин, если помнишь, он вместе с Нахимовым и Корниловым был в Наваринском сражении на «Азове».

Не прошло и трёх часов, как неприятельская эскадра перестала существовать. Были разбиты и все береговые батареи. Турецкие корабли горели. Два из них взорвались, засыпав город обломками. В городе начались пожары. Их никто не тушил, т.к как население ушло в окрестные деревни. Спастись удалось только пароходу «Таиф». На нём бежал контр-адмирал Мушавер-паша – такой титул имел в турецком флоте английский советник капитан Адольф Слэд. Потери турок только погибшими составили около 3 тысяч, это из 4500, находившихся в сражении. Было много пленных, в их числе сам вице-адмирал Осман-паша, раненный в ногу, и три командира фрегатов.

Русские потеряли 38 человек убитыми и 235 ранеными. Все корабли были целы, но имели много повреждений. Некоторые пришлось до самого Севастополя буксировать пароходами, которые вскоре подошли к месту сражения. Дело это было трудное из-за сильного ветра и волн. Но эскадра Нахимова благополучно пришла в свою базу. Ей была устроена торжественная встреча – с поздравлениями, наградами и обедами для матросов на площади у Графской пристани, а для офицеров в морском клубе.

Значение победы, одержанной при Синопе, видно из письма, которое послал Нахимову командующий отрядом судов у кавказских берегов контр-адмирал Пётр Вукотич: «С сердечным удовольствием имею честь поздравить в. пр-во с блистательным истреблением неприятельской Синопской эскадры, великой грозы всего Кавказа… Быстрое и решительное истребление турецкой эскадры вами спасло Кавказ, в особенности Сухум, Поти и Редуткале, покорением последнего досталась бы в добычу туркам Гурия, Имеретия и Мингрелия». (Это основные районы Грузии.)

ПРЕДВИДЕНИЕ АДМИРАЛА

Нахимов не был бы знаменитым флотоводцем, если бы только умел вести сражения. Он, как истинный военачальник, мог обозреть взглядом будущее, а это дано не многим. Один из морских офицеров, лейтенант Ухтомский, в дневнике писал: «Во время Синопского дела я был на Сухумской эскадре и в начале декабря 1853 года на шхуне «Смелая» возвратился в Севастополь. Конечно, все мы очень сожалели, что не имели счастья быть в Синопе, и с жадностью ловили все подробности и последствия этого дела… В первый свободный день я отправился к Нахимову по праву знакомого. Он был очень любезен, жалел, что меня не было в Синопском отряде, и невольно увлёкся, рассказывая о Синопе. «Только ужасно то, г. Ухтомский, – сказал адмирал, – что эта победа подвинет против нас войну, ибо англичане увидят, что мы им действительно опасны на море, и, поверьте, они употребят все усилия, чтобы уничтожить Черноморский флот». По изменившемуся звуку голоса адмирала и по выражению глаз несомненно было то, что Нахимов как бы винил себя в том, что он навлёк или ускорил будущие бедствия войны».

Истомин В. И.

Наша наука рассматривает войну как продолжение политики. Продолжение не мирными средствами, а насильственными. «Ту самую политику, – писал Владимир Ильич Ленин, – которую известная держава, известный класс внутри этой державы вёл в течение долгого времени перед войной, неизбежно и неминуемо этот самый класс продолжает во время войны, переменив только форму действия».

Мы с тобой, читатель, знаем политику Англии того времени, политику её правящего класса капиталистов. Это захват колоний, порабощение народов, безжалостное уничтожение соперников. Знаем также, что английские капиталисты предпочли наносить удары соперникам чужими руками. Так бывает в обычной жизни: идёт здоровенный громила, а рядом с ним держится слабосильный, но занозистый тип; этого-то типа и выпускает громила начинать драку. Смотрит с любопытством, как отвешивают тумаки его сообщнику, но забить не даёт, сам кидается с кулаками. И в этой войне, о которой мы говорим, за спиной Турции стояла Англия. Не только она, ещё Франция и Сардиния. Весной 1854 года эти государства, увидев, что Турции грозит поражение, объявили России войну. Тут же к границам России подтянула огромную армию Австрия: она держала нейтралитет, но, если бы русские войска с западной границы были переброшены на юг, не замедлила бы захватить большие территории. К отторжению русских земель приготовились Швеция и некоторые другие государства. Вот как просчитался Николай I и его правительство! Думали воевать только с Турцией, а пришлось иметь дело с сильнейшими державами мира.