Жена ловеласа - Энн Цвек

Золтан внимательно осмотрел конверт с обеих сторон.

— Что это значит? — спросил он, указывая на слово «comte». Я думал, его зовут Люк.

— Это титул, — ответила Мэгги.

— Граф? Но я думал — он фермер. Он ведь делает вино и растит призовых свиней.

— Иногда граф и фермер — одно и то же.

— А это тогда что? — Золтан неторопливо провел ногтем под словом «comtess». — А, у него и графиня есть… — с неодобрением добавил он.

— У нас в деревне был граф, — поделился он, поднимаясь По лестнице. — Мне мама рассказывала. Он владел не только нашей деревней, но и ещё десятью. Он был очень красивый мужчина, с усами, как у меня. — При этих словах Мэгги постаралась изобразить живой интерес. — Так вот, каждое утро граф проезжал мимо нашей фермы на белом коне. На нем всегда была шляпа с широкими нолями. Увидев нас, он снимал ее и говорил: «Доброе утро, крестьяне». А мои родители отвечали: «Доброе утро, граф».

Мэгги давно заметила — Золтан становился разговорчивым, лишь когда рассказывал о матери и об отчем доме.

«Сыр и впрямь восхитителен, — подумала она, поворачивая в двери ключ. — Как бы он понравился Джереми! А как бы он восхитился, узнав, что у его жены появился поклонник с графским титулом!» Внезапно она поняла, что тоже хочет снова увидеть Люка. Этот импульсивный и необузданный человек словно привносил в общение поток радости — таких людей Мэгги никогда не встречала раньше. Однако для женщины ее положения запросто зайти в отель «Крильон» и спросить там графа де Боскьера было бы так же немыслимо, как понять преимущества танталовых покрытий или объяснить квантовую теорию. К тому же существование загадочной графини не давало ей покоя.

А вот благодарственное письмо — совсем другое дело. Подобного рода письма всегда были неотъемлемой частью ее жизни, и она не смогла бы простить себе, если бы не выразила признательность за полученный подарок. С самых ранних лет мать вдалбливала ей в голову правила приличия, повторяла, что надо писать благодарственные письма по всевозможным поводам. Позднее это стало обязанностью Мэгги, как жены посла.

Сообразив, что писать не на чем, Мэгги отправилась в маленький магазинчик на бульваре Монпарнас. Ее выбор пал на пергаментную бумагу цвета слоновой кости, к которой прилагались конверты, покрытые темно-малиновой папиросной бумагой — под цвет красного вина.

Она начала: «Дорогой мистер де Боскьер…» Нет, так не пойдет, он ведь граф. Однако обращение «дорогой граф» звучало как-то несуразно. Мэгги подумала — уж Джереми-то знал бы, как написать. Идея! Нужно написать по-французски! «Cher Monsieur le Comte, merci pourle fromage».[92] Нет, слишком сухо и неинтересно. Она задумчиво грызла кончик ручки. Как там сказала консьержка? «C'est un don des dieux un fromage pareil!» Однако в письменном виде эта изящная фраза смотрелась как-то не к месту. В итоге Мэгги просто написала «Merci» и поставила подпись — строго и аккуратно, как на официальном бланке. Дописывая адрес, она пришла к выводу, что именно так и должно выглядеть письмо настоящей femme d'esprit.

У заговорщиков оставалось еще предостаточно времени, чтобы успеть насладиться до отъезда своим триумфом. Когда утром Золтан постучал к Мэгги, она пила в постели утренний чай. Электрочайник «Рассел Хоббс» сопровождал ее во всех путешествиях, равно как и урна с прахом покойного мужа.

— Смотрите, — сказал водитель, бросая ей на кровать стопку газет.

О скандальном провале Дельфины и о его последствиях трубили повсюду. От госсекретаря США поступила официальная жалоба. На беднягу Лероя со всех сторон сыпались шишки. Похоже, часы его на «Антенн-2» были сочтены. Отвечая на обвинения, звучавшие со всех сторон, он намекал на попытку саботажа со стороны спецслужб какой-то восточноевропейской страны, но никто не принял его слова всерьез.

Покаянно стуча себя в грудь и принося извинения, французы обычно в душе находят подобные ситуации весьма забавными. Les Americans, по их мнению, слишком серьезно к себе относились, и хороший тычок под ребра время от времени идет им только на пользу, n'est-ce pas?[93] Прелестное личико Дельфины исчезло с экрана — по-видимому, надолго. И поделом — ей бы следовало знакомиться с новостями перед эфиром, вместо того чтобы прихорашиваться. В сатирическом еженедельнике «Утка» этот сюжет смаковали на все лады. Мэгги испытывала определенную гордость за то, что не кто-нибудь, а именно она устроила этот «национальный праздник». Но в то же время ей захотелось поскорее покинуть Францию во избежание возможного разоблачения.

Ранним утром следующего дня Мэгги рассчиталась в гостинице, и Золтан начал перетаскивать в машину чемоданы с парижскими покупками. Они собирались на юг, и он по такому случаю нацепил зеркальные солнечные очки и оделся более броско. Стоя на рыльце и давая Золтану разные «Ценнейшие» советы по укладке вещей Мэгги вдруг увидела знакомое лицо на противоположной стороне улицы.

— Се n'est pas vrai, са![94] — закричал граф де Боскьер, подбегая к ней. — Умоляю, скажите, что вы не уезжаете!

— Мы с Мадам направляемся в Рим, — гордо сообщил Золтан.

— В Рим! Но, послушайте, какое совпадение! Я сам через месяц-полтора должен быть в Риме. Надо забрать сына. Он там изучает итальянский. Потом собирается стать лингвистом.

— Большое спасибо за подарок, — сказала Мэгги. — Никогда прежде не ела такого превосходного сыра.

— Ах да… Это лишь один из прекрасных сыров, что есть во Франции. Жаль, вы уезжаете, я бы показал вам, где его можно купить. Де Голль сказал, что невозможно управлять страной, в которой делают столько разных сортов сыра.

Золтан закончил погрузку и молча ждал с ключами в руке.

— Да, жаль, — кивнула Мэгги, — но у нас дела.

— Ах да… Импорт-экспорт. Где вы остановитесь в Риме?

— Мадам остановится в отеле «Д'Англетер», а я собираюсь поселиться у друзей, — сказал водитель, усаживаясь за руль.

— Отель «Д'Англетер» — как вам подходит! Нужно дать вам визитную картону. — Перерыв все карманы, Люк нашел слегка замызганную визитку. — Je regrette. Вот, это все, что у меня есть. Вот, — он ткнул пальцем в нижнюю цифру, — это мой номер в Дордони. Конечно, сначала вам придется набрать код Франции — «ноль-ноль-три-три».

— Набрать «ноль-ноль-три-три», — машинально повторила она.

— И пропустить один ноль в коде Дордони, если звоните l'etranger.[95]

— Пропустить ноль.

— С другой стороны, вам, наверное, проще будет позвонить мне на мобильный телефон. Где-то у меня был мобильный телефон. — Граф похлопал себя по карманам. — Вот, смотрите.

Мэгги взглянула на ряд крошечных цифр.