Ядовитый привкус любви - Есения Маас

передразнил он друга, криво ухмыляясь.

— Да-да. — Мэтт передал мне Лексу и подтолкнул нахмуренного Вовку. — Вы идите, а мы здесь подождём.

Чёрт-те что творится. Брат отчего-то расстроился, хотя я уверена, что мама не сообщала ему подробностей поездки. Но вот в чём подвох, Вовка раньше Мэтта на дух не переносил, всё больше с Тейлором общался. А теперь, что?

— Вов, — прошептала я, придержав братишку. — Что происходит?

— Знаешь. — Он прищурился и высунул язык. — Оказывается, Мэтт очень классный парень.

— Да знаю я. — Я отмахнулась, вытаскивая у Лексы прядь волос изо рта. — Что с тобой происходит? С чего вдруг такая любовь к моему другу, которого ты раньше вытерпеть дольше двух минут не мог?

— Был неправ, — совсем по-взрослому признался он и взбежал по лестнице. — Мэтт сказал, что любит тебя, так что я решил дать ему шанс. Скоро ты разведёшься с этим говнюком и всё будет как раньше, — весело проговорил он подмигивая.

И почему все стремятся решить за меня, как и что будет? Я поморщилась и пошла следом.

— Вов, а где няня?! — крикнула, оборачиваясь.

— А она уволилась. Сказала, что не будет за мной смотреть, потому что я дьявол.

— Какого хрена?.. Мама сказала, что няня нужна была для Лекс, при чём тут ты?!

— Да? А я подумал, что теперь вся ответственность на Тине и так ей об этом и сказал. — Маленький чертёнок весело рассмеялся и помчался в свою комнату.

— Да чтоб тебя! — чертыхнулась я, в десятый раз запихивая в детскую сумку присыпку и памперсы.

А ещё кучу банок с детским питанием, крем для попы, крем для лица, крем для рук, шампунь для волос, шампунь для тела и интимной гигиены. Тьфу, у меня и то меньше прибамбасов. Маленький чемодан стоял у двери, большая сумку лежала там же. Из неё торчал угрожающих размеров коврик для игр. Кресло-качалка, манеж, кроватка…

— Может, ну его, а? — Я с тоской посмотрела на здоровенную коляску, прикидывая, что проще всего остаться дома. — Лекси, тыж моя жопница, куда дела помаду?! — Ага. Проказница залезла с головой в сумку и победно потрясла пухлой ручкой в воздухе, с зажатой помадой. Открытой. — Лекса-а-а…

— Эй, систер, ты чего тут стонешь? — В комнату заглянул Вовка, прижимая к груди приставку.

— Думаю, что проще всего остаться здесь. Не хочу переть всю комнату для мелкой. — Я вздохнула, забирая помаду и оттирая руку влажной салфеткой.

— А зачем всю? Возьми коляску и кровать-манеж. — Вовка вытащил изо рта конфету на палочке и причмокнул. — Тоже мне проблема. Вот у меня проблема, так проблема, — протянул он, косо на меня посматривая.

— Что?

— Они там внизу дерутся и не дают пройти, а мне надо из гаража велик выкатить.

— К-кто дерётся… К-как дерётся?!

Твою мать, только это не хватало! Я посадила сестру в манеж, оставила Вовку следить и бросилась вниз, перескакивая через ступеньки. Ага. Вован был прав. Эти придурки дрались в зале: кресло уехало в сторону, поцарапав нежный паркет; в погасшем камине валялись осколки недобитой вазы; охапка изломанных цветов артистично рассыпалась по белому ковру. А две обезьяны, только что не били себя в грудь кулаками и тяжело дыша, стояли друг напротив друга. У Кейна была разбита губа, рассечена бровь и порвана рубашка. Очки Мэтта валялись на полу, сверкая тёмными линзами, по лбу текла тонкая струйка крови, а правая рука висела плетью.

— Убью, тварь, — прорычал друг, по новой бросаясь в драку.

— Ты сначала вырасти, — заржал муж и отскочил в сторону.

— Я всё равно заставлю её развестись, — выдохнул Мэтт, отскакивая от удара в живот. — Ты недостоин Лиз, тварь продажная. Сначала Дениз, теперь Лиза? Обойдёшься, сволочь.

— Положим, твоя сестра куда распущеннее, чем ты думал, — прорычал Кейн и сломал Мэтту нос.

Ну всё. Притащив из столовой большую вазу из-под цветов, я незаметно подошла и вылила содержимое на обоих драчунов.

— Остыньте, придурки. В доме дети.

Ушла даже не оглядываясь.

— Вов, папина машина в гараже?

— Да, а чё? — Брат пёр по коридору большую сумку, доверху нагруженную вещами.

— Укладывай всё туда.

— А ты Хаммер-то сможешь вести?

— А деваться некуда, поедем ко мне.

— Правда? — Вовка остановился посреди коридора.

— Правда. Не могу жить у МакАлистеров, там не то, что ходить, дышать страшно. Везде сплошной эксклюзив, стоящий баснословных денег. Да и жить с Джоном в одном доме не очень. Хочу в свою кроватку.

— Лады.

Кивнув, он закинул сумку на спину и споро потрусил вперёд. Я же, вытащила Лексу и закрыв комнату, пошла разбираться с собственными демонами, которые, как оказалось, всё ещё продолжали перепалку, правда, словесную.

— Вы как дети малые. Кейн, наверху стоят вещи, отнеси их в машину отца, а ты Мэтт поезжай в больницу и сделай рентген, у тебя рука сломана и нос кривой.

— Ни за что! — вскочил друг постанывая. — Я не оставлю вас одних!

— Совсем дурак, да? — Я посмотрела на него с тоской. — Он мой муж.

— Только на год, — радостно осклабился Мэтт. — И то, ещё неизвестно, как скоро ты захочешь сбежать.

— Поговорим позже, а сейчас в больницу. Кейн, я же попросила вещи отнести, чего статуей застыл?

— Не хочу вас наедине оставлять, — зло ответил он.

— Надоели. И, кстати, я еду в свой дом.

— Это ещё почему?! — в один голос воскликнули оба и поморщились также синхронно.

— Потому что, а — я не хочу, чтобы вы при случае вновь разнесли отцовский дом, б — в твоём доме, Кейн, как в музее. Мне так некомфортно, да и для детей комнаты подходящей нет. В общем, я решила и поставила вас в известность.

Выходя за дверь, краем уха услышала:

— Она всегда такая? — это Кейн Мэтту.

— Ага, — гордо отозвался друг. — Командирша.

— Ну ты и подкаблучник, — брезгливо процедил муж.

— С удовольствием посмотрю на тебя через месяц, — рассмеялся Мэтт, и шикнув от боли, вызвал такси.

Глава 11

— … коляска, манеж, кресло, Лекса, Вова… Вовка! А ну марш в машину! — Выглянув из салона, я грозно помахала кулаком ржущему брату и продолжила пересчёт, боясь, что могла что-то забыть. — Так. Коляска, кроватка, манеж… тьфу. Коляска, манеж, сумка, Лекса, Вовка. Вовка! Ну ядрёна мама, — простонала я, наблюдая, как он тащит здоровенный велосипед из гаража. — Ты понимаешь, что он не поместится?

— А Мэтт обещал, что сложит. — Надул губы несносный ребёнок, бросая велик на гравий.

— С ума сошёл? Испортишь же!

— Да плевать, — перекатил брат жвачку. — Родаки новый купят.

— Не купят. — Я вздохнула, поправляя ремни на кресле сестры.

— Купят!

— Не купят.

— Ещё как