Бык в загоне - Андрей Воронин

— Я сказал — закрой дверь и скажи Палладу, пусть перезвонит через час, — рявкнул выведенный из себя босс.

В назначенное время звонок из Киева раздался вновь. Секретарша, к тому времени освободившаяся от одной из своих «обязанностей», связалась из приемной с кабинетом шефа:

— Господин Мирзоев, — она всегда, даже когда он приезжал к ней домой, называла его подобным образом, — возьмите трубку, вам звонит ваш брат.

Самид схватил телефон и, не дожидаясь, пока на том конце провода что-нибудь ответят, крикнул в трубку:

— Почему так долго не звонил?

— Я звонил, но…

— Никаких «но», — прервал брата Самид, — что, в Киеве нет телефонов или номер забыл? Какие новости?

— Беда у нас, — сказал Паллад, — Махмуда и его людей застрелили.

— Кто? Почему? — на обрюзгшем лице выступили красные пятна.

— Не знаю, Самид, — ответил двоюродный брат.

— Я так и знал, что тебе ничего нельзя доверять, — вконец разозлился шеф, — учись работать у Эльгама. Они в Одессе и Симферополе сделали все как надо, один ты обосрался. Надеюсь, что хоть с ментами не будет прокола? спросил Мирза.

— Да, с этой стороны все в порядке, — поспешно ответил брат.

— И на том спасибо, — успокаиваясь, сказал Мирзоев, — узнай, что случилось с Махмудом, кто их убил?

— Постараюсь, — заверил брат, — только мне еще люди нужны.

— Пришлю к тебе Руслана, — пообещал Самид и предостерегающе добавил:

— Спаси Аллах тебя их потерять, своей рукой кишки наизнанку выверну, пообещал напоследок Мирзоев и повесил трубку.

Спустя несколько минут, в комнате появился Тахир — на этот раз у него были хорошие новости.

— Нашел! — весело воскликнул он, подходя ближе к столу патрона.

— Кого?

— Кольщика… Ты ведь сам мне сказал — бросай все и иди искать…

— Ну хоть одно хорошее известие, — насилу улыбнулся Самид. — Где он?

— В машине у меня… Позвать?

Неожиданно лоб Мирзоева покрылся испариной — а вдруг Тахир по незнанию привез настоящего вора? А вдруг тот его сейчас зарежет, убьет, а вдруг…

— У него татуировок столько же, сколько у тебя волосков на заднице, весело подмигнул Тахир.

— А ты что их — считал?

— Татуировки?

— Нет, мои волоски…

Тахир замялся:

— Извини, лишнего сказал…

— А что твой урка? Крутой уголовник?

Телохранитель отрицательно покачал головой.

— Да не то чтобы очень… Ладно, давай я его сюда позову.

— Зови… Только на всякий случай пистолет с предохранителя сними, попросил Мирзоев, наверное, впервые за последнее время подумав, что все в жизни — даже желание казаться настоящим вором — стоит не только денег, но и огромных душевных тревог…

* * *

На трех машинах, оборудованных мощными американскими радиостанциями, Сергей Никитин и Анатолий Сопко со своими людьми установили круглосуточное наблюдение за несколькими подозрительными домами.

По одному из адресов раньше проживали кавказцы, застреленные Никитиным в квартире Луценко.

Как узнал Ваня Барсучок от хозяев, квартира была оплачена за три месяца вперед. Конечно, надеяться на то, что здесь появится кто-то из мирзоевской бригады, было трудно, но на всякий случай у подъезда дома на Воздухофлотском проспекте Никитин оставил двух смышленых парней в неприметной «Таврии» грязно-белого цвета.

Два других адреса принадлежали неким Иналу и Палладу. Не сумев ничего выяснить по поводу последнего, Сергей с Толиком, прихватив двух здоровенных «качков», отправились навестить Инала.

Во дворе старого девятиэтажного дома на улице Жукова Сергей остановился около бежевого «Москвича», в котором как бы просто так сидели два щуплых юноши.

— Ну как дела, пацаны, никаких движений не засекли?

— Нет, все тихо, — уважительно глядя на московского авторитета, каковым они, бесспорно, считали Сергея, произнес один из них, — со вчерашнего вечера никто не выходил из двенадцатой квартиры и не заходил в нее.

— Мы у порога мел рассыпали, — гордясь своей находчивостью, объяснил второй, — полчаса назад проверяли — никаких следов.

— Молодцы, — похвалил Писарь, — а сейчас поезжайте по своим делам. В пять вечера созвонимся Не заставив просить себя дважды, парни быстро уехали.

Проводив их взглядом, Сергей кивнул Толику, и тот, выйдя из машины, пропуская перед собой «торпед», поднялся по ступеням крыльца.

Дверь квартиры, снимаемой кавказцами, была обита порезанным во многих местах дерматином.

Встав перед дверным глазком, Никитин жестом приказал остальным спрятаться за выступ кабины лифта и нажал кнопку звонка.

К удивлению Сергея, хозяин тут же открыл дверь, даже не спросив: «Кто там?» Этот поступок действительно был опрометчив, ибо открывший дверь мужчина был отброшен мощным ударом в челюсть к противоположной стене.

Сергей, ударивший хозяина квартиры, не глядя на сползшего на пол человека, устремился в комнату, на ходу доставая из-за пазухи пистолет с глушителем Трое его товарищей не заставили себя долго ждать и последовали за ним. Лысый поспешил за Сергеем, один из боксеров отправился обследовать кухню, второй остался возле упавшего, не забыв прикрыть дверь. У всех четверых было абсолютно одинаковое оружие.

В тесной от беспорядочно стоящей мебели комнате было безумно грязно. На полу валялись пустые бутылки, разбросанное женское белье, а из переполненной пепельницы вываливались окурки.

На разобранном диване, накрывшись одеялом, лежали усатый мужчина с тяжелой золотой цепью на шее и прыщавая девица неопределенного возраста.

Наведя на них ствол, Сергей сказал, приложив палец к губам:

— Тихо, любое резкое движение будет остановлено пулей.

Но лежащая парочка и не пыталась шевелиться, настолько внезапным оказалось появление вооруженных людей.

Вслед за Сергеем в комнату вошел Толик.

— Везде чисто, — сказал он.

Никитин, уперев глушитель пистолета в голову усатого, спросил:

— Ты Инал?

Тот в страхе отрицательно покачал головой.

— А где Инал?

Усатый еле слышно произнес:

— Пошел дверь открывать.

— Уже открыл, — сострил Сопко.

— Пацаны, тащите его сюда, — крикнул Сергей помощникам, — только не разбейте ему по дороге голову, он нам еще понадобится.

Бойцы Лысого легко внесли начинающего приходить в себя Инала и усадили его на стул. Тот, пытаясь остановить сочащуюся из разбитой брови кровь, злобно косился на непрошеных, гостей.

— Биксу заприте в туалете, — распорядился Толик и повернулся к ней:

— А ты, шкура, молчи. Раскроешь хлеборезку — утоплю в параше.

Особа, стыдливо пытаясь прикрыть наготу явно недостаточными для этого ладонями, послушно проследовала под замок.

— Ну что, Инал, — спросил Сергей, — побазарим спокойно или через утюжок?

— Я тебя не знаю, — огрызнулся тот.

— А это и не обязательно, — ответил Сергей.

— Что вам надо? — придя после удара в себя и стараясь придать своему голосу твердость, спросил Инал.

— Не что, а кто, — уточнил Никитин. — Нам нужен Мирза.

В глазах сидящего появилось неподдельное изумление, но, лишь слегка растерявшись, он повторил:

— Мирза? Такого не знаю.

По незаметному сигналу Толика один из боксеров нанес мощный боковой удар в голову не успевшего договорить кавказца. Тот во второй раз за сегодняшнее утро рухнул на пол.

— Э, зачем бить его, да? — попытался подняться усатый. — Клянусь, не знаем мы Мирзы, это вообще не чеченское имя.

— Так вы чечены? — спросил Толик.

— Фуфло они гонят, паяльник им в очко вставить, сразу вспомнят и Мирзу, и всех его родственников, — сказал один из бойцов.

— Подожди, Рембо, — остановил его Толик и, обращаясь к усатому, спросил:

— А чье это имя?

— Скорее всего азербайджанское, если это вообще не кличка, а, может быть, и узбекское, — объяснил тот и, заметив замешательство Сергея, который даже ствол опустил, перешел на более развязный тон:

— Братва, ошибка получилась, надо бы извиниться. Я вижу, что ты с понятиями, — указывая на наколки на руках Лысого, сказал усатый, — я ведь тоже сидел.

— Встань, покажись, — коротко приказал Сергей.

Тот послушно выполнил требование.

— Что-то я не вижу знаков отличия. Хорошо хоть нет «короля всех мастей», — засмеялся Сергей и посмотрел на Сопко.

— Я не пидар, — встрепенулся усатый.

— За что торчал, где и сколько? — вопрос Анатолия прозвучал угрожающе.

Потупив взгляд, кавказец что-то прошептал.

— Громче, сука, — цедя слова сквозь зубы, произнес Сергей.

— Год за спекуляцию, — повторил усатый.

— Когда?

— Три года назад.

— Где?

— Под Грозным.

— Заткни хлебало, барыга, — бросил Анатолий, — нет на тебе петушиного клейма только потому, что ты, сука, кочумал у себя в Чечне. Попал бы ты в сибирские лагеря или куда-нибудь на Урал, тебе бы быстро духовку прочистили за твое гнилое помело, а то верняк, что какой-нибудь родственничек тебя грел. Ну-ка, пацаны, поучите вежливости этого акробата, — обратился он к боксерам.