Амулет колдуна - Алексей Калинин

— Так их всех освободили? — ахнула Татина, а Павел покачал головой.

— Освободили бы, но не так, как сказал охранник. Мужчины наполнили кружки и сомкнули их, за свободу от опостылевшей каторги и за мечту, что их снова приблизят ко двору, а там уж они себя покажут. Выпили все, кроме надзирателей, которые незаметно вылили содержимое кружек через плечо. Наполнить кружки второй раз никто не смог. Выпившие засыпали, их головы одна за другой ложились на стол и не поднимались. Трое рыцарей срезали с шей каждого из спящих какие-то мешочки. Затем они вышли, и на улице подожгли углы дома, а я пошел за ними. Перепел, цыкнув зубом, задумчиво произнес: «Приказ короля уничтожить всех мы выполнили. Обидно, что братья больше не смогут наводить страх на заключенных, к этим харям я привык. Эх, жаль, что столько картошки пропадет зазря. Но пора собираться на доклад к его величеству, интересно как он меня наградит за это?» — Павел понизил голос, вероятно, пародируя Перепела.

— Ни чего себе, — вымолвил гном и увернулся от летящего хвоста.

— Ага, вот и ничего себе. Другой резко остановился и возмущенно сказал: «А почему это ты будешь докладывать и ждать награды? Я тоже причастен к выполнению приказа и не меньше достоин поощрения!» Третий тоже вмешался в разговор: «Да вы двое рожей не вышли, а мне в самый раз предстать пред его сиятельные очи и все рассказать. На том и порешим, я вас потом элем угощу». Они заспорили, затем перешли на личности, взаимные обиды вспомнились, и в конце блеснули ножи. Я не стал дожидаться развязки и поспешил к вам, но на краю деревни не смог удержаться и оглянулся. Все трое лежали с торчащими ножами в груди. Я первый раз видел столько смертей за раз, и не в кино, а в реальной жизни. Не выдержал и вернулся, вытащил людей из горящего дома. Один из последних очнулся и уставился на меня бессмысленными глазами. За ним другие, глаза у всех пустые, как высохшие колодцы. Я не выдержал и убежал, — Павел негромко всхлипнул в конце истории.

— Вы, люди, всегда славились жестокостью и жадностью среди живущих в королевствах. А уж в уничтожении себе подобных — просто не имеете равных, — сказал Крохм.

— Не обобщай, гном, не все такие. Мы же отпустили тебя и помогли эльфам, я, конечно, не считаю себя святой, но в общее платье запихивать не смей! И у нас еще остались честные и благородные люди, только они вынуждены жить по общим правилам, чтобы не выделяться и не переселяться в такие вот деревеньки! Или переезжать на тот свет, возможно и с семьями! — возмутилась Татина.

Я не стал ничего добавлять, просто похлопал Павла по ноге лапой, такое потрясение не каждый день происходит.

«Все нормально, Кешка, но как же так? Разве так можно? Я не могу этого понять, ни за что, ни про что… И потом еще награду за это получать… Как же я сочувствую Татине, что ей приходится жить в таком мире!» — передал мысли бледный Павел.

«Павел, мы с тобой живем в таком же мире, люди нигде не меняются. Это даже по телеку показывают, я понимаю, что тебе некогда и улица важнее, но если бы иногда смотрел и видел, то вряд ли сейчас был так шокирован. К тому же не расстраивайся — все это они заслужили, как убийцы и изуверы!» — просветил я друга, но тот только хмыкнул в ответ.

— Павел, давай свернем к тому холму. Если мои подозрения подтвердятся, то мы окажемся в нашем мире и под землей домчимся до королевства за несколько часов! — крикнул Крохм.

Огонь разгорался, жадное пламя пожирало без разбора все, до чего дотягивалось. Черный дым поднимался в небо, унося с собой не менее черные души постояльцев и их надзирателей. На фоне огня выделялись столбы человеческих фигур. Недавние заключенные смотрели на нас бессмысленными взглядами. По шерсти пробежал мороз — более страшных рож я в жизни не видел, только в фильмах ужасов.

Мы подъехали к означенному холму. Ничем не примечательное возвышение, кроме усыпавших подножье кустов красной смородины. Павел быстро отвязал гнома и Крохм смело кинулся вглубь колючих ветвей, не опасаясь поцарапаться. Там он поколдовал с небольшим и неприметным кустиком, за что получил в качестве награды скрежет внутри холма, и обрадовано воскликнул:

— Да! Радуйтесь, друзья мои, механизм двери в порядке! Наконец-то я смогу увидеть своих родных и наподдать как следует Стохму.

— Открывай и не томи, а то вид горящей деревни навевает на меня такую тоску, что скоро мигрень вылезет на свет, а от нее так просто не избавишься! — не могла не прокомментировать его слова Татина.

Гном проигнорировал высказывание и занялся переплетением веточек куста. Оказалось, что веточки изготовлены из какого-то гибкого материала, вроде нашей проволоки. Внутри холма зашумело, и ещё раз послышался знакомый скрежет. Песчинки тонкими струйками потекли в глубокую щель, с каждой секундой она делалась все более и более широкой.

Створки дверей остановились, образовав достаточно широкий проход. Забавно видеть дыру в поросшем зеленью холме, словно отверстие, прогрызенное гигантской мышью в огромном куске сыра. Я невольно поежился, представив себе размеры этой мыши: с такой не поиграешь всласть, скорее наоборот — она загоняет бедного и несчастного кота.

— Прошу вас посетить одну из комнат моего обширного дома, и позвольте быть гидом в этой части увлекательного путешествия, — с поклоном сделал приглашающий жест улыбающийся Крохм.

— А там всегда так темно, как у негра… за пазухой? — невольно спросил Павел, заглядывая в уходящий вглубь темный тоннель.

— Нет, только когда наступает зима или лето, осень или весна, а все остальное время там светло и бабочки! — не удержалась от колкости наша язва.

— У гномов всегда на входе в тайнике спрятаны факелы. Татина не права, у нас бывает светло, правда, вместо бабочек у нас порхают мотыльки, — обиженно произнес гном.

— Ну, мы будем стоять и обсуждать особенности освещения в гномьих тоннелях или все же пройдем? Кстати, Крохм, а в твоих переходах достаточно места для прохода лошадей? Я не планирую оставлять свою резвушку сушиться на солнышке! — сообщила нам Татина.

— Не волнуйся, Тана, я проведу вас там, где пройдет человек с лошадью. Но если ты собираешься ехать верхом, то я посоветую тебе оставаться наверху. В одном же ты права, нам действительно пора идти! — сказал гном и достал из неприметной ниши, укрытой дерюжкой, три факела.

В подтверждение его слов в склон холма слева от нас ударила и метнулась назад голубая молния, заставив всех вздрогнуть, а испуганных коней подняться на дыбы. Опаленная трава занялась язычками огня. Когда же мы обернулись в поисках причины возникновения молнии, то на краю леса увидели маленькую фигурку в неизменном желтом балахоне. Фигурка спешила к нам с поднятыми руками, между ними шевелилась блестящая синяя ниточка.

— Быстрее в тоннель, там он не сможет нас достать! — воскликнул Крохм и подал пример к действию, деловито прошмыгнул в пещеру и завозился с какими-то корешками, торчащими из стены.

Мы не заставили себя долго упрашивать и двинули следом за ним, дополнительным стимулом послужила еще одна молния, ударившая на этот раз правее входа. Павел торопливо чиркнул зажигалкой и вскоре три факела рассеяли темноту каменного тоннеля, заставили тени причудливо гарцевать на неровных стенах.

«Павел, а он с каждым разом бьет все прицельнее, может, останешься на поверхности и еще раз испытаешь возможности амулета? Вдруг у него молния лопнет в руках, или он запнется и больно ударится головой о картофельный куст?» — спросил я у Пашки, пока он пытался справиться с испуганным Бегунком и завести его в холм.

«Нет, Кешка, вряд ли это поможет, вспомни хотя бы Железера. На нем висел амулет, однако же он ничем ему не помог, так что не будем рисковать. К тому же мы не одни, с нами еще те, за кого мы несем ответственность. И вообще ты разве не видишь, что я сейчас занят и некогда болтать?» — ответил мне еле усмиривший коня Павел.

Фу-ты, ну-ты, нашелся Маленький принц. Я пшикнул в сторону Гариона, и храбро спрятался в мешке. Если не видишь опасность, то не так страшно.

— Какого молота вы там забыли? Вход сейчас закроется, и останетесь на разговор с тем злым дядькой. А ну быстро внутрь! — раздался голос Крохма.

Бегунок презрительно на него фыркнул и, пропустив вперед Татину с ее лошадью, величественной поступью зашел в тоннель. Я смог справиться с собой и высунул голову наружу.

Чуть-чуть не прищемив хвост Бегунка, дверь с лязгом сомкнулась, и тут же с другой стороны послышался грохот небольшого взрыва, землю ощутимо тряхнуло. С потолка посыпался песок, полетели камешки, один ощутимо стукнул мне по носу. Я сперва хотел обидеться и уйти в себя, а попутно и в мешок, но любопытство настояло на том, чтобы посмотреть на действия гнома. А посмотреть было на что — Крохм заметался по входу, выдергивая какие-то корешки, веревочки, сдвигая и переставляя с места на место камни.