Амулет колдуна - Алексей Калинин

Старуха снова зашла в избу и что-то пробурчала в темноту, ей ответило тихое рычание, я побоялся слезть с липы и подойти поближе, чтобы узнать, что она замышляет. Хотя по-дружески сообщил Павлу о том, что затевается что-то не хорошее.

Через какое-то время, утирая пот, вернулся Павел. Притащил ведро воды, по пути немного облив штаны. Подойдя к старухе, он поставил ведро на землю и протянул руку за свертком.

— Спасибо тебе, сыночек, за воду. Она мне скоро пригодится, а может, ты еще и зайца какого-нибудь поймаешь? Пойми, милый, я же старая, а дети мои только о себе и думают, редко-редко что-нибудь от них перепадает — старуха опять завела жалостливую песню, морщинистая рука скользнула в сверток.

— Всё, бабка, это была последняя услуга, теперь подавай мне треклятого эльфа, и мы с тобой распрощаемся. Король не забудет твоей помощи и вознаградит соответственно — пригонит несколько рабов лично для тебя! — как можно внушительнее, но как можно тише сказал Павел.

— Ну, надо же, а так все хорошо начиналось, и дров принес и воды притащил, еще бы зайчишку для меня старой, и день бы удался. Но нет, так нет. Эй, сынки мои разудалые, выходите во двор, тут пища своим ходом пришла, да еще и вспотевшая, как вы любите!!! — зычным голосом гаркнула старуха.

Не ожидал от нее такого рыка! Я от испуга свалился с дерева, вот тут-то и попался на глаза старой ведьмы.

Из избы, почесываясь и щурясь на солнце, вышли три здоровенных бугая в меховых безрукавках, штанах, сшитых из разных лоскутов материи. На ногах обмотанные бечевой сапоги. Похожи как три капли воды из одного крана: одинаково лохматые, одинаково бородатые и, по всей видимости, одинаково голодные. На шее каждого, на замасленных шнурках, болтались небольшие мешочки. Мощными руками, словно сложенными из каменных валунов, братья почесывались, где только могли. Где не могли — просили почесать других.

У нас в таких мешочках былинные богатыри носили родную землю, может братья тоже приезжие?

— Вот вам подарочек, сыночки, а я пожалуй себе возьму вон того котятку, жирненького да вкусненького — пробормотала старуха и, взяв в руки черпак с рукоятью из железа, живенько потопала в мою сторону.

Сверток откинула в сторону братьев, тот поднял небольшую тучу пыли, звякнул о подвернувшийся камень. Мне ничего другого не оставалось, как взлететь обратно на высоко растущую ветку, и оттуда плеваться, стараясь попасть в горбатый нос, пока она пыталась сбить меня черпаком. С гордостью могу признаться, у меня два раза получилось увлажнить ее морщины.

А тем временем на площадке перед домом разворачивалось дальнейшее действие. Один из братьев подошел к Павлу, неторопливо нагнулся за свертком, который бросила старуха, и извлек оттуда тесак внушительных размеров. На солнце заискрилось острое лезвие. Затем осмотрел Павла с головы до ног и горестно вздохнув, обошел кругом, после этого вздохнул еще горше.

— Неужели перед походом к нам не мог нормально поправиться? И что же с таким худосочным делать, как вы думаете, братья? — и с этими словами старший повернулся к остальным.

Те также горестно покачали головой, а стоящий слева показал незамысловатый жест, проведя ладонью по горлу.

— Может, вы по хорошему отпустите короля эльфов, принесете ему свои извинения, и пообещаете больше никому не портить настроения и начать вести новую жизнь полную раскаяния и смирения? — попробовал договориться Павел.

Хотя я и уворачивался от назойливого черпака старухи, но не мог не остановиться от такой наглости и посмотреть, не сбрендил ли Павел от страха.

Утробный смех трех глоток заставил обернуться и старуху, но увидев, что ничего такого особенного не происходит, вернулась к прерванному занятию. Поверьте — очень не хотелось спускаться, гораздо комфортнее я чувствовал себя среди свежей листвы, чем на солнцепеке, у бабки же на этот счет было иное мнение.

— Глупая киса, спускайся же вниз, у меня уже и ножик наточен и аппетит проснулся зверский. Давай же, не затягивай, не томи немощную старушку! — и пыталась сбить меня тяжеленным черпаком, от веса которого развяжутся пупки у двух взрослых мужчин.

Краем глаза я наблюдал, как старший брат положил Павлу на голову тяжелую руку, отчего тот присел, но продолжал смотреть прямым и укоряющим взором.

— Малыш, ты, кажется, не до конца понимаешь, куда ты попал и что с тобой сейчас будут делать. А попал ты к голодным людоедам, что не страшно? Ну что, братья, безумству храброго споем мы песню? — и с этими словами людоед повернулся к остальным разбойникам, те оскалились гнилыми зубами и замычали что-то крайне немелодичное.

— Я теряю терпение, или вы отдаете этого, с крылышками, или мы с вами будем по-другому разговаривать — дрожащим голосом, но наглым тоном гнул свою линию Павел.

Вот с таким настроением он и выходил против дворовой шпаны из соседнего района, откровенно трусил, но вида не показывал. Те не раз пасовали перед таким напором и соглашались на мировую.

Жаль, что этот номер не прошел с отпетыми разбойниками, даже не почесались, хотя и перестали улыбаться. А старший брат наоборот нахмурился так, что брови сошлись в одну сплошную линию.

— Малыш, похоже, тебя мама рожала, стоя на помосте, и ты сильно стукнулся при рождении. Ну да ничего, у дурачков мясо даже нежнее. Хватит разговаривать, мой желудок просит кушать. Прощай, малыш, с тобой было интересно, — пробурчал старший, младшие кивнули в знак согласия, один даже слезинку утер незаметно.

Павел не зажмурился, когда увидел, как поднимается над его головой большущий тесак, возможно, вспомнил ребят из «Молодой гвардии». Братья одобрительно прогудели при виде такой храбрости, хотя один из них повертел пальцем у виска. Дальше началось такое, что я невольно остановился посмотреть и чуть не был сбит вредной старушкой. Она для своего возраста очень высоко и резво подпрыгивала.

Со свистом разрезая воздух тесак опустился… Но попал вовсе не туда, куда метил старший брат, а несколько выше, то есть по волосатой руке. Не ожидая от верного оружия такой подлости, он с ревом отшвырнул тесак и схватился за истекавшую кровью культю. Из схватки людоед в этот день выбыл, так как в скором времени ослабел от потери крови и потерял сознание.

Злобный тесак не остановился на одном предательстве и, брошенный яростной рукой, продолжил собирать кровавую жатву. Он успешно попал второму брату по ногам, рассек оба сухожилия вместе с обмотками и наконец, успокоился, оставшись лежать в пыли. Стекающие с лезвия красные капли комковались в пыли, превращались в бурые шарики. Раненый брат составил компанию старшему людоеду в его утробном соло. Не удержался на ногах и продолжил выступление танцем, то есть, схватившись за пятки, покатился по земле.

В бурном перекатывании он успешно докатился до уставшей бабки и сделал подсечку в лучших традициях сборной Бразилии по футболу. Та взмахнула руками и выпустила в небо злосчастный черпак, я чуть узлом не завязался, но смог увернуться от него. Под деревом же заканчивался спектакль одного актера, потому что средний брат, подмяв под себя истошно верещащую старуху, стукнулся головой о липу и затих.

От мощного удара дерево скинуло меня со своих спасительных ветвей, и следом сбросило половину кроны, которая накрыла разбойника и вопящую под ним бабку зеленым покрывалом. Вместе с моим приземлением послышался глухой стук, я удивленно посмотрел на свои лапы, вроде бы всегда приземлялся неслышно и аккуратно. Однако причина стука оказалась вовсе не в моем приземлении.

Бабкин черпак все же нашел себе жертву и основательно приложился о череп третьего брата. Он, разинув рот, смотрел на все это безобразие. Затем железяка упала в чан и затихла. Затих и третий брат, огорчился на несправедливый мир и уснул сном праведника, ласково обняв чан. На его счастье костер так и не разгорелся.

— Мы уже их победили? — спросил эльф, храбро высунувшись из Пашкиного кармана.

— Ага, и это целиком твоя заслуга. Ик! — задумчиво сказал Павел, все еще лицезрея на своей голове ласковую руку старшего брата.

Последний перестал рычать и лишь тихо поскуливал, лежа у стенки избы и все так же прижимая к себе пострадавшую руку. Ноги сучили по земле, поднимая тучу пыли.

— Забавную ты себе шапочку приобрел, сними, пока она меня не закапала? — в ответ съязвил маленький нахал. — И вообще нам пора выручать короля, пока остальные не очухались, а не строить из себя горделивого модника.

— Да уж, пошли, найдем его побыстрее, да покончим с этим. Кешка, а ну живо в дом, ты же любитель искать и играть с мышами. Значит, и эльфа быстро отыщешь, главное не трепли его сильно — вдруг они некондицию не принимают? — не остался в долгу Павел.

Я оскалился для пущего эффекта, эльф вздрогнул и погрозил мне пальчиком. Но все же промолчал, я даже удивился. Павел в это время избавился от головного убора, попросту откинув его в сторону затихшего старшего брата, и мы шагнули в темень избы.