Мой плохой (СИ) - Гетта Юлия

И почти так же быстро с лица Ромы исчезла улыбка.

Настя медленно обернулась, и увидела в дверном проёме высокую фигуру Каримова.

28 

Рома сорвался с места и размашистым шагом поспешил к хозяину дома, чтобы протянуть руку для рукопожатия. Но Каримов проигнорировал этот его жест.

– Свободен, – холодно бросил он парню, даже не посмотрев на того. Тяжелый взгляд серых глаз был устремлен на Настю, норовя проделать в ней дыру.

Рому тут же как ветром сдуло.

Интересно, за что это босс с ним так неласков? Неужели не понравилось, как парень широко улыбался Насте?

Но размышлять над этим было некогда. Каримов не спеша двинулся к девушке, отчего всё её тело мгновенно охватило бесконтрольным трепетом. Оказывается, за минувшую неделю она успела отвыкнуть от этого чувства.

Настя испытывала дикую неловкость за свои слова, сказанные не для его ушей. Всего лишь шутка. Неудачная. Очень хотелось сказать ему об этом. Но оправдания, учитывая ситуацию, прозвучали бы слишком нелепо.

Мужчина приблизился почти вплотную, продолжая сверлить взглядом. Его близость так волновала. Небольшое пространство между их телами словно наэлектризовалось. Воздух в нём стал осязаемым, тягучим, хоть ножом режь.

Еще через мгновение Настя уже забыла напрочь о своем неудачном высказывании. Сердце отсчитывало гулкие удары в груди.

Как же она, оказывается, соскучилась по этому человеку за прошедшую неделю. Несмотря ни на что, была рада видеть. Слишком рада. Эти эмоции так расстраивали. Так хотелось, чтобы их не было. Но они были.

Каримов протянул руку и взял её за предплечье, с намерением притянуть ближе к себе. Настя вздрогнула – от его теплого прикосновения кожу пробило током. И мурашки покрыли все руки девушки, вздыбливая на коже волоски.

При дневном свете это было отлично видно. И он увидел. Проследил от запястья до самого края ткани короткого рукава футболки и перевел совершенно поменявшийся взгляд ей в глаза. Столько торжества было в серых глазах. Его губы растянулись в довольной улыбке.

Его реакция сбивала с толку, и в то же время завораживала. В груди поселилось странное щекочущее чувство, низ живота заполнился тяжестью. Стало труднее дышать.

Саша всё же притянул её к себе и поцеловал в губы, как обычно, сразу проталкивая язык в рот, заставляя пошатнуться от головокружения. Настя не сопротивлялась. Напротив, обняла его и страстно ответила на поцелуй.

Его руки заскользили по её телу, то жадно сжимая, то ласково поглаживая. И все вокруг снова стало неважным.

Но Саша вдруг прервал поцелуй, отстранился и пристально посмотрел в глаза.

– Давай обсудим цену, – медленно произнёс он, облизав губы.

– Что? – растерянно спросила она, совершенно не понимая, о чем он говорит.

– Сколько ты хочешь, чтобы удовлетворять меня в постели? – невозмутимо поинтересовался он.

– Что?!

Настя нахмурилась, всё еще не до конца осознавая смысл услышанного. Но уже через секунду её лицо исказилось в презрительной гримасе от понимания. Внутри закипела такая ярость!

Рука девушки взметнулась вверх с намерением залепить пощечину и тут же была перехвачена.

– Я ведь просил тебя так не делать, – с угрозой произнёс Каримов. Но его глаза сейчас не были злыми. Напротив, в них читалось какое-то нездоровое веселье.

Настя распалилась еще больше. Он что, издевается над ней?!

– Ты… – со злостью прошипела она, пытаясь вырвать свою руку, но мужчина крепко сжимал запястье. – Ты… Просто придурок!

Вот теперь он разозлился. Дернул за руку на себя, впечатав в свою грудь, больно сжал рукой челюсть.

Девушка сразу растеряла весь пыл. Испугалась. На мгновение показалось, что сейчас он её толкнет или ударит. Но нет. Вместо этого он снова поцеловал. Так же яростно и властно, как секунду назад смотрел. Только Настя больше не собиралась отвечать ему ни за что на свете. Уперлась обеими ладонями в твердую грудь, изо всех сил пытаясь оттолкнуть. Отвернуться не позволяла мертвая хватка на подбородке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Саша не обращал никакого внимания на её жалкие попытки. В конце концов просто поднял, усадил себе на бедра и в таком виде потащил куда-то.

– Отпусти! – гневно выдохнула девушка, как только её губы оказались на свободе. – Поставь меня, слышишь?!

И он снова не обращал внимания, продолжая шагать вперед. Все её попытки вырваться гасились на корню. Его мышцы были словно выкованы из металла – их невозможно было сдвинуть даже на миллиметр.

– Да отпусти ты меня! – отчаянно взмолилась она, понимая, что если он сейчас отнесет её в спальню, то всё будет происходить по уже знакомому сценарию. – Я вообще есть хочу, я на кухню шла!

Как ни странно, но это сработало. Каримов остановился. А еще спустя мгновение аккуратно поставил Настю на ноги.

– Хорошо. Пойдём на кухню.

Девушка недоверчиво посмотрела на него. Её всю буквально трясло.

– Ты что пойдешь со мной?

Саша пожал плечами.

– Почему нет? Я тоже голоден.

Настя нервно поправила футболку, повернулась и зашагала в сторону кухни, слыша позади себя отчетливые шаги.

В кухне царил идеальный порядок. Настя в очередной раз удивилась: кто и когда только успевал наводить тут уборку? За прошедшую неделю она не встретила в доме никого, кроме Ромы.

Каримов расположился за столом, наблюдая за тем, как девушка достает из холодильника ланч-боксы. Настя чувствовала себя неловко под его взглядом. Её всё еще слегка трясло от произошедшего. Но эмоции уже поутихли, и теперь она не понимала, почему так бурно отреагировала на его слова. Он же явно намеренно поддевал её за разговор с Ромой. И чего она так повелась? Наверняка всему виной гормоны.

– Что тебе разогреть? – сухо поинтересовалась, не глядя на мужчину.

– Что угодно, – бесстрастно отозвался тот. – Я не привередлив в еде.

Губы девушки сами собой растянулись в мстительной улыбке. Она снова заглянула в холодильник, взяла с полки баночку с клубничным йогуртом и демонстративно опустила её на стол перед Каримовым. Себе же разогрела мясное рагу с овощами, а так же высыпала в глубокую чашку салат из рукколы с пармезаном.

Саша озадаченно посмотрел на свой йогурт, после чего перевёл взгляд на Настю, вопросительно вскинув брови.

– Что такое? – невозмутимо поинтересовалась она, подавая ему ложку. – Ты кажется сказал – что угодно.

Он усмехнулся, распечатывая упаковку йогурта. Опустил в него ложку с таким видом, будто вообще еще ни разу не ел ничего подобного и очень сомневается, что это может быть съедобно.

Девушка опустилась за стол напротив мужчины и с удовольствием принялась поглощать мясо. Теперь, когда токсикоз остался в прошлом, и вся еда снова стала вкусной, ничто не могло испортить ей аппетит.

29 

– Молодец, считается, – усмехнулся Саша, лениво тыкая ложкой в густую розовую консистенцию. Судя по всему подобная пища не вызвала в нём никакого воодушевления. Вскоре мужчина отодвинул от себя баночку с йогуртом, так и не рискнув отправить ни одной порции себе в рот.

Настя продолжала орудовать вилкой, как ни в чем не бывало. Каримов же сидел и пялился на неё, словно никаких других более интересных дел у него не нашлось.

Это раздражало.

– Если не нравится йогурт, можешь разогреть себе что-то другое, – в конце концов бросила ему она, не выдержав. – Не надо сидеть и заглядывать мне в рот.

Саша усмехнулся и демонстративно откинулся на спинку своего стула, заняв вальяжную позу. Выполнять просьбу он явно не собирался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Настя отложила вилку и вскинула голову, встретившись с его изучающим взглядом.

– Что? – раздраженно спросила она.

– Почему тебе никто не звонит? – неожиданно поинтересовался он, задумчиво сдвинув брови.

Девушка растерялась на мгновение, несколько раз подряд хлопнула ресницами.