Неизбежная могила (ЛП) - Гэлбрейт Роберт

Она сошла со сцены. Поскольку двери не открылись, большая часть прихожан осталась сидеть, наблюдая за экраном. Огни в храме все так же неярко горели, и Дэвид Боуи снова начал петь, в то время как неподвижная паства смотрела другие отрывки видео, показывающие бездомных, которые едят суп, радостных детей, поднимающих руки в африканской школе, и взрослых людей разных рас, проходящих своего рода групповую терапию.

«Мы могли бы стать героями, — пел Дэвид Боуи, — всего на один день».

11

Слабая черта на пятом месте. Молния отходит и приходит. Ужасно! Хотя бы и в стотысячный раз,

не утратишь умения действовать.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Страйку не терпелось узнать, как прошел первый визит Робин в храм, но он не смог ответить на несколько ее звонков, поскольку находился в тот момент в метро с большой сумкой магазина игрушек «Хэмлис» на коленях. Пятая попытка Робин связаться с ним наконец увенчалась успехом, в это время он сошел с поезда на станции Бромли-Южный и уже сам собирался набрать ее номер.

— Извини, — первым делом сказал он. — Был вне зоны доступа. Я как раз направляюсь к Люси.

Люси приходилась Страйку сестрой, с которой он вместе рос, у них была одна мать, но разные отцы. Хотя он любил Люси, у них было очень мало общего, и посторонние люди, как правило, очень удивлялись, узнав, что они родственники, учитывая, что Люси была невысокой и светловолосой. Страйк решился на этот визит из чувства долга, а не ради удовольствия, и приготовился, что ближайшая пара часов будет не простой.

— Как все прошло? — спросил он, идя по дороге, в небе над которой уже собирались дождевые тучи.

— Все не так, как я ожидала, — призналась Робин, которая прошла несколько кварталов от храма, прежде чем нашла кафе со столиками на улице, где, благодаря прохладной погоде, ее разговор никто бы не стал подслушивать. — Я думала, что будет побольше всякой чертовщины, но все было совсем не так, говорили о тотальной социальной справедливости и свободе выражать сомнение. Однако устроили все очень ловко — на экране крутили фильмы, и Дэвид Боуи играл на фоне...

— Боуи?

— Да, его песня «Heroes», но самое интересное, что Папа Джей был там лично.

— И какой он?

— Он очень харизматичен.

— Это следовало ожидать, — проворчал Страйк. — Кто-нибудь пытался тебя завербовать?

— Не напрямую. Блондинка, которая, я думаю, в курсе стоимости одежды Пруденс, перехватила меня на выходе. Сказала, что надеется, что мне понравилось, и спросила, есть ли у меня какие-нибудь вопросы. Я сказала, что все это было очень интересно, но я не проявила особого к ней интереса. Она ответила, что надеется увидеть меня там снова.

— Прикидываешься неприступной, — сказал Страйк, который только что почувствовал на лице первые капли ледяного дождя. — Хорошая тактика.

— На выходе мне пришлось бросить двадцатифунтовую банкноту в ящик для сбора пожертвований, — сказала Робин, — учитывая, что у меня сумочка за пятьсот фунтов. Однако я позаботилась о том, чтобы мальчик у двери увидел, сколько я кладу.

— Возьми эту сумму из нашей жестяной банки с наличностью, — сказал Страйк.

— И я... ух ты, — Робин засмеялась и удивилась одновременно.

— В чем дело?

— Э... ничего.

Двое молодых американцев — высокие, упитанные, бородатые, в бейсболках — только что заняли место через два столика от Робин. На одном была рубашка поло, на другом — футболка с логотипом гоночной серии NASCAR25 и надписью «Джимми Джонс»26 с большим номером 48.

— Ничего особенного, расскажу тебе позже, — сказала Робин. — Хотела поделиться первыми впечатлениями. Ну давай пока, если ты идешь к Люси. Увидимся в понедельник.

Страйк, который был бы рад возможности отвлечься на разговор с Робин, направляясь на не самую желанную встречу, попрощался и продолжил путь, чувствуя, как им овладевает дурное предчувствие. Люси, судя по голосу, была в восторге от того, что он приедет, и это делало перспективу сообщить ей свою новость еще менее приятной.

На большой магнолии в саду у дома Люси и Грега, естественно, не было цветов в этот прохладный мартовский день. Страйк постучал в дверь, и ему почти сразу же открыл его любимый племянник Джек.

— Черт возьми, — сказал Страйк. — Ты вырос примерно на двадцать сантиметров с тех пор, как я видел тебя в последний раз.

— Было бы странно, если бы я уменьшился, — ухмыльнулся Джек. — А ты похудел.

— Да, мне нужно уменьшаться, — сказал Страйк, вытирая ноги о коврик у двери. — Ты поймешь, когда доживешь до моих лет... Я купил это для тебя, Люка и Адама, — добавил он, протягивая Джеку большую сумку.

В этот момент в холле появилась Люси и, услышав последние слова, радостно улыбнулась, глядя на Страйка. Ранее она была всегда недовольна, когда он особо выделял только ее среднего сына.

— Какой приятный сюрприз, — сказала она, обнимая брата. — Люк ушел на футбол с Грегом, но Адам наверху. Проходи, я только что достала банановый хлеб из духовки.

— Пахнет великолепно, — похвалил Страйк, следуя за ней на кухню, сквозь стеклянные двери которой виднелась лужайка. — Мне небольшой кусочек. Я еще не на сто процентов достиг своего желаемого веса.

— Я так рада, что ты позвонил, потому что немного беспокоюсь за Теда, — продолжила Люси, доставая из буфета пару маленьких тарелочек. Тед был их овдовевшим дядей, который проживал в Корнуолле. — Я позвонила ему сегодня утром, и он рассказал мне ту же историю, что и в прошлый раз, когда мы созванивались, слово в слово.

— Думаю, ему одиноко, — ответил Страйк, усаживаясь за кухонный стол.

— Может быть, — с сомнением ответила Люси, — но я подумала, что стоит поехать и повидаться с ним. Ты поедешь со мной?

— Да, если ты меня заранее предупредишь, — сказал Страйк, который испытывал знакомое чувство скованности, которое часто вызывала у него Люси, когда просила его немедленно заняться каким-нибудь делом и частенько раздражалась, когда он не мог сразу согласиться с ее планами. Однако сегодня Люси просто положила перед ним ломтик бананового хлеба, а потом поставила рядом кружку чая.

— Итак, зачем пожаловал? Не то чтобы я не рада тебя видеть. — Прежде чем Страйк успел ответить, появились Джек и Адам, у каждого в руках были арбалеты «Файртэк», которые Страйк купил специально для того, чтобы отправить сыновей Люси в сад, пока он с ней будет разговаривать.

— Это потрясающе, — сказал Адам Страйку.

— Рад, что вам понравилось, — ответил Страйк.

— Корм, тебе не следовало этого делать! — сказала Люси, явно обрадованная тем, что он сделал именно это. Учитывая, сколько раз он забывал о днях рождения своих племянников, Страйк прекрасно понимал, что эти знаки внимания можно считать оказанными с небольшим опозданием. — Жаль, что идет дождь, — сказала Люси, выглянув в окно на сад.

— Не очень сильный, — ответил Страйк.

— Я все равно хочу испробовать арбалет, — сказал Джек, подтверждая свое звание любимца дяди. — Я надену резиновые сапоги, — бросил он матери, снова выбегая из кухни. К облегчению Страйка, Адам последовал за своим старшим братом.

— Итак, почему ты здесь? — снова спросила Люси.

— Я бы предпочел рассказать, когда мальчики нас не услышат, — сказал Страйк.

— О боже, ты заболел? — в панике воскликнула Люси.

— Нет, конечно, нет, — сказал Страйк. — Я просто...

Джек и Адам поспешно вернулись на кухню, оба в резиновых сапогах.

— И куртки не забудьте, мальчики, — сказала Люси, разрываясь между предчувствием того, что Страйк ей скажет, и необходимостью присмотреть за своими сыновьями.