Бронзовый человек - Кеннет Робсон

в Нью-Йорке. На нем был мактли, или широкий пояс, красного цвета, концы которого образовывали фартук спереди и сзади.

Он расположился посреди большой комнаты.

Рядом с ним стояла молодая женщина. Она была самой привлекательной из всех девушек майя, которых они видели. По совершенству черт ее лица можно было сразу догадаться, что она дочь короля Чаака. Она была почти такой же высокой, как и ее отец. Изысканная тонкость ее красоты напоминала работу искусного мастера по золоту.

— Восхитительно! — воскликнул Монк.

— Неплохо, — признал Ренни, его длинное, плотно сжатое лицо немного утратило свой пуританский вид.

Док низким голосом, который слышала только пара, обсуждавшая девушку, резко сказал: — Уймитесь, гориллы! Разве вы не видите, что она понимает по-английски?

Монк и Ренни резко посмотрели на девушку, и оба мгновенно стали красными, как хорошо проваренная свекла.

Ведь было очевидно, что восхитительная юная леди майя слышала их замечания и поняла их. Ее черты раскраснелись, и она явно смутилась.

Док на своем непонятном языке майя начал приветствовать короля Чаака.

— Вы можете говорить на своем языке, — вмешался король Чаак.

Он говорил по-английски, это был факт!

В этот раз Док был поражен. Прошло долгих двадцать секунд, прежде чем он сообразил, что сказать. Затем он медленно взмахнул рукой, чтобы охватить взглядом все окружающее.

— Я не совсем понимаю все это, — пробормотал он. — Вы здесь, очевидно, потомки древней цивилизации. Вы находитесь в долине, практически неприступной для чужаков. Остальной мир даже не подозревает о вашем присутствии. Вы живете точно так же, как жили ваши предки сотни лет назад. И при этом вы приветствуете меня на отличном английском!

Король Чаак легко поклонился. — Я могу развеять ваше любопытство, мистер Кларк Сэвидж-младший.

Если бы Док не был самим собой, то точно бы свалился с ног.

Его здесь знали!

— Ваш уважаемый отец научил меня английскому языку, — улыбнулся король Чаак. — Я узнал в вас его сына. Вы похожи на него.

Док медленно кивнул. Он должен был догадаться об этом. И было очень приятно узнать, что его великий отец был здесь. Ведь куда бы ни отправился Сэвидж-старший, он заводил друзей среди всех людей, достойных дружбы.

Следующие несколько фраз были связаны со знакомством. Очаровательную девушку из племени майя звали Монья. Как они уже догадались, она была принцессой, дочерью короля Чаака.

Приземистый, угрюмый вождь краснопалых воинов, Утренний Бриз, получил приказ короля Чаака выйти наружу. Он шел вяло, неохотно. В дверях он задержался, чтобы бросить последний, жадный взгляд на принцессу Монью.

Этот взгляд сказал Доку еще кое-что. Утренний Бриз был влюблен в Монью. И, судя по вздернутому носику Моньи, она была не очень высокого мнения о предводителе воинов.

— Я ее тоже не виню, — шепнул Монк Хэму, стараясь, чтобы его голос был таким низким, чтобы никто не услышал. — Представь себе, что тебе приходится каждое утро пялиться на его физиономию через стол за завтраком!

Хэм посмотрел на Монка и разразился громким смехом. Лицо Монка было таким же невзрачным, как у Утреннего Бриза, хотя и более симпатичным.

* * *

Док Сэвидж задал вопрос, который был у него на уме. — Как получилось, что ваш народ оказался здесь - в таком виде, как он жил сотни лет назад?

Король Чаак добродушно улыбнулся. — Потому что мы довольны своим образом жизни. Мы ведем здесь идеальное существование. Правда, нам приходится сражаться, чтобы не допустить захватчиков. Но воинственные племена, окружающие эту гору, делают большую часть этой работы за нас. Они наши друзья. Лишь раз в год-два нашим краснопалым воинам приходится прогонять какого-нибудь особо настойчивого захватчика. Благодаря неприступности этой долины это не составляет труда.

— Как давно вы здесь - в смысле, когда вы здесь поселились? — спросил Док.

— Сотни лет назад - во времена испанского завоевания Мексики, — объяснил старый майя. — Мои предки, заселившие эту долину, принадлежали к клану майя высшего сословия, королевской семьи. Они бежали от испанских солдат в эту долину. С тех пор мы живем здесь, довольствуясь, как я уже сказал, существованием без остального мира.

Док, размышляя о беспорядках, кровопролитии и жадности, которые в это время творились в остальном мире, не мог не согласиться с тем, что у выбранного этими людьми курса есть свои достоинства. Возможно, они лишились некоторых удобств современных домов, но, скорее всего, они по ним не скучали.

Неожиданно заговорил престарелый король Чаак: — Я знаю, зачем вы здесь, мистер Сэвидж.

— А?

— Вас прислал ваш отец. Было решено, что по прошествии двадцати лет вы придете ко мне. И я должен был решить, дать ли вам доступ к золоту, которое не представляет ценности для нас, жителей Долины Исчезнувших.

В золотистых глазах Дока мелькнул огонек понимания. Так вот что было написано в оставшейся части письма, сгоревшую первую часть которого он нашел в ограбленном сейфе своего отца!

Теперь все стало ясно. Его отец обнаружил эту затерянную долину с ее странными обитателями и сказочным кладом золота. Он решил оставить ее в наследство своему сыну. Он завладел землями, прилегающими к Долине исчезнувших. И он договорился с королем Чаака. Оставалось выяснить, что это за договоренность!

Док задал вопрос: — Что за соглашение заключил с вами мой отец?

— Он не сказал вам? — удивленно спросил старый майя.

Док опустил голову. Помедлив, он объяснил, что его отец внезапно умер. Выслушав печальную новость, пожилой майя некоторое время хранил благоговейное молчание. Затем он рассказал о деловых аспектах сделки с золотом.

— Вы обязательно отдадите определенную часть правительству Идальго, — сказал он.

Док кивнул. — По договору пятая часть отходит правительству Идальго. Это совершенно справедливо. Президент Идальго, Карлос Ависпа, - прекрасный пожилой джентльмен.

— Треть всего изъятого золота должна быть помещена в трастовый фонд на имя моего народа, — пояснил король Чаак. — Вы должны учредить этот фонд и проследить за тем, чтобы были назначены подходящие честные управляющие. Остальные две трети вы получите не для того, чтобы сколотить личное состояние, а чтобы потратить их по своему усмотрению на продолжение дела, которым занимался ваш отец, - на исправление несправедливости, облегчение участи угнетенных, на благо человечества всеми возможными способами.

— Треть для вашего народа не слишком большая доля, — предположил Док.

Король Чаак улыбнулся. — Вы удивитесь, узнав, какая сумма получится. И, возможно, она нам никогда не понадобится. Эта