Секса будет много. Тома 1 и 2 - Мэри Блум

они, поверь, сразу бы нашли, за что тебя убить. Да что там, уже бы убили…

Сыто и роскошно, значит? Если бы мне не больно было смеяться, я бы уже смеялся. Без проблем и забот до конца жизни? А ведь они не уточняли, когда наступит этот конец. Как практично, накормили бы, а потом бы за тем же столом и грохнули. Чудесно же действует их благословение!

— А так, — продолжал Сэл, — формально тебя убивать до сих пор не за что. Но наша дорогая Джи, красотка, которую ты однажды так неосторожно полапал, думает иначе. А главный палач рая может быть очень настойчив… В общем, слушать про тебя там уже устали, поэтому, чтобы не нарушить собственные правила и при этом решить проблему, они поручили дело нейтральной стороне. То есть мне…

Боль снова стала усиливаться, взрываясь вспышками по всему измученному телу. Его слова нервно пульсировали в голове, словно заставляя оставаться в сознании.

— Однако это дает тебе шанс, — не умолкал рядом Сэл, видимо, решивший заговорить меня до смерти. — Никто не ожидает, что я сделаю работу хорошо. Все знают, что свою выгоду я ценю больше всего… — он сделал небольшую паузу. — Скажем так, я пытался тебя убить, но потом отвлекся на собственный интерес. Если выживешь, то вопросов не будет ни к тебе, ни ко мне. Но это будет зависеть не от меня и не от тебя…

Это был самый вдохновляющий спич, который я слышал. После него прямо-таки хотелось жить.

Сэл вновь распахнул ладонь, и, появившись из ниоткуда, там засверкал мой медальон.

— Забрал бы себе, моей бы дурочке такой точно не помешал, — он кивнул на отключившуюся Алгон. — Но без Би ее игрушка не будет работать. Впредь носи поаккуратнее, второго такого в целом мире нет. Если выживешь, конечно…

От этого «если выживешь», которое он произносил намеренно навязчиво, меня уже начинало подташнивать.

Сэл наклонился и положил рядом мой медальон — мою спасительную связь с Би, по которой она мгновенно могла найти меня где угодно. Я дернулся к золотой пластине, и в ту же секунду меня опять парализовало. Из плюсов: снова не было боли.

— Не торопись, — вновь глядя на меня сверху вниз, сказал Сэл, — мы с тобой еще не закончили. У тебя еще есть время…

Словно придавая наглядности его словам, прямо из пустоты появились крупные песочные часы и повисли в воздухе неподалеку — так, чтобы я мог их видеть. Поблескивающий песок внутри — такой же черный, как чернота вокруг — мерно сыпался из верхней части в нижнюю.

— Твое сердце, — снова заговорил Сэл, — остановится, когда закончится время в этих часах. Это будет примерно так…

В следующий миг меня будто подбросили вверх, как на аттракционе — и пульс в висках замер. А затем я будто на скорости рухнул вниз — и мое сердце, пропустившее один удар, застучало вновь. Ощущение было жутким.

— Но Би может это остановить. Может спасти тебя, если сделает то, что нужно мне. Таково мое условие, чтобы снять эту булавку. Других способов, и она это знает, нет…

Он опять наклонился и, поправив булавку, вогнал ее еще глубже в мою рубашку. Парализованный, я мог только смотреть и слушать — даже задавать вопросов не мог.

— Передай ей, — Сэл усмехнулся, — что я хочу ощутить то же, что ощущал, когда падал. А чтобы избежать ненужных формальностей, временно воспользуюсь твоим телом. Булавка это позволит. Все твои ощущения пойдут мне. Я бы, конечно, предпочел без посредников. Но ты же знаешь, какая она упрямая…

Слушая, я ошеломленно уставился на падающий песок. Его условие было простым и шокирующим. Би должна со мной переспать? Вряд ли она будет в восторге.

— Вот и проверим, — довольно закончил Сэл, — что ей дороже, ты или некоторые принципы.

Он махнул рукой, и что-то со звоном упало около меня. Неспособный повернуть голову, я скосил глаза. Рядом с моим медальоном лежало серебряное кольцо с круглым черным камнем — почти такое же, какое было у Аси той ночью, только немного массивнее.

— Ну а хочешь увеличить свои шансы, — показал на него Сэл, — просто надень это. Силе этого колечка не могут противиться даже демоны… Считай, мой подарок.

Сияние вокруг его тела вдруг стало бледнее.

— Ладно, не буду отнимать у тебя время. Его и так немного…

Свет, выделяющий Алгон из темноты, внезапно померк, и она растворилась в воздухе, будто ее и не было здесь.

— И да, — бросил Сэл напоследок, — если все-таки выкарабкаешься, оставьте с ней в покое сатиров. Все стадо распугаете. Они и так уже из ада высовываться боятся…

Словно выключенная гирлянда, сияние вокруг него затухло, и его белоснежный костюм без остатка поглотила чернота, а я снова почувствовал острую жгучую боль, сжавшую разом все тело. Глаза сами собой замерли на подвешенных в пустоте часах. Переливаясь за стеклянными стенками, черный песок сыпался сверху вниз, отмеряя мгновения моей жизни. Сколько в этих часах минут, Сэл так и не сказал. Сколько мне еще осталось?

Время безжалостно бежало. Черный камень рядом призывно поблескивал — кольцо словно шептало взять себя. Однако, вытянув дрожащую от боли и слабости руку, я схватился только за медальон. Хватит с меня чужих подарков.

На миг ослепив, рядом ярко загорелся появившийся из пустоты силуэт. Хмурясь, Би шагнула вперед, не задавая вопросов, не говоря ни слова, лишь осматриваясь. Ее взгляд цепко замер на мне, затем скользнул по часам, чья верхняя чаша уже заметно опустела, следом переместился на лежащее около меня кольцо и на медальон, который я судорожно стискивал в руке, а затем снова остановился на мне. Даже объяснять ничего не пришлось. Судя по гневно запылавшему пламени в ее глазах, она и так поняла, что случилось — то ли просто изучив все вокруг, то ли прочитав мои мысли. Ну прости, Би, вот такой вот я хреновый фамильяр. Сам влип и тебя втащил.

Она склонилась надо мной и аккуратно потянула рубашку, рассматривая булавку на моей груди, но не прикасаясь к ней.

— Вот же ублюдок… — процедила она, пылая глазами еще яростнее. — Решил так меня поиметь… Урод!

— Прости! — выдохнул я.

Грудь туго сжало, а затем будто с хрустом разорвало на части — говорить было еще больнее, чем прежде. Тело уже отказывало, теряя жизнь с каждой секундой. Хотя я старался даже не смотреть на эти часы, я словно слышал, как внутри них падали песчинки — одна за другой, сверху вниз — мерно, равнодушно и пугающе неизбежно. Покачав головой, Би опустила