Последняя из рода Леер - 3 - Ольга Ильина

— Когда-нибудь…

И раствориться в толпе, как мимолетное ночное видение. Он опомнился только тогда, когда Эйнар тронул его за плечо. Все в его душе переворачивалось, словно он тонул в воде и был счастлив хлебнуть спасительный глоток воздуха, чтобы продлить жизнь еще на мгновение. Он чувствовал это только с ней, с ней одной и ни с кем больше. Быть может, он окончательно сошел с ума, и она ему просто привиделась. Как давно он уже не принимал спасительной помощи Акрона?

— Эйнар, ты видел? Ты видел ее?

— Кого? — мгновенно подобрался анвар, обводя черными глазами всех присутствующих.

— Девушку, я танцевал с ней.

— Ах, ты об этом, — немного успокоился он, — Красивое тело, ты бы мог с ней отлично расслабиться. Почему ты отпустил ее?

— Это была она, — вдруг осознал он, и сам испугался собственных мыслей.

— Кто?

— Аура. Я должен найти ее.

На мгновение Эйнар застыл, пораженный, а потом схватил наследника за руку.

— Это невозможно. Куда ты пойдешь? Кого будешь искать? Призрак?

— Это была она, — снова повторил наследник.

— Тебе бы этого хотелось. Нам всем бы хотелось. Но если бы это было так, если бы существовала хоть малейшая возможность… Хочешь, я вызову Акрона? Он поможет.

— Я не сошел с ума, — прошипел он и вырвал руку, — Может быть, мне просто показалось, может я принял желаемое за действительное, но я хочу проверить. Я найду ее, даже если мне придется разобрать весь этот чертов замок до основания. И если ты встанешь у меня на пути… — он не договорил, но этого и не требовалось. Угроза в его голосе заставила Эйнара разжать руку.

— Куда ты пойдешь, Рейвен? Постой. Я с тобой.

Профессор Гаар видел, что творилось с наследником после танца с Аурой. Она рисковала, очень рисковала, и его поведение говорило само за себя. Гаар чувствовал удовлетворение от боли наследника, которая сквозила в его глазах, той же боли, что ощущал и он сам долгие годы. Быть может, отчаяние анвара было сильнее его, ведь Аура никогда не принадлежала ему. Только он не мог позволить наследнику разоблачить ее. А ведь она почти проиграла.

— Куда-то спешите? — усмехнулся он, когда наследник поравнялся с ним.

— Что?

— Какая ирония, не так ли?

— Не понимаю.

— Встретиться вот так. Ведь только она объединяла нас. Кстати, как вам без нее живется?

— Чего вы хотите?

— Чтобы ты страдал. Как тебе моя ученица? Правда, она прекрасна? И так похожа на Ауру. Впрочем, у нас всегда был одинаковый вкус на женщин.

Наследник не ответил. Только пронзил Гаара непроницаемым взглядом и отвернулся.

— Каково это? Потерять ее?

— Ты же знаешь.

— Нет. Она никогда не была моей. У меня не было ни единого шанса, а ты… Ты спрашиваешь себя, как это было бы? Если бы она не ушла? Ты видишь ее в своих снах?

— Я не сплю. Уже очень давно.

— Ты мучаешься? Это хорошо.

— Уходи, — прошипел Эйнар, оттеснив Гаара от наследника. — Ты уже достаточно сделал.

Гаар лишь усмехнулся.

— Разве? Ты живешь и дышишь, а у нее никогда уже этого не будет.

Эйнар проводил его взглядом и повернулся к Рейвену. Он боялся, что приступы отчаяния возобновятся, и наследник снова наделает ошибок. Чертов Гаар, если бы он мог, то убил бы его. Но в глазах наследника не было боли, в них была решимость, словно в словах Гаара он уловил что-то…

— Рейвен?

— Идем. Нам нужно срочно вернуться в Адеон. Я должен поговорить с ней.

— С кем? — удивился Эйнар.

— С Региной.

— Я не понимаю.

— Гаар солгал, и я должен понять, почему.

— О чем ты говоришь?

— О том, что, быть может, я и не ошибся.

* * *

Нил догнал меня у дверей спального корпуса.

— Уже уходишь? — отдышавшись, спросил он, — А у меня для тебя сюрприз. Пойдем.

Он схватил меня за руку и повел сквозь внутренний дворик к центральному зданию гильдии. Уж не знаю, как мы умудрились забраться на крышу, где Нил добыл бутылку с гномьим самогоном, но сейчас мне именно это и было нужно. Мы пили прямо из горла, смеялись, вспоминая все эти тяжелые три года в Гильдии, пели похабные орочьи песни и иногда замолкали, думая каждый о своем. В один из таких моментов Нил внезапно схватил меня за плечи и развернул к себе, а затем поцеловал. Алкоголь, напряжение и тупая, нарастающая боль сделали свое дело. И я ответила.

— Всегда хотел сделать это, — мягко отстранившись через некоторое время проговорил он.

— Почему же не сделал? — улыбнулась я.

— Я решил, что ты меня все равно не полюбишь, так что нам лучше остаться друзьями.

— О, Нил. Ты такой…

— Какой?

— Понимающий. Ты всегда все знаешь.

— Еще скажи, что любишь меня.

— Конечно, люблю. Ты мой самый близкий друг.

— Эх, вот так всегда. Встретишь красивую девушку, а она тебя в друзья запишет. Хотя знаешь, с тобой лучше дружить, чем воевать. Ты тогда знатно меня напугала.

— Прости.

— Да чего уж там. Так что там случилось, с тем анваром?

Вот так сразу, без перехода. В этом весь Нил. Что думает, то и говорит.

— Ничего. Мы просто танцевали.

— Знаешь, увидев вас там, я почти физически ощутил исходящее от вас напряжение. И это было не сексуальное напряжение. Вы словно два энергетических поля. Плюс и минус, сильны по отдельности, но когда вы вместе, что-то происходит, что-то волшебное. Что-то настоящее.

— Нил. Я первый раз видела этого анвара. И вряд ли за пару минут ты мог бы увидеть нечто подобное.

— Ты просто не видела себя моими глазами. Этот анвар сгорает от боли. Он живет в своем собственном аду. И даже эта суровая маска этого не скрывает, но когда он оказался рядом с тобой, он словно ожил.

— Ты ошибаешься.

— Вовсе нет. Это ты что-то скрываешь. Кстати ты обещала мне рассказать, чего тогда так испугалась.

— Сейчас не время.

— А мне кажется, сейчас самое время и есть.

Я знала, что что-то сказать придется. Но конечно, не всю правду.

— Ты помнишь ту историю, которую нам рассказывал мастер Обель?

— Он много нам историй рассказывал.

— О погибших в Велесе несколько лет назад магах.

— О тех выпускниках Академии магии? Кажется, среди них был кто-то важный.

— Да. Наследница Элении, — ответила я, мягко увернувшись от опасной правды.

— И что?

— Я была одной из них.

— Что-то такое я и подозревал, — ответил Нил после минутного молчания, — В тебе слишком много силы для простой недоучки. Я понял это еще на вступлении. А уж как ты владеешь оружием, сразу видно, что тебя обучали лучшие. Теперь я понимаю, почему ты так боялась новых лиц.

— Отчасти.