Темные воды - Лариса Васильева

— Что за сон? Ну-ка, расскажи…

— Ну… — растерянно протянула Люба, — сон как сон, только вот носок…

— Что, носок?

К этой незначительной детали и прицепилась.

— Да хозяину носки намедни новые дала, а приснилось, что он в рваных сидит, а как утром-то зашла в библиотеку, так первым делом носок этот и увидела. И впрямь, дырка на пальце, как во сне. С утра-то, целые были, а после Андреевич не снимал туфли, и не могла я увидеть. Получается, во сне взаправдашную дырку увидела. Чудно…

«Гадина, гадина!» — билось в голове Лидии.

Она представила, как все могло произойти. То, что ее мальчики привезли Сашку на продажу, ее не покоробило. Серега — отец, он имел право делать с дочерью все, что хочет, ничего бы с той не случилось. Ну год — два пожила бы на даче со стариком, молодая, еще успеет набегаться. Но то, что Сашка осмелилась ослушаться, было непростительно! Ее попытка побега заслуживала более серьезного наказания, чем те оплеухи, которые кухарка наблюдала со второго этажа. Теперь Лидия была уверена, что именно девчонка была виновницей смерти ее сыновей: она воспротивилась воле отца и наверняка сама закрыла вьюшку. Лидия уже не сомневалась, как именно все происходило. Люба, конечно же, ошиблась и дверь в Сашкину комнату открыла не утром а вечером. Мальчики выпили, устали с дороги и заснули в библиотеке, а эта дрянь пробралась туда и закрыла заслонку. То, что на ней не было отпечатков пальцев Сашки, ерунда, ей и не надо было их оставлять, достаточно подтолкнуть вьюшку с торца — там не остается следов. Или же она смогла как-то внушить кухарке, убедить, заставить ее — и та сама закрыла вьюшку. Почему только Люба не помнит об этом? Заспала, забыла? Но дырку-то помнит!

В том, что смерть мальчиков не случайна, Лидия не сомневалась, это было убийство. И, разумеется, убийство карается только смертью! Люба, эта глупая овца, конечно, тоже умрет.

Ну что же, теперь у нее есть дело, есть, чем заняться. Сашку она достанет и на расстоянии, но на всякий случай Лидия все же раздобыла адреса Антона и Рено, это было несложно. Лидия подробно расспросила Любу о сыновьях Андреевича, и ее, кстати, очень заинтересовала такая деталь: Антон, имеющий невесту в Москве, неожиданно решил везти Сашку к себе. Это показалось Лидии странным, сама она была не способна на такой поступок и не представляла, чтобы кто-то мог просто так помочь сироте. Влюбился? Уж не влюбилась ли и Сашка в Антона? Люба упомянула также о недовольстве Клавдии Сергеевны, об удивлении Рено и бабо Софико. По своей ли воле Антон повез девчонку в Москву? Бабка могла научить ее многому, но приворожить не так просто, для этого надо иметь дар, неужели и Сашке он достался? Разве это возможно, чтобы дочь ничтожной Ольги обладала какой-то силой? Нет, она не смогла бы приворожить парня. Но проверить надо.

Перед отъездом Лидия побеседовала с Любой еще разок так, как только она одна могла: схватив кухарку за локоть, притянула к себе и, глядя близко в глаза, велела ей пойти искупаться в озере, но не сразу, а через час после отъезда самой Лидии, — приказала плыть на середину водоема и на берег не выходить…

Лидия была уверена, что эта глупая, послушная овца все сделает так, как ей сказано.

И на самом деле, соседка увидела, как Люба шла к озеру. Женщина приостановилась: что это Любе понадобилось у воды? Окликнула ее, что, мол, надумала открыть купальный сезон, так ведь поздно, осень на носу. Но Люба, не отвечая, разделась и в нижнем белье пошла в воду. Купаться сейчас? Это было странно, вода в озере всегда очень холодная, а в конце августа вообще очень редко, кто отваживался на заплыв. Соседка постояла несколько минут, посмотрела, как уверенно плывет Люба, удивилась: что же она никогда раньше-то не купалась? И ушла по своим делам. На следующий день вещи Любы обнаружили на берегу. Она из воды не вышла.

Лидия вернулась домой. Навести порчу на Сашку легко, этим-то она поинтересовалась давно, даже мать не заметила, когда она все выучила. Ей лишь нужна была какая-нибудь вещь девчонки. К сожалению, бабкину землянку уже снесли трактором, весь мусор погрузили на самосвал и вывезли. О родной, единственной внучке в доме Лидии не напоминала никакая мелочь. Она даже съездила на свалку, но за полтора месяца городскую свалку и поджигали, и сгребали, передвигали трактором и частично закапывали, так что невозможно было ничего найти. Так, без какой-либо Сашкиной вещицы, будет труднее, но, ничего, она попробует… 

33

Сашка радовалась жизни. Впервые у нее были деньги, можно было пойти и что-нибудь купить. Она созвонилась с новой знакомой, москвичкой, поступившей в институт вместе с ней — у нее появилась подруга, тоже впервые. Вместе они поехали на вещевой рынок. Лена была из небогатой семьи, и она стала ее опекать скромно одетую провинциальную Сашу, которая ей нравилась. Москвичка умела торговаться и выбирать вещи, Сашкины деньги экономила, как свои. Девочки купили пару футболок, джинсы, куртку, свитер, кроссовки и ботинки. Никогда у Саши не было сразу столько обновок.

К приходу Антона и Клавдии Сергеевны она переоделась во все новое. Хозяйка разыграла полный восторг, а Антон совершенно искренне любовался Сашкой. Обновы, хотя и не из бутиков, девушке шли.

Антон серьезно отнесся к добровольно взятым на себя обязательствам подтянуть ее до среднего московского уровня, слегка обтесать провинциалку… Готов был каждый день куда-то ее вести, читать импровизированные лекции. Сашке, конечно, все это было интересно — он хорошо обо всем рассказывал, ей оставалось только глотать разжеванную информацию, — но, наверно, она исчерпала свою тягу к знаниям. Ей все чаще хотелось, как дома, при маме, завалиться с книгой на топчан в саду, пусть не художественной, а медицинской (эта литература ей никогда не приедалась), читать, дремать, слушать щебет птиц и стрекотанье кузнечиков, и просыпаться от маминых поцелуев… Ей хотелось свободы.

Поэтому тридцатого августа Сашка с удовольствием ушла в общежитие. В комнату поселили еще двух девушек. С одной из них, Майей, Саша более-менее сблизилась, другая, Света, понравилась ей гораздо меньше — слишком бесцеремонная, напористая, самоуверенная. Майя была попроще, тоже из небольшого города. В первый день они заглянули к соседкам старшекурсницам, те курили у открытого окна, Майя была в шоке:

— Девчонки, вы курите?! Зачем? — поразилась она.

— Ты откуда взялась? — посмеялись те над ней. — Сейчас в любой деревне все курят.

— У нас нет! — твердо отвечала Майка.

— Ну так будут! И ты будешь!

— Я — нет! — убежденно заявила та.

Осмотрев свои владения, девчонки решили сделать ремонт — поклеить свежие обои и покрасить окно. Сбросились на стройматериалы, потом на посуду, чайник, на какие-то продукты, сахар, чай. Выпускники, освобождавшие соседнюю комнату, предложили купить у них старый холодильник, девчонки согласились.

Пришлось еще приобретать тетради, сумку, ручки, белый халат… В общем, деньги таяли быстро.

На первую лекцию Сашка чуть не опоздала, с трудом нашла нужную аудиторию, вошла и растерялась, ей показалось, что все места заняты. Она, как раньше в школе, почувствовала свое одиночество (опять с ней рядом никто не захочет сидеть!), застыла у входа. В аудитории было шумно, все переговаривались, словно давно знакомы. Двое парней с третьей скамьи заметили ее и позвали:

— Девушка, идите к нам.

Столы были рассчитаны на троих, а они сидели вдвоем. Сашка нерешительно подошла к ним.

— Нет-нет, вы — посередине. Садитесь, садитесь, — один из них вскочил, пропуская ее в середину. — Проходите.

— Что вы так робко? Мы же не кусаемся, — добавил другой.

Сашка не заметила, как они вдруг переглянулись при этих словах. Чуть помешкав, она прошла и опустилась на скамью между ними, а мальчишки тут же, с двух сторон, принялись легонько кусать ее за руки. Девушка взвизгнула, вскочила, ребята расхохотались, довольные такой бурной реакцией на их шутку. Ребятам даже в голову не пришло, что она на самом деле могла опасаться их. И Сашка вдруг поняла, что они ничего плохого не замышляли против нее, просто шутили, тоже рассмеялась. Это был ее первый шаг навстречу противоположному полу, ведь она привыкла ожидать от мужчин только какую-нибудь гадость. Ну, Антон был не в счет, он исключение…

Они познакомились: один из них — Стас, другой — Саня. Сашка назвала свое имя, и Саня радостно воскликнул:

— Ну надо же — тезка!

— Все, следующую пару я сижу посередине и загадываю желание, — решил Стас.

— Ничего не выйдет, Саша всегда посередине будет сидеть, — возразил его друг.

Они так рассуждали, будто уже было решено, что эта девушка будет всегда сидеть с ними. И это было очень приятно. Оба казались веселыми, симпатичными и добрыми, Сашка была в восторге от своих новых знакомых.

Все трое и в самом деле стали всегда садиться вместе, очень быстро сдружились. После занятий ребята не спешили в общагу, шли куда-нибудь, как они говорили, потусоваться и тянули за собой Сашку.