Танец с драконами - George Martin

«Лучше так, чем, если бы они отказывались выпить». Ни Флинт, ни Норри не опрокинули свои чаши, чтобы пролить вино на пол. Это может означать определённое снисхождение. «Или, возможно, им просто не хочется понапрасну тратить хорошее южное вино. Им не часто доводится пить такое в своих каменистых холмах».

В перерыве между блюдами сир Акселл пригласил королеву Селису на танец. За ними последовали другие – рыцари королевы и её дамы. Сир Брюс сначала станцевал с принцессой Ширен, а затем – с её матерью. Сир Нарберт по очереди приглашал каждую из компаньонок Селисы.

У королевы было втрое больше мужчин, чем женщин, потому даже самых застенчивых служанок втянули в танец. После пары песен некоторые из чёрных братьев вспомнили о навыках, приобретённых в юности в замках и при дворе, до того как грехи завели их на Стену, и тоже пустились в пляс. Старый разбойник Ульмер из Королевского леса, оказавшийся таким же умелым танцором, как и лучником, без сомнения потчевал своих партнёрш байками о Братстве Королевского леса: о том, как он разъезжал с Саймоном Тойном и Беном Большое Пузо и как помогал Венде Белой Лани выжигать клеймо на задницах её благородных пленников. Атлас был само изящество: он станцевал с тремя служанками, но не сделал и попытки приблизиться к высокородным дамам. Джон счёл это разумным. Ему не нравилось, как некоторые рыцари королевы смотрели на стюарда, особенно сир Патрек с Королевской Горы.

«Этот уж точно жаждет кровопролития, – подумал Джон, – так и выискивает какой-нибудь повод».

Сводчатый подвал огласился хохотом, когда Оуэн Олух начал плясать с Пестряком. Глядя на это зрелище, леди Элис улыбнулась.

– Вы часто танцуете здесь, в Чёрном Замке?

– Всякий раз, когда играем свадьбу, миледи.

– Ты знаешь, что мог бы станцевать со мной. Хотя бы из вежливости. Ты танцевал со мной раньше.

– Раньше? – поддразнил Джон.

– Когда мы были детьми, – она отщипнула кусочек от хлеба и бросила в него. – Ты и сам это прекрасно знаешь.

– Миледи следует станцевать со своим мужем.

– Боюсь, мой магнар не создан для танцев. Если не приглашаешь на танец, то хотя бы налей вина.

– Как прикажете.

Он сделал знак принести кувшин.

– Итак, – начала Элис, когда Джон наполнил её чашу, – я теперь замужняя женщина. У которой есть одичалый муж со своей маленькой одичалой армией.

– Они называют себя вольным народом. По крайней мере, большинство. Но тенны – это отдельный народ. Очень древний.

Игритт рассказала ему об этом. «Ничего ты не знаешь, Джон Сноу».

– Они пришли из затерянной долины на северной границе Клыков Мороза, окружённой высокими горами. Тысячи лет тенны чаще видели великанов, чем других людей. Потому они другие.

– Другие, – повторила она. – Но больше похожи на нас.

– Да, миледи. У теннов есть правители и законы.

«Они умеют кланяться».

– Они добывают олово и медь и производят из них бронзу, сами делают оружие и доспехи, а не крадут их. Мансу Налётчику пришлось трижды одолеть старого магнара, прежде чем Стир признал его Королём за Стеной.

– А теперь они здесь, по нашу сторону Стены. Изгнанные из своей горной твердыни прямиком в мою спальню, – криво улыбнулась она. – Сама виновата. Мой лорд отец говорил, что я должна очаровать твоего брата Робба, но мне было всего шесть, и я не знала как.

«Да. Но теперь тебе почти шестнадцать, и мы все должны молиться за то, что ты знаешь, как очаровать своего нового мужа».

– Миледи, как в Кархолде обстоят дела с запасами?

– Не очень. – Элис вздохнула. – Мой отец забрал на юг так много людей, что для сбора урожая остались лишь женщины и зелёные мальчишки. А вдобавок к ним – слишком старые или искалеченные, чтобы отправиться на войну, мужчины. Посевы на полях зачахли или вбиты в грязь осенними дождями. А сейчас пришли снега. Эта зима будет суровой. Мало кто из стариков переживет её, и множество детей погибнет.

Эта история хорошо знакома многим северянам.

– Бабушка моего отца по материнской линии была из горных Флинтов, – сказал ей Джон. – Первые Флинты – так они себя называют – говорят, что другие Флинты – кровь младших сыновей, которым пришлось покинуть горы, чтобы найти земли, жён и пропитание. Там, наверху, жизнь всегда была суровой. Когда начинает падать снег и еды становится всё меньше, их молодёжи приходится идти в зимний городок, поступать на службу в замок или придумывать что-нибудь ещё. Старики собираются с последними силами и объявляют, что уходят на охоту. Некоторых находят весной. Но большинство пропадает бесследно.

– В Кархолде почти также.

Это не удивило Джона.

– Когда ваши запасы начнут подходить к концу, миледи, вспомните о нас. Пошлите ваших стариков на Стену, пусть принесут наши обеты. Здесь они, по крайней мере, не погибнут в снегу поодиночке, согреваемые одними лишь воспоминаниями. Пошлите к нам и мальчишек, если окажутся лишними.

– Как скажешь, – она коснулась его руки. – Кархолд помнит.

Разрезали лося. Пахло лучше, чем Джон мог надеяться. Сначала он послал в башню Хардина порцию мяса для Кожаного и три блюда жареных овощей Вун Вуну, а потом сам съел здоровый кусок. «Трёхпалый Хобб не ударил в грязь лицом». Джон напрасно беспокоился. Две ночи назад Хобб заявился с жалобой, что вступил в Ночной Дозор для того, чтобы убивать одичалых, а не стряпать для них.

– Кроме того, я никогда не готовил свадебный пир, м’лорд. Чёрные братья не берут жён. Зуб даю, это есть в наших проклятых обетах.

Джон запивал жаркое глотком пряного вина, когда рядом с ним возник Клидас.

– Птица, – объявил он, вложив в руку Джона пергамент.

Письмо было запечатано каплей твёрдого чёрного сургуча.

«Восточный Дозор», – понял Джон ещё до того, как вскрыл печать. Письмо было написано мейстером Хармуном – Коттер Пайк не умел ни читать, ни писать, – но слова принадлежали Пайку. Они были записаны так, как он и произносил их: прямо и по существу.

«Сегодня море спокойно. Одиннадцать кораблей вышли в Суровый Дол с утренним приливом: три браавосца, четыре лиссенийца, четыре наших. Два лиссенийца непригодны. Можем потопить больше одичалых, чем спасти. Воля ваша. На борту двадцать воронов и мейстер Хармун. Будем посылать доклады. Командую на «Когте». Второй – Сизарь на «Чёрном Дрозде». Сир Глендон держит Восточный Дозор».

– Тёмные крылья, тёмные вести? – спросила Элис Карстарк.

– Нет, миледи. Это долгожданные новости.

«Хотя последняя часть меня беспокоит». Глендон Хьюэтт – закалённый боец и к тому же сильный. Разумный выбор в отсутствии Коттера Пайка. Но он являлся единственным другом, которым мог похвастать Аллиссер Торне, и приятелем Яноса Слинта, пускай и недолго. Джон всё еще помнил, как Хьюэтт вытащил его из кровати и тяжесть его сапог, бьющих по рёбрам. «Не тот человек, которого бы выбрал я». Он скрутил пергамент и сунул себе за пояс.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});