Восходящая тень - Роберт Джордан

Перрину хотелось коснуться ее щеки, но госпожа ал’Вир и госпожа Аухан почему-то, навалясь всей тяжестью, держали его за запястья. Да и на ноги кто-то налег, прижимая их к столу. И большие руки Лойала обхватили плечи юноши. Точно, это стол. Кухонный — Прикуси это, любовь моя, — донесся издалека голос Фэйли. — Тебе будет больно.

Он хотел спросить ее — почему, но она уже сунула ему в рот обернутую кожей палочку. Перрин чувствовал запах кожи, дерева — и ее, Фэйли, запах. Будут ли они охотиться вместе, гоняясь по бескрайним травянистым равнинам за несчетными стадами оленей? Ледяной холод знобкой волной окатил тело, и он смутно осознавал, что это воздействие Единой Силы. А потом пришла боль. Перрин успел почувствовать, как палочка хрустнула у него между зубов, и провалился во тьму.

Глава 44. Сломленный натиск

Перрин медленно открыл глаза и вперил взгляд в простой, беленый потолок. Потребовалось время, чтобы он сообразил, что лежит на перине, укрыт одеялом, а под головой у него набитая гусиным пером подушка. Нос щекотало множество запахов — пахло пухом и перьями, шерстью одеяла, свежеиспеченным хлебом и жареным гусем. Это одна из комнат «Винного Ручья». В окна с белыми занавесками лился, вне всяких сомнений, утренний свет. Точно, сейчас утро.

Он пощупал свой бок. От раны не осталось даже следа, не было и боли — только невероятная слабость, а это не такая уж высокая цена за Исцеление. В горле першило.

Стоило ему пошевелиться, как Фэйли, откинув в сторону красное одеяло, вскочила со стоявшего рядом с маленьким каменным камином стула. Судя по тому, что ее темное платье для верховой езды было изрядно помято, она провела на этом стуле всю ночь.

— Аланна сказала, что тебе нужен сон.

Перрин потянулся к белому кувшину на столике у кровати, но девушка поспешно налила в чашку воды, поднесла к его губам и держала, пока он пил.

— Тебе придется полежать дня два-три, пока не окрепнешь. — Голос девушки звучал как обычно, но в уголках глаз Перрин приметил тревогу. Она явно недоговаривала.

— Фэйли, что-то не так?

Девушка медленно поставила чашку на стол и разгладила свое шелковое платье.

— Нет, все в порядке… — На сей раз недоговоренность отчетливо слышалась и в ее голосе.

— Фэйли, нечего меня дурить.

— Я и не думаю, — отрезала девушка. — Сейчас я велю принести завтрак. Скажи спасибо, что после таких слов я еще продолжаю о тебе заботиться.

— Фэйли… — повторил он как можно строже, и девушка заколебалась. Подбородок ее оставался вызывающе вздернутым, но она озабоченно наморщила лоб.

Перрин не моргнув выдержал ее холодный, высокомерный взгляд — пусть не считает, что эти штучки пройдут у нее и с ним.

Наконец она тяжело вздохнула:

— Ну что ж, пожалуй, ты имеешь право знать. Только учти, ты все равно останешься в постели, пока мы не разрешим тебе встать. Дело в том, что Лойал и Гаул ушли.

— Ушли? — Перрин растерянно заморгал. — Что ты имеешь в виду? Совсем ушли?

— Я имею в виду, что они покинули деревню. Часовые видели, как сегодня утром они направились в Западный Лес. Конечно, никому и в голову не пришло задержать айильца да огир. Я узнала об этом меньше часа назад. Вроде бы они что-то говорили о деревьях. О том, как огир поют деревьям.

— Деревьям! — прорычал Перрин. — Это все проклятые Путевые Врата! Чтоб мне сгореть, велел же я ему не соваться… Их же убьют, прежде чем они туда доберутся!

Откинув одеяло, Перрин свесил ноги с постели и только тогда понял, что он совершенно голый, даже без белья. Но если его намерены задержать таким способом, их ждет разочарование. Он приметил, что вся его одежда аккуратно сложена на стоящем возле двери стуле с высокой спинкой. Рядом со стулом стояли его сапоги, а на вбитом в стену крюке висел топор. Спотыкаясь, Перрин добрался до своей одежды и принялся торопливо натягивать белье.

— Ты что делаешь?! — воскликнула Фэйли. — А ну марш обратно в постель! — Подбоченясь, она указала пальцем на кровать, будто собиралась этим самым пальцем загнать его туда.

— Они не могли уйти далеко, — промолвил Перрин. — Оба пешком — Гаул верхом не ездит, да и Лойал всегда говорил, что своим ногам доверяет больше, чем конским копытам. Верхом на Ходоке я догоню их самое позднее к полудню.

Натянув через голову рубаху, он не стал заправлять ее в штаны, а сел, точнее сказать, рухнул на стул, чтобы надеть сапоги.

— Ты вконец спятил, Перрин Айбара! Да как ты собираешься отыскать их в лесу?

— Ну уж как-нибудь найду. Что-что, а следы читать я умею. — Перрин улыбнулся, но ее это не утихомирило.

— Ты чего добиваешься, дурень волосатый? Чтобы тебя прикончили? Посмотри на себя — ты и на ногах-то еле стоишь. Свалишься с лошади, не проехав и мили.

Не подавая виду, что это стоит ему немалых усилий, Перрин встал и притопнул каблуками.

— Ходок сам довезет, — промолвил он, — мне только и надо, что за узду держаться. Я силен, как лошадь, и нечего меня запугивать.

Накинув кафтан, Перрин подхватил пояс и топор и открыл дверь. Фэйли тщетно пыталась оттащить его обратно, вцепившись в рукав. — Это мозгов у тебя как у лошади! — задыхаясь, закричала она. — Даже меньше… Постой, Перрин, ты должен меня выслушать… Должен…

Чтобы спуститься вниз, надо было преодолеть всего несколько ступеней, но уже первая его подвела. Он запнулся и, не сумев удержаться за перила, кувырком полетел вниз по лестнице, увлекая за собой девушку. Прокатившись по ступеням, они ударились о бочку у подножия лестницы. Она покачнулась, стоявшие в ней мечи зазвенели. Перрину потребовалось время, чтобы набрать в грудь воздуху и заговорить.

— С тобой все в порядке? — с тревогой спросил он, чувствуя на себе обмякшее тело девушки. — Фэйли, ты не…

Она медленно подняла голову, откинула со лба несколько прядей темных волос и уставилась на него:

— А с тобой все в порядке? Если да, то ты у меня сейчас получишь.

Перрин фыркнул: пожалуй, ей досталось меньше, чем ему. Он осторожно потрогал место, куда был ранен. Бок болел не больше, чем все тело, покрытое теперь царапинами и ссадинами.

— Давай-ка, Фэйли, слезай с меня. Я иду на конюшню.

Вместо этого Фэйли схватила его обеими руками за ворот и, почти вплотную приблизив к нему лицо, с расстановкой сказала:

— Ты — не — можешь — делать — все — сам! Если Гаул и Лойал отправились закрывать Врата, ты должен с этим смириться. Должен был бы, даже будь ты уже здоров — а это не так! И ты не можешь делать все сам! Ты понял?

— Что такое? Чем это вы здесь занимаетесь?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});