Акбар Наме. Том 5 - Абу-л Фазл Аллами

он поправился. Победоносные воины, несмотря на наступление ночи, не покинули поля битвы. В тот день великая беда обрушилась на мирзу. Его лошадь была сра^жена стрелой, и ему пришлось какое-то время бежать. Однако к нему подъехал один из слуг, [мирза] вскочил на его коня и бежал с несколькими людьми. Если бы военачальники на следующий день проявили себя, он бы попал к ним в руки. Но их устраивала одержанная победа, и потому они разъехались по своим владениям. Негодяй же направился в сторону Дели. Раджа Бихари Мал, пребывавший в столице, послал Хангара10 с ратью в Дели, и все джагирдары, не вошедшие 36 в это войско, также собрались в Дели. Сей несчастный человек

(Ибрахим) поспешил в Самбал11, когда прослышал о приближении [падишахских] сил, и сделал там ряд приготовлений. Хусейн-хан12, находившийся в Патиали13, собрал несколько джагирдаров. Тогда же

доставили новости о взятии Сурата и походе войска Его Величества Шахиншаха. Ибрахим был вынужден отправиться в Пенджаб. Хан Джахан и другие пенджабские военачальники занимались взятием Нагаркота, и Ибрахим подумал, что там никого не окажется, и он без труда одержит победу, а также сможет попасть в Гуджарат через Синд. Из этих соображений и направился из Самбала в Пенджаб. Где бы он ни проходил, везде чинились притеснения и злодейства.

Хусейн Кули-хан в соответствии со священными приказами отправил письмо с наставлениями защитникам Нагаркота, но те не прислушались к его советам. Тогда военачальники осадили! крепость. Собираясь отбыть ко Двору, раджа Джай Чанд из дальновидности препоручил заботу о своём сыне Бади Чанде, пребывавшем в нежном возрасте, радже Гобинд Есавалу14. Между тем раджа (Джай Чанд) вернулся в крепость и возобновил её защиту. Осадные работы были почти окончены, когда пришло известие о нападении Ибрахим Хусейн мирзы на Пенджаб. Как только верные военачальники услышали об этом, то устроили совет. Тем временем Му-хибб Али-хан, мирза Юсуф -хан, Харрам-хан, Фатту и многие другие посчитали, что дело необходимо завершить миром, и им следует поспешить из этой горной страны к центру провинции, и принять меры предосторожности до того, как туда прибудет мятежник. Хан Джахан и остальные имели ограниченный15 взгляд на ситуацию. Поскольку они приложили огромные усилия, и цитадель уже (5ibLx;a практически взята, им не хотелось заключать мир. [Военные мужи изрекли:] «Размер обретения или потерь вследствие удачной или неудачной осады крепости нам известен, а вот беспорядки, учиняемые бунтовщиком, — проблема серьёзная». Хан Джахан ответил: «Я согласен заключить мир, но осада прекратится лишь после того, как каждый подпишется под этим решением, дабы в случае недовольства Его Величества отступлением военачальники16 не несли за это никакой ответственности». Составили письменный документ, и [завоеватели цитадели] постучались во врата мира. Раджа посчитал это большой удачей и был счастлив. Мир заключили на четырёх условиях: 1. Раджа должен отдать свою дочь в священный гарем;

2. Он должен заплатить подобающую дань; 3. Он обязан направить 37 к [царским] военачальникам влиятельных лиц из числа своих сыновей и других родственников, ибо если Его Величество не одобрит мирного договора, эти люди останутся у них: до тех пор, пока не будет сдана крепость; 4. Поскольку данная провинция была пожалована в качестве земельного владения радже Бирбару [Бирбалу], то последнему причитается значительная сумма. Раджа согласился на все четыре условия. Хан Джахан выставил пятое, а именно: раджа Гопи Чанд должен приехать и засвидетельствовать своё почтение, и добавил: чтобы раджа чувствовал себя в безопасности, несколько братьев мирзы Юсуф-хана побудут в крепости до тех пор, пока раджа не вернётся. Или же сам мирза Юсуф -хан и Харрам-хан поедут и останутся в крепости. В итоге туда отправились братья мирзы Юсуф-хана, но раджа взял их с собой и прибыл в лагерь. Он засвидетельствовал своё почтение Хан Джахану и получил позволение уехать. Победоносное войско приступило к подавлению мятежа мирзы. Прошло совсем немного времени, когда вернулся раджа и из чувства преданности заявил: «Коли вы отправляетесь в поход против врага, я не могу вернуться домой». Так с великой радостью присоединился он к войску удачи.

Мирза же, чиня грабежи, подошёл к границам Дипалпура. Услышав о приближении падишахских военачальников, изумился и опечалился. Он отбросил мысли о Лахоре и отправился в Мултан. Военачальники оставили свой обоз и имущество и налегке бросились вдогонку за мятежником. Когда же приблизились к городу Таламба17, относящемуся к провинции Мултан, стало известно, что мирза прибыл и расположился там за день до этого. Военачальники принялись строить войска. Мухибб Али-хап и мирза Юсуф -хан заняли правый фланг. Харрум-хан, Дост-хан Сахари и Шах Гази-хан Табризи — левый. Джафар-хан, Фатту и остальные храбрецы расположились в авангарде. Они двинулись [на врага] в таком порядке. В тот день Ибрахим Хусейн мирза уехал с несколькими людьми поохотиться. Когда Масауд Хусейн мирза узнал о приближении царских войск, он приготовился к битве и послал людей за мирзой. Последний поспешил назад поступью погибели и, подготовив свои силы, ступил на поле брани. Он начал сражение с правым крылом падишахской рати и частью авангарда. По милости небес подул ветерок победы. Хусейн-хан, поспешивший за мирзой из Самбала, отважно бился в этом бою. Масауд Хусейн мирза попал в плен, и множество поверженных мятежников было предано смерти. Военачальники возблагодарили [Господа] за сие великое благо и написали Саид-хану, управителю Мултана, что удачно завершили задуманное и собираются отправиться в свои владения, а покинутый всеми негодяй остался в провинции с горсткой людей, и поимка его явится хорошей службой, дабы все беспорядки разом прекратились бы.

Оказавшись в жалком положении, Ибрахим Хусейн мирза спешно ретировался. Когда же достиг окрестностей Мултана, путь ему преградили белуджи. Он попытался прорваться через них, и несколько его людей убили. Да и самого ранили, так что пришлось укрыться в доме одного белуджа18. Саид-хан, узнав об этом, отправился на его поиски, нашёл, схватил и сразу доло^жил обстоятельства дела падишаху. Когда придворные вручили письмо Его Величеству, он возблагодарил Господа сначала за покой, дарованный его подданным, а затем за поимку оскорбителя государства, после чего отдал приказ доставить [мятежника] ко Двору. Однако тот, кто попался вследствие собственных намерений, был уже мёртв: либо из-за ранения, либо от1 страха перед величием Шахиншаха, либо от величайшего стыда. Возможно, распорядители судьбы, зная о великом милосердии падишаха, понимали, что если того доставят ко Двору, властелин его простит, и по этой причине развязали узел, скрепляющий сей порочный дух с гнусным телом. В