Ради любви и чести (ЛП) - Хедланд Джоди

Ее ресницы упали на щеки, и я мысленно выругал себя. Я здесь не для

того, чтобы соблазнять ее. Мне нужно вести себя с ней достойно. Я снова

направился к двери, зная, что должен вытащить нас из кладовки, прежде чем

кто-нибудь обнаружит нас здесь вдвоем. Мы и так уже провели слишком

много времени вместе. Если это продлиться дольше, то вызовет подозрения.

Я поднялся по ступенькам. На лестничной площадке остановился, внимательно осмотрел дверь и снова постучал в нее.

– Если вы не пытаетесь убежать от меня, – спросила она, – почему так

настойчиво хотите взломать дверь?

– Я все еще надеюсь сохранить вашу репутацию, миледи. – Я дернул за

ручку. – Если мы проведем здесь всю ночь без компаньонки, я вас

скомпрометирую в глазах людей.

– Мне все равно, что подумают люди.

Я промолчал. Она не хуже меня знала, что наше благородное

происхождение обязывает заботиться о том, что о нас думают люди. Как

незамужней молодой женщине, ей было что терять. Если бы ее репутация

была запятнана, найти для нее мужа стало бы почти невыполнимой задачей, а

у меня не было никакого желания становиться причиной такой злой судьбы

для нее.

Некоторое время я стучал в дверь, тряс и дергал ручку, но

безрезультатно. Вспотев, я обернулся и увидел, что она с интересом

наблюдает за мной:

– Пора признать, что вы не всесильны. Есть вещи, которые даже самым

благородным рыцарям страны не подвластны. Я понимаю – для вас это шок.

Но лучше выучить этот урок сейчас, чем потом, когда вы действительно

будете в опасности.

Хотя я и видел, что она пытается разрядить обстановку, мне эта

ситуация совсем не нравилась. И я был расстроен, что не могу использовать

свою силу, чтобы освободить нас.

Она похлопала по бочке, с которой я встал:

– Подойдите. Сядьте. Давайте используем наше затруднительное

положение по максимуму.

Я снова посмотрел на дверь.

– Я даже обещаю, что позволю вам потчевать меня историей о картине

Святого Фомы Аквинского, что, как я догадываюсь, вам до смерти хочется

сделать.

Ее соблазнительной улыбке было невозможно сопротивляться. Я

неохотно отошел от лестничной площадки и взмолился, чтобы утром не

пожалеть о том, что бросил попытки освободить нас.

Глава 11

Меня разбудил топот отдаленных шагов и криков, и я спряталась под

покрывалом, вдыхая восхитительный запах мускуса и кожи. Я отказывалась

открывать глаза, даже когда голоса стали громче.

– Леди Сабина, – раздался надо мной настойчивый шепот. –

Просыпайтесь.

Мне не хотелось выходить из сладкого забытья. Я желала продолжения

чудесного сна, в котором приятно общалась с Беннетом, и он тоже

наслаждался разговором со мной.

Над моим плечом послышался негромкий вздох.

– Уходи, Лилиан, и дай мне еще немного поспать.

– Вы должны сесть.

Напряженный

голос,

наконец,

прорвался

сквозь

сонную

безмятежность. Я открыла глаза и увидела над собой лицо Беннета со

сдвинутыми темными бровями. Мои пальцы коснулись грубой ткани мешков

с зерном подо мной. Воспоминания о том, где я и что случилось, нахлынули

на меня. Я с Беннетом оказалась заперта в кладовке на всю ночь. Мы

проговорили несколько часов, пока перед рассветом меня не одолела такая

сонливость, что я больше не могла держать глаза открытыми. Беннет сложил

несколько мешков с мукой и устроил мне мягкую постель. Я свернулась

калачиком и, по-видимому, уснула.

– Слуги просыпаются, – сказал он. – Нас очень быстро обнаружат.

Я села и поняла, что он снял с себя куртку и накрыл ею меня. Куртка

упала, и я вздрогнула от влажного холода, который стоял в кладовой. Его

пальцы нерешительно потянулись к ней. По беспокойному выражению его

лица я поняла, что он счел за лучшее одеться, но, когда я снова задрожала, натянул куртку на меня.

Голоса за дверью кладовой стали более отчетливыми, и Беннет вскочил

на ноги как раз в тот момент, когда дверь открылась:

– Они здесь, – раздался чей-то крик.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Через несколько секунд вход в кладовую и лестничная площадка были

заполнены слугами и охранниками. Позади них стояли мать Беннета и леди

Элейн. Рядом стояла бабушка, тяжело опираясь на руку своей служанки. Я

попыталась вскочить, но ноги запутались в юбке. Беннет подхватил меня и

осторожно помог встать, придерживая за талию. И конечно, именно в этот

момент леди Виндзор и бабушка протиснулись сквозь толпу на передний

план. Хотя бабушка была одета в дорожную одежду, ее лицо было пепельно-серым, и она кашляла в платок. Слезящиеся глаза сузились, когда она

увидела руки Беннета на моей талии и его куртку, которую я сжимала у

груди.

– Это не то, что, кажется, – поспешил заговорить Беннет сквозь

наступившую тишину.

– Я думаю, что это именно то, что кажется, – сказала бабушка своим

обычным резким тоном. – Леди Сабина вчера отклонила ваше предложение

выйти замуж, и вы последовали за ней сюда, в кладовую, и соблазнили ее, так что теперь у нее не такой уж большой выбор: выйти за вас замуж или

погибнуть.

Я задохнулась от бабушкиных слов, и протесты Беннета заполнили

комнату.

– Значит, вы не последовали за ней сюда? – Спросила бабушка и снова

закашлялась.

Я вопросительно взглянула на Беннета. Как он узнал, что я на кухне?

Как случилось, что он появился в то же самое время? Если только он не

следил за мной…

– Да, – сказал он, встретив мой умоляющий взгляд. – Признаю. Я

следил за леди Сабиной до самой кухни.

Драматический вздох леди Элейн в глубине толпы сопровождался

ропотом собравшихся слуг.

– Но, – поспешил объяснить Беннет, – я последовал за ней только

потому, что хотел извиниться за то, что обидел ее раньше.

– Или запереться с ней в кладовке. – Голос бабушки был слабым, но

резким.

Я смотрела на Беннета и мое подозрение росло с каждой секундой.

Неужели он спланировал все это?

Словно прочитав мои мысли, он помотал головой:

– Вы должны мне поверить, леди Сабина. Я ничего такого не

замышлял.

– Тогда как же вы оказались заперты внутри? – Бабушка была

неумолима в своих обвинениях. – Может быть, вы приказали одному из

ваших охранников тайно последовать за вами и запереть дверь?

– Нет, конечно.

– Иногда отчаявшиеся люди принимают отчаянные меры, – сказала

бабушка.

Она цеплялась за свою горничную, явно слишком слабая, чтобы

вставать с постели.

– Я никогда не сделаю ничего, что могло бы скомпрометировать

репутацию леди Сабины. – Заявление Беннета прозвучало искренне. – Она

может засвидетельствовать, что я не раз пытался освободить нас из кладовой.

Я сняла куртку и прижала ее к груди.

– Вам не следовало прибегать к таким коварным мерам.

– Я этого не делал, вы должны мне поверить.

– Вы не оставили леди Сабине выбора, – сказала бабушка. – Мы

должны сегодня же устроить свадьбу.

– В этом нет необходимости, бабушка, – сказал я. – Между нами

ничего не было.

– Даже если это правда, твоя репутация погублена. – Бабушка сжала

губы с той решимостью, которую, я знала это по опыту, невозможно было

поколебать. – После такого нам будет трудно найти кого-нибудь, кто

согласится жениться на тебе.

Я посмотрела на толпу, наблюдавшую за происходящим широко

раскрытыми глазами, некоторые из которых были полны обвинения, а другие

простого любопытства. Несмотря на то, что я ни в чем не виновата, с этого

дня люди всегда будут сомневаться в моей репутации. Они всегда будут

гадать, что же на самом деле произошло между мной и Беннетом. В жестком

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})