Поэты 1820–1830-х годов. Том 2 - Семён Раич

97. БЕСПРЕДЕЛЬНОСТЬ

(Из Шиллера)

По морю вселенной направил я бег:Там якорь мнил бросить, где видится брег                      Пучины созданья,                      Где жизни дыханьяНе слышно, где смолкла стихийная брань,Где богом творенью поставлена грань.

Я видел, как юные звезды встают,Путем вековечным по тверди текут,                      Как дружно летели                      К божественной цели…Я дале — и взор оглянулся окрест,И видел пространство, но не было звезд.

И ветра быстрее, быстрее лучейЯ в бездну ничтожества мчался бодрей.                      И небо за мною                      Оделося мглою…Как волны потока, так сонмы планетЗа странником мира кипели вослед.

И путник со мной повстречался тогда,И вот вопрошает: «Товарищ, куда?»                      — «К пределам вселенной                      Мой путь неизменный:Туда, где умолкла стихийная брань,От века созданьям поставлена грань!»

«Кинь якорь! Пределов им нет пред тобой».— «Их нет и за мною! Путь кончен и твой!»                      Свивай же ветрило,                      О дух мой унылый,И далее, смелый, лететь не дерзай,И здесь же с отчаянья якорь бросай.

1825

98–99. <ИЗ В. Г. ВАККЕНРОДЕРА>

1. «О Цецилия святая!..»

О Цецилия святая!Одинокий, изнывая,Плачу горькою слезой.Зри — от мира удаленныйИ коленопреклоненный,Я молюся пред тобой.

Звук от струн твоих чудесныйОкрыляет в мир небесный,Отрывает от земли;Успокой смятенье крови,Звуком песен и любовиЖажду сердца утоли.

Силу дай руке бессильнойВызвать смело звук обильныйИ восторгом оживи,Чтоб смягчали струн отзывыСердца гордые порывыСладкой грустию любви.

Окрылен тобой, воспрянуИ под сводом храма грянуВ честь тебе, тобой избран,Гимн, молитвой вдохновенный:Да ликует сонм смиренныйУмиленных христиан!

С оживленными струнамиДай мне силу над сердцами,С тайны душ покров сорви —Чтоб я мог всевластным духомЦелый мир наполнить звукомВдохновенья и любви.

1825

2. «О, не знаю, что меня стесняет…»

О, не знаю, что меня стесняет,Что мой дух и давит и терзает,Словно я от казни иль от громаРвусь, бегу из отческого дома?Чем виновен, чем пред богом грешенИ за что страдаю безутешен?

Божий сын! ужель твоя отрадаНе смирит бунтующего ада,Не пошлет святого откровеньяРазогнать души моей сомненья,Не внушит безумцу мысли здравойИ стези мне не укажет правой?

О, спаси меня, любовь и сила!Иль вели земле, чтоб поглотила,А не то я — жертва чуждой власти:Увлекут меня слепые страсти,И, твоей лишенный благодати,Убегу из отческих объятий.

1825–1826

100. ВЕЧЕР

(Из Шиллера)

Скройся, бог света! Нивы желаютВлаги прохладной; смертный уныл,Медленно идут томные кони:             Скройся, бог света, в струях!

Зри, кто из моря в волны кристальныС милой улыбкой друга манит!Быстро помчались грозные кони             В царство богини морей!

К персям прекрасной Феб наклонилсяПравит браздами юный Амур,Богу послушны гордые кони,             Плещутся резво в струях.

С звездного неба легкой стопоюНочь прилетела, с нею любовь.Феб почивает в неге роскошной,             Спите в объятьях любви!

<1826>

101. ДВЕ ЧАШИ

Две чаши, други, нам дано;       Из них-то жизни генийНам льет кипящее вино       Скорбей и наслаждений.Но из одной мне пить, друзья,       Ни разу не случалось,И в каждом чувстве бытия       С весельем грусть сливалась.

Подаст ли рок сосуд забот —       Слетает вмиг украдкойНадежда и в него вольет       Вино отрады сладкой.Упился ль счастьем в жизни я       И душу переполнил —Но ах! миг райский бытия       О вечном ей напомнил.

И в мой сосуд отраву льет       Томящее желанье,И пламень жажды душу жжет,       И ожило страданье.Горит душа, огнем полна,       Бессмертной в мире тесно,И стонет сирая она       По родине небесной.

1826

102. ЗВУКИ

<К N.N.>

Три языка всевышний нам послал,Чтоб выражать души святые чувства.Как счастлив тот, кто от него приялИ душу ангела и дар искусства.

Один язык цветами говорит:Он прелести весны живописует,Лазурь небес, красу земных харит,—Он взорам мил, он взоры очарует.

Он оттенит все милые черты,Напомнит вам предмет, душой любимый,Но умолчит про сердца красоты,Не выскажет души невыразимой.

Другой язык словами говорит,Простую речь в гармонию сливаетИ сладостной мелодией звучит,И скрытое в душе изображает.

Он мне знаком: на нем я лепетал,Беседовал в дни юные с мечтами;Но много чувств я в сердце испытал,И их не мог изобразить словами.

Но есть язык прекраснее того:Он вам знаком, о нем себя спросите,Не знаю — где слыхали вы его,Но вы на нем так сладко говорите.

Кто научил вас трогать им до слез?Кто шепчет вам те сладостные звуки,В которых вы и радости небес,И скорбь души — земные сердца муки, —

Всё скажете, и всё душа поймет,И каждый звук в ней чувством отзовется:Вас слушая, печаль слезу отрет,                     А радость вдвое улыбнется.

Родились вы под сча́стливой звездой:Вам послан дар прекрасного искусства,И с ясною, чувствительной душойВам дан язык для выраженья чувства.

Середина 1820-х годов

103. СОН

Мне бог послал чудесный сон:Преобразилася природа,Гляжу — с заката и с восходаВ единый миг на небосклонДва солнца всходят лучезарныхВ порфирах огненно-янтарных,И над воскреснувшей землейЧета светил по небокругуТечет во сретенье друг другу.Всё дышит жизнию двойной:Два солнца отражают воды,Два сердца бьют в груди природы —И кровь ключом двойным течетПо жилам божия творенья,И мир удвоенный живет —В едином миге два мгновенья.

И с сердцем грудь полуразбитымДышала вдвое у меня,И двум очам полузакрытымТяжел был свет двойного дня.Мой дух предчувствие томило:Ударит полдень роковой,Найдет светило на светило,И сокрушительной грозойНебесны огласятся своды,И море смерти и огняПольется в жилы всей природы;Не станет мира и меня…И на последний мира стонПоследним вздохом я отвечу.Вот вижу роковую встречу,Полудня слышу вещий звон.Как будто молний миллионыМне опаляют ясный взор,Как будто рвутся цепи гор,Как будто твари слышны стоны…От треска рухнувших небесМой слух содрогся и исчез.Я бездыханный пал на землю;Прошла гроза — очнулся — внемлю:Звучит гармония небес,Как будто надо мной незримыЕгову славят серафимы.Я пробуждался ото сна —И тихо открывались очи,Как звезды в мраке бурной ночи,—Взглянул горе́: прошла война,В долинах неба осиянныхНе видел я двух солнцев бранных —И вылетел из сердца страх!Прозрел я смелыми очами —И видел: светлыми семьямиСияли звезды в небесах.

Февраль 1827

104. ЖУРНАЛИСТ И ЗЛОЙ ДУХ