Мудрость Толтеков. Карлос Кастанеда и философия дона Хуана - Норберт Классен

Можно сказать об этом по-другому: наше осознание тесно связано с нашим физическим телом, обычное тело — как результат нашего мироописания — является тюрьмой для осознания, можно представить его как птицу в клетке. Если же мы удалим прутья клетки — тиранические нормы нашего разума, — мы можем свободно взлететь, подобно душе Ба у древних египтян, которую и рисуют как птицу. И дон Хуан говорит в связи с достижением целостности себя о “распрямлении крыльев восприятия”. Только единство себя, только целостное “я” может привести к лазейке в свободу и к мифическому раю пред-времени, в вечности которого смерть не играет никакой роли. Целостность самого себя — это освобожденное из тюрьмы осознание, освобожденное восприятие. И толтекское учение показывает один из возможных путей достичь такого освобождения.

Этот путь ведет к той трансцендентности, которую вот уже сотни лет пытаются выследить, однако не могут достичь философы. Причина здесь кроется в недостатке практических исследований данной духовной науки. Только практическая направленность может позволить философии стать действительно ориентиром для человека в его индивидуальной жизни. Нам нужна практическая философия, такая, которую как само собой разумеющееся имеют шаманы и толтеки — ибо какую ценность могут иметь знания, если их нельзя использовать и применять?

Толтеки учат практической философии, и для нас настало время перейти к практическому содержанию нагвализма, ведь, как говорит дон Хуан, “когда ты говоришь, что понимаешь мое знание, то ты не делаешь ничего нового”. 94)

ЧАСТЬ II. ПРАКТИЧЕСКИЕ ИСКУССТВА ТОЛТЕКОВ

В первой части книги мы занимались духовными предпосылками толтекского учения. Мы привлекли в качестве помощников выдержки из работ западноевропейской традиции в области духовных наук. Однако это ни в коей мере не означает, что учение толтеков не имеет собственных теоретических основ. Оно представляет собой законченную систему, имеющую солидный теоретический фундамент и до тонкостей разработанные практические пути. Практическая философия и искусства толтеков станут темой ближайших двенадцати глав.

Вторая часть книги написана с точки зрения практика, ведь я тоже являюсь толтеком. При судьбоносных обстоятельствах я изучил практические искусства толтеков, такие, как искусство Сталкинга и искусство сновидения, и сохранил знание этих искусств в моем теле. Ведь “познание” для толтеков — это вовсе не занятие для разума; это дели тела, которое действительно изучает удивительные вещи. Тело “познает” всегда только через практику, через действительную жизнь и переживание. Мои заключенные в разуме — в западноевропейском смысле — знания о толтекском учении, я уже изложил в первой части книги в их главных положениях. Одновременно первая часть служит как бы введением в толтекский нагвализм и в произведения Кастанеды, введением, которое избежало западни, обычной для вторичной литературы, когда какое-либо учение разбирает человек “со стороны”, не имеющий никакой внутренней связи с темой. Общий вступительный характер первой части позволяет нам сейчас непосредственно перейти к практике, поскольку нам известны уже и цели толтекского учения, и основные термины.

Давайте вспомним: цель всех устремлений толтеков — абсолютное освобождение. Эту свободу надо понимать как освобожденное восприятие и освобожденное осознание. Мы уже также объяснили, что толтеки “видят” человека как светящееся яйцо. Это светящееся тело имеет характерную особенность — точку сборки, о которой мы сказали, что она определяет, что же мы в конце концов воспринимаем. В этом смысле толтекское стремление к освобождению есть стремлением смещению точки сборки. Для этой цели толтеки разработали три большие методические системы, которые позволяют с помощью воли свободно смещать положение точки сборки: искусство Сталкинга, искусство сновидения и овладение намерением. Три данных метода, если ими овладеть в совершенстве, делают возможным свободное движение точки сборки и при этом освобожденное восприятие. Это значит, что, используя техники данных трех систем, толтеки способны собирать любые возможные миры восприятия и путешествовать между ними.

Несмотря на объемную первую часть, нам придется сейчас ввести еще несколько понятий толтекского учения, которые относятся непосредственно к практике и будут в этой части постоянно появляться.

[Рис. 9. Основная конструкция толтекской практики — четыре элемента пути воина. ]

Практиков трех толтекских искусств дон Хуан называет общим понятием “воин”. “Путь воина” — основная концепция толтекской практики. Однако этот “воин” ни в коей степени не является воинственным, ищущим битвы человеком нашего европейского словаря, — это некто, борющийся за знания и осознание. Символическое название “воин” относится скорее к внутренней установке, которая нужна на пути познания, — “духу воина”. Оно обозначает исключительную ситуацию пробужденного, сознательного человека в мире, в котором правит смерть.

Толтекский воин живет согласно “вызову”, потому что все окружающее является для него загадкой, которую он должен разгадать, или испытанием, которое он должен выдержать. Центральный вызов для воина заключается в преодолении смерти, в том окончательном освобождении, которое мы приравняли возвращению в мифическое пред-время.

В своем стремлении к свободе воин руководствуется концепцией “безупречности”. Для него это означает подчинение кодексу отношений воинов, который называется “правило”. Мы уже познакомились с каждой строкой этого правила как мифом толтеков. Но для толтеков миф вовсе не является мифом в западноевропейском понимании. Для толтеков “правило” работает и поныне и используется в качестве карты, инструмента для правильной ориентации. “Безупречность” обозначает в этом смысле всегда делать лучшее, на что ты способен.

В следующих главах будут представлены мои собственные переживания и опыт как воина в смысле толтекского учения, а также опыт моих толтекских спутников, которых я здесь еще раз хочу поблагодарить за поддержку. Кроме того, в этой части я хочу коснуться некоторых элементов толтекского знания, которые до сих пор не получили достаточною освещения в литературе по данной теме, но которые кажутся мне на основании моего практического опыта очень важными, — такие знания, как толтекское целительское искусство или знания о животном-нагвале.

Размышления об отдельных толтекских искусствах охватывают четыре самостоятельные главы. Далее следуют главы о партии нагваля и о толтекских знаниях о Земле, которые имеют для практика совершенно особое значение. Заключительные размышления завершают вторую часть.

4. Искусство Сталкинга

"Это — твой мир, — сказал он, указывая на оживленную улицу перед окном. — Ты человек этого мира. И именно здесь, в этом мире находятся твои охотничьи угодья. Нет способа избежать делания нашего мира. Поэтому воин превращает свой мир в свои охотничьи угодья"

Дон Хуан

Искусство Сталкинга — основополагающая практическая система толтекского учения. Я называю ее основополагающей, потому что она открыта каждому, кто готов заниматься этим. В область этого искусства попадают все действия и события повседневной жизни, обычного мира, с которым мы только что познакомились как с первым кольцом силы. Поскольку оно называется также “вниманием тоналя”, мы будем в дальнейшем называть ею коротко “первое внимание”.

Мы все представляем собой часть первого внимания, без него не существовал бы обычный мир с разумом и разговором. Сталкинг занимается вопросом первого внимания и поэтому доступен каждому.

Практики данного искусства, называемые сталкерами, придерживаются во всех своих действиях определенного кодекса поведения и предписаний, которые называются “Правилом Сталкинга”. Мы уже представили это правило в первой главе и повторим сейчас коротко еще раз основные мысли отдельных заповедей:

— Первое предписание правила состоит в том, что все, окружающее нас, является непостижимой тайной.

— Второе предписание правила состоит в том, что мы должны попытаться раскрыть эту тайну, даже не надеясь добиться этого.

— Третье предписание состоит в том, что мы сами — как часть мира — также представляем непостижимую тайну и, следовательно, равны всему остальному.

Из этих заповедей и вытекает собственно задача сталкеров: они должны активно пытаться понять мир вокруг себя. Это и есть вызов сталкера — разрешить загадку окружающего мира и загадку самого себя. Они учатся на этом пути — и это обучение может быть бесконечным. Поэтому жизнь и мир никогда не могут быть для сталкера удобной подушкой для отдыха и, согласно правилу, — никогда — бегством от реальности.