Перевёрнутая чаша. Рассказы - Галина Константинова

в ординаторской. Какое им дело? Мужчины сами не прочь провести часок-другой с хорошенькой медсестрой.

Но Лене это не близко, она вообще предпочитает встречаться с мужчинами вне работы. Это Ольга без комплексов, а Лена привыкла все держать в себе. Но есть другие, которые могут просто выслушать, дать совет, не ищут подобных «развлечений».

Лене очень нравился Борис, но он был на двадцать пять лет старше и женат. Его мягкие манеры, требовательность и одновременная тактичность в работе, ум, интеллигентность – все внушало доверие. Было ясно, что он не опустится до обыкновенной интрижки, и если что-то и случится, то серьезное, способное перевернуть всю предыдущую жизнь.

Он рассказывал. Она слушала. Это было как наваждение – отец-пьяница никогда не интересовался, как ей живется, что она думает…Незаметно для себя она становилась уверенней в себе, как будто крылья вырастали…Он так по-отечески к ней относился, так не давал никаких намёков на какие-то телесные сближения, что Лена чувствовала себя как в родном доме, который давно утратила.

Борис увлекался различными нетрадиционными методами, историей, военными кораблями, собирал книги, разбирался в музыке. Ей это было не слишком понятно, ведь она выросла в простой семье, но её завораживали вдохновенные рассуждения о смысле жизни, о Боге.

Он явно сочувствовал таким, как она, девчонкам, вынужденным барахтаться в болоте жизни в одиночку. Долгими длинными дежурствами, когда наступает относительное ночное спокойствие, они часто сидели в ординаторской и разговаривали.

Периодически они с Олей ловили «пластилиновое счастье», и терзания по поводу неудавшейся жизни расползались каплями по углам…

Неожиданно Борис подарил ей букет роз. Розы были бело-молочные, а улыбка, их сопровождающая, беззащитно-юношеской. Слова любви еще не были сказаны, но они рвались с каждого лепестка… Но это невозможно…

Борис пригласил её в театр, до этого ни один из её «партнеров» никогда не додумывался. Во время спектакля он так бережно взял её руку, словно боялся, что его оттолкнут.

Они никогда не разговаривали о его семейной жизни, но было видно, что жена его совсем не понимает. Его предыдущих два брака, в которых он тоже не достиг понимания… Его дети, которых он любит, но общается редко…Но он никогда не жаловался.

А потом были просто прогулки, с ним было легко, легче, чем с ровесниками, корчащими из себя суперменов.

Что-то произошло. Видимо, Борис все рассказал жене и переехал к родителям. Они виделись на работе, и Лена стала понемногу отдаляться от него. В своих чувствах она еще не разобралась. А давать неопределённую надежду не хотела.

В декабре он снял жилье у какой-то бабушки и стал спокойнее. В одно из дежурств они сидели в ординаторской.

– Лена, я должен тебе что-то сказать очень важное. Мой брак распался. Я живу один. Я понял, что люблю тебя, понимаю, что у меня никаких шансов и перспектив… Не знаю, как так получилось, что ты стала для меня самой родной и главной женщиной. Я ничего тебе не могу предложить, кроме своего сердца… Но я знаю, чувствую, что такого со мной никогда еще не происходило. Где-то, как-то, кусочками было, но, чтобы так захлестнуло… Я как юноша вздыхаю, жду мгновения, когда тебя увижу, ну просто помешательство какое-то…Это смешно, ведь я гожусь тебе в отцы.

Прошла неделя, другая… Она все время задавала себе вопрос, достойна ли? Вся грязь, порочность так прочно въелись в её жизнь, а такому чистому, как Борис, необходима другая. Любовь-это сострадание, притяжение без оглядки, стремление к покою? Какой же тут покой, когда все против них? Может, это шанс начать другую жизнь?

Перед Новым годом и новым тысячелетием начался их медовый месяц. Под упрёки окружающих, в безденежье и под аккомпанемент непонимания родных. Но они были счастливы. И каждый миг хотели прожить вместе и только вместе.

– Что у тебя на руках?

Лена сидела, опустив голову.

– Боря, я должна тебе сказать… Я сразу должна была тебе сказать. Я…

– Ну не плачь, родная! Мы будем бороться! Ведь ты хочешь вылечиться? Мы еще с тобой родим ребенка, здорового и желанного. Не плачь, родная, прорвёмся!

И так уютно стало от его слов, что Лена твёрдо решила отказаться от наркотиков. Ведь когда рядом любимый и любящий, нужно ли призрачное счастье? Борис не может оказаться подлецом, он будет рядом в трудную минуту.

Она держалась. Держалась изо всех сил, срывалась в истерики, на работе замыкалась, рассорилась с Олей. Он все это терпел, искал другое жилье, уговаривал поменять работу…

Но не смогла. Сломалась. Снова начала, стала скрывать, прятать руки и смертельно бояться, что обманывает его. А тут еще Вера Ивановна, что всегда цепляла её на операциях, что-то заподозрила. Борис умолял продержаться, хотя бы до лета. Они хотели уехать подальше, чтобы в забытом «медвежьем угле» не думать ни о чём и быть только вдвоём…

Разразился скандал. Вера Ивановна вычислила, что наркотики все-таки уходят. В уголке сказала ей:

– До чего же ты докатилась! Это же кошмар! Живешь с мужчиной, который еще даже не разведён, колешься! Может, вы вместе кайф ловите? Скажи, он тебя приучил?

Лена была дома одна. Стало так жаль себя, своего ребенка, который когда-нибудь может родиться… Борис, ведь он уже не юноша. С ним может все случиться, она останется одна, сейчас её могут выгнать с работы с «волчьим билетом», зачем вообще она живёт…

Зачем жить? Красивые фразы о смысле жизни, о испытаниях, которые дает Бог, чтобы все понять… Бытие определяет сознание, а бытие предопределено. В этой постсоветской стране уже все поделено, врачей уже давно не считают ни интеллигенцией, ни просто людьми, желающими жить достойно. Борис дал ей свет, но он не всесилен. Судьба и рок… Они так тесно переплетены. Любовь, счастье, близость, но иногда чёрная нить вплетается неотвратимо… То, что дается раз в жизни, мелькнет кометой и рассыплется тысячами осколков разбитого сердца. Обратиться к Богу – Лена до этого еще не созрела. Да и Борис перестал ходить в свой собор, где крестился, куда приходил в трудные минуты. Рассказать Борису, что она вернулась к прежней жизни, она не могла.

Вера Ивановна не унималась. По всему отделению поползли слухи, Лена прятала глаза. Но, казалось, даже стены шепчут: «Предательница, кому ты нужна, посмотри на себя».

В тот июньский день они хотели отметить полгода совместной жизни. Утро было хмурым, день начался со стычки с Верой Ивановной по поводу плохо приготовленного инструментария и несвежего халата.

Операция была сложной, Лену отправили за препаратами. Она быстро заскочила в