Пропавший - Микаэль Крефельд

– За нами ведется наблюдение, – шепотом сообщил Лене Кристоф.

В доказательство он показал ей микрофоны, найденные под дверными косяками.

Лена посмотрела на них с гримасой отвращения:

– Что ты такое говоришь? Кто за нами наблюдает?

– Как – кто? Штази, конечно. Кто же еще!

Лицо у нее вытянулось.

– И что… что нам делать? – растерянно пролепетала она.

– Отыскать все микрофоны и видеокамеры, установленные в нашей квартире, и выкинуть их, к чертям собачьим!

– Видеокамеры? Неужели они нас еще и снимали?

Лена заплакала.

Кристоф обнял ее за плечи:

– Только не сейчас, Леночка. Ты нужна мне. Все очень серьезно и может для нас плохо кончиться.

– И что же теперь? Придут и арестуют нас? Они слышали про… про бегство?

Он шикнул на нее, перегнулся через перила и выглянул в лестничный проем, чтобы убедиться, что там никого не было.

– Хороший вопрос. Но мы не имеем ни малейшего понятия, когда они их поставили.

– Вдруг они слышали наш разговор с Брауном о том, что мы передумали бежать? Может быть, это нас спасет?

– Наоборот. Нас могут признать виновными в государственной измене за один только этот разговор.

– Но кто мог нас выдать? Ты же говорил, что Шрёдер – наша страховка.

– Я и сам так думал.

Лена осторожно вытерла слезы, стараясь не размазать тушь на ресницах.

– Может быть, он переметнулся. Как-никак он сам из Штази.

Кристоф покачал головой:

– Ему есть что терять. Мы с Брауном полностью его финансируем. Если бы не мы, у него бы ничего не было. Кроме того, у нас есть на него компромат. Шрёдер – скрытый гомик и в свободное время развлекается тем, что бьет плеткой малолетних мальчишек. Я сам видел снимки.

Лена снова ударилась в слезы:

– Как это все… противно! Только представить себе, что за нами подглядывали посторонние люди! Подглядывали, когда мы… мы… – Лена остановилась, не в силах произнести это вслух. – И зачем тебе только было приглашать его к нам домой? – Она с размаху так сильно ударила Кристофа в грудь, что он пошатнулся и отступил назад.

– Что ты хочешь сказать?

– Вы же могли собираться где угодно, так почему надо было у меня в доме?

– Но не мог же я знать…

– Вот и подумай хорошенько! Сделай что-нибудь!

– Я стараюсь, Лена, делать все, что могу.

Она отвела глаза и прислонилась к стене.

– Вот проклятье! Черт! Неужели это Клара на нас донесла? Мне кажется, она нас обкрадывает. Без нас она разгуливает по квартире в моей одежде. После ее уборки платья в шкафу всегда оказываются на других плечиках.

– Я совершенно уверен, что это не Клара. Но кто-то в доме за нами следит, это точно. Провода выведены на лестницу к электрической сети.

– Как ты думаешь, они скоро… за нами придут?

– Не знаю, Лена. Не думаю. Против меня уже бывали расследования, но мне удавалось их остановить. У меня везде знакомства среди влиятельных людей. Эти люди зависят от меня и от моих связей в государственном банке. Но предполагаю, что сейчас, когда то и дело возникают все новые политические движения, у службы безопасности и без нас дел по горло. Думаю, у нас есть шанс благополучно пережить бурю, либо выдав других, либо откупившись деньгами.

– А как насчет Брауна? Надо его предупредить?

Кристоф отрицательно покачал головой:

– Совершенно незачем!

* * *

Шаркающий звук метлы громко отдавался от стен – это Хауссер подметал в темноте двор. Он выбежал сюда, как только услышал через оставшийся в квартире Шуманов микрофон, установленный на кухне за радиатором, как Лена попросила Кристофа немедленно выкинуть найденную шпионскую аппаратуру в мусорное ведро. Перед этим Хауссер подслушал разговор, который семья вела за ужином, и узнал, что родители наврали дочери, объясняя, откуда в квартире такая разруха. Они сказали ей, будто бы отец услышал, как за стеной скреблась крыса, но, к счастью, он ее поймал и уничтожил. История про крысу, казалось, не взволновала дочку, которой не терпелось поскорей рассказать родителям, что было сегодня на занятиях по гимнастике, и поговорить о предстоящих соревнованиях.

– Не поздновато ли подметать? По-моему, сейчас ничего не разглядишь, – заметил Кристоф.

Он отнес мусорные мешки в самый дальний контейнер и засунул поглубже под уже лежавшие там пакеты.

– Можно, если постараться, – улыбнулся ему Хауссер. – Даже крыс можно заметить, не так ли?

Кристоф промолчал и только пристально на него посмотрел.

– Я думаю, их всех давно повывели, но разве можно это знать наверняка, не правда ли?

Через несколько минут Хауссер уже снова был в квартире управдома перед монитором, на котором видна была лестничная площадка перед квартирой Шуманов. Смакуя маленькими глотками абсент, он наблюдал за Мидасом и его красавицей-женой.

– Это управдом, – шепотом сообщил жене Кристоф. – По-моему, это он за нами следил.

– Этот противный человек? Хватит ли у него на это мозгов?

Кристоф пожал плечами.

29

Берлин, Пренцлауэр-Берг, 4 октября 1989 года

По Грейфенхагенерштрассе мимо Хауссера спешили прохожие, люди шли на работу. Хауссер курил сигарету, спрятавшись в подворотне дома девять от пронизывающего ветра, и смотрел, как разлетаются от его порывов опавшие листья из кучи, в которую он только что сгреб весь мусор. Он ждал, когда выйдут из дома Шуманы. С тех пор как Кристоф обнаружил в квартире подслушивающую аппаратуру, Хауссер сторожил тут их выход каждое утро. Поравнявшись с Хауссером, Кристоф и Лена удивленно на него оглянулись, но не сказали ни слова, словно боялись получить подтверждение наихудших предположений. Хауссер слышал, как они обсуждали его на лестничной площадке, гадая, агент ли он или, как выразился Мидас, просто чертов доносчик, работающий на Штази. Дверь, перед которой стоял Хауссер, отворилась, и он обернулся. Вышел Кристоф и придержал створку, пропуская Лену и дочку.

– С добрым утром! – сказал Хауссер, затаптывая сигарету.

Лена прошествовала мимо, даже не обернувшись, а Кристоф небрежно кивнул.

– Господин Шуман! – окликнул его Хауссер, когда Кристоф направился к автомобилю, припаркованному через дорогу.

Шуман обернулся через плечо.

– Слив работает как следует?

Шуман в первый момент растерялся, затем кивнул:

– Да, как будто.

– Я мог бы зайти проверить.

– Благодарю, в этом нет необходимости.

– Я подумал, надо ведь, чтобы ваша дочка и очаровательная жена не остались без ванны.

Лена обернулась. Ее глаза сверкали. Она хотела что-то сказать, но Кристоф жестом остановил ее. Достав из кармана ключ, он протянул его жене:

– Садись в машину, Лена!

Глядя в глаза Хауссеру, она выхватила ключ из руки Кристофа и пошла с дочерью через дорогу к машине.

– Я что-то не так сказал? – удивился Хауссер и с улыбкой прислонился к стене.

Кристоф спокойно подошел к нему:

– Ты, по-моему, очень внимательно за всем следишь, Эрхард. Я могу называть тебя Эрхард?

– Можете называть меня, как вам угодно, господин Шуман.

– Спасибо. А ты можешь называть меня Кристоф. Нам не обязательно придерживаться официального обращения, ведь мы же соседи. Если я не ошибаюсь, ты приглядываешь за здешней молодежью, верно?

– Не понимаю, о чем вы, господин Шуман… Кристоф. Но я как-никак управдом, так что должен быть в курсе, что тут и как.

Кристоф сделал шаг в его сторону:

– Откуда ты вообще здесь появился?

– Я-то? Из Граупы. Это маленький городок в окрестностях Дрездена. Вы его, наверное, не знаете.

– И давно ты живешь в Берлине?

– Достаточно давно, так что знаю, например, что через три дня на Карл-Маркс-алле состоится парад. Вы пойдете посмотреть на юбилейные торжества? Нашей республике исполняется сорок лет – это же такой большой праздник, правда?

Кристоф проигнорировал вопрос:

– Где ты работал раньше?

Хауссер неопределенно повел глазами:

– Да много где. Где был нужен, там и работал.

– И с каких пор ты работаешь управдомом?

– Да уже довольно давно.

– Кто принял тебя на работу?

– Администрация, – сказал Хауссер и, погладив усы, добавил: – Я чувствую, что вы, господин Шуман, чем-то недовольны. Скажите, что я такого сказал или сделал, что вам не понравилось?

– Я знаю всех в жилищном управлении, кто именно принимал тебя на работу?

Хауссер хохотнул:

– Так вот откуда у вас такая замечательная квартира! Вы умный человек и с большими связями, не так ли, господин Шуман?

– Ты знаешь фамилию того, кто брал тебя на работу, или мне самому надо выяснить?

– Можете поступать, как считаете нужным, но должен сказать, что у вас действительно прекрасная квартира. Производит впечатление. – Хауссер достал пачку сигарет и протянул Кристофу; тот отрицательно покачал головой. – Не ваша марка? Вы ведь курите заграничные, я угадал? Такой человек, как вы, наверное, курит «Мальборо». Я прав? «Мальборо»… Человек «Мальборо»… Янки, поди? – подмигнул Кристофу Хауссер.