Мертвец Его Величества Том 3 (СИ) - Оришин Вадим Александрович Postulans

— Если не хочешь окончательно потерять моего доверия, Квентин, возьмёшься за работу сложную и неприятную, но необходимую. Пока в качестве управляющего, но в поле поработать придётся. Справишься и сделаешь всё в лучшем виде, будем считать, что тебя просто немного занесло, но ты дальше готов трудиться на благо нашего общества. Идёт?

— Как скажете, господин Арантир. Готов работать!

А вот по глазам вижу, какие у него сейчас мысли. Испортился Арантир, раньше правильный был, с понятиями, и теперь новых людей завёл, дворфов ещё привёл этих. Как же это заметно сразу! Всё на лице написано! Даже не надо тонким психологом быть. Жаль, толковый человек-то. Посмотрим, может, ещё одумается? Хотя кого я обманываю?

Послал работать. У нас транспортная сеть… Не идеальна, мягко говоря. Не рассчитана она, чтобы столица была в Предельном, и город из-за этого перегружен потоком грузов. Всё больше ресурсов сюда стекается, а железные дороги у меня чисто номинальные, между крепостью и городом разве что. Вот и нужно мне, чтобы кто-то хотя бы прикинул, как новую сеть проложить, оптимизируя транспортное сообщение и логистику.

Тайра меня радовала. Не знаю, чему конкретно её учили в юности, но управлять людьми экс-королева умела. Конкретного предприятия за ней не было закреплено, я направлял Тайру туда, где требовалось срочно разобраться с проблемами, а я сам уже занят где-то ещё. Женщина втягивалась, разбиралась, и либо к моему приезду готовила подробный отчёт и мне не приходилось вникать в проблему, а сразу решать, либо решала всё сама. Последнее происходило нечасто, но она старалась. Всё же в её случае мотивация: видеть результаты своей работы, действовала безотказно. И к ней всё больше проникались уважением, истинным. Какой для неё это был контраст! Половину жизни видеть придворных, из которых каждый второй, если не каждый первый готов тебе нож в спину вогнать ради своих интересов. И сейчас. Я видел, глазами скелета, как она пришла на одну из ткацких фабрик, и как к ней подошли люди, и рабочие, и инженеры. Может быть, не как к родной матери, что сейчас всех погладит по головке и решит проблемы, но довольно близко. Её были рады видеть, к ней прислушивались, к ней относились с почтением, не формальным, вбитым этикетом, а искренним. Это очень влияет на жизненную позицию.

Остальные мои подопечные такими талантами похвастаться не могли. Ланс был отличным счетоводом и мог организовать работу, связанную с… кхм… офисной деятельностью. Мог быть стратегом в финансово-экономических вопросах, заниматься планированием. Но управление он не тянул, а если тянул — уставал так, что лучше бы не тянул, а занимался цифрами и аналитикой. Алиса справлялась с некоторыми задачами, но целый завод бы не потянула, в этом вопросе она Тайре уступала.

Так что у меня было много врио, едва справляющихся с должностями. И, зная о принципе Питера, я не торопился продвигать всех, кто показывал положительные результаты. Примечал — да. Давал возможность раскрыться — обязательно. С моим кадровым голодом с этим проблем не было. Но повышал только тогда, когда был уверен — справиться и потянет. Принцип Питера отмечал одну тенденцию. Успешный работник получает повышение и занимает новую должность, а вместе с ней повышение статуса и зарплаты. Если он справляется с обязанностями — всё хорошо, он работает и через какое-то время может получить следующее повышение. И так продолжается, пока работник не окажется на должности, с которой не справляется. Но, естественно, это не проявится сразу. Человек успеет привыкнуть к месту, получить зарплату, на его предыдущее место сядет другой сотрудник. Понижение — плохо, и начальству не хочется признавать, что повысили не того. Теория… не универсальна, мягко говоря, описывает она не конкретные случаи, а некую общую тенденцию. Вывода из этого принципа надо сделать два. Первый: то, что человек справлялся с одним уровнем нагрузки, ещё не значит, что он так же справится с другим (как минимум сразу, да, можно продолжить развиваться, адаптироваться и, в конце концов, стать достаточно компетентным), и не нужно спешить с продвижением кадров. Что, в условиях кадрового голода, звучит утопично, я знаю. Второе: если человек оказался некомпетентным, его нужно с должности снимать. И здесь у меня как раз развязаны руки. Круг лиц, получающих должности по блату, крайне узок, и я не пытаюсь ими заткнуть все дыры в управлении. Дуглас не тянет больше того, чем занимается сейчас, и я не пытаюсь превратить его в генерала армии. Алиса справляется с несложными задачами, и я не пытаюсь использовать её так же, как Тайру, в качестве кризис менеджера на минималках. Её сестра вообще имеет довольно заурядные способности, я ей нашёл место, где она не навредит. Все остальные — работники. Я могу ставить их на должности и снимать с должностей, не оглядываясь на титулы, родословные, личные связи и всё то прочее, что должен учитывать обычный правитель (или некоторые управленцы).

Жаль лишь, действительно сильных, компетентных управляющих у меня мало. По пальцам руки пересчитать. С большинством приходится нянчиться, надеясь, что они наберутся опыта и вырастут в управленцев самостоятельных. Не в укор людям, многие стараются, рост есть. Сейчас мне вообще есть с чем работать, год назад и этого не было.

И вот я занимаюсь очередной перетасовкой кадров. Меняю людей, меняю должности, чтобы и опыт набирали на непривычном месте, и слишком не врастали в кресло, чтобы не плодить кумовство и прочие подобные прелести. Так и живём.

Глава 19

— И что теперь будет с нами? — спросил меня Утер, когда закончил со своим отчётом.

Оба парня меня радовали, если говорить об их навыках управления. Не халтурили, мои правила игры приняли, к работникам относились, как к людям, а не как к скоту. Что у них там в голове — непонятно, но и с завода, где работал Гарри, и с логистического узла Предельного, где правил Утер, ко мне приходили либо нейтральные отзывы, либо положительные.

Да, это была отдельная головная боль, введение анонимных записок от работников. Сложнее всего было мотивировать их появление для управляющих и прочих начальников. Объяснил я это так: снизу оно видится иначе, и могут быть какие-то проблемы, что видны работникам, но не видны руководителям. А сразу ко мне такие записки идут, потому что я как раз могу обеспечить взгляд со стороны и беспристрастно оценить ситуацию. Начальники понимали, что работники могут их заложить, но я так и так мог в любой момент появиться с инспекцией и заглянуть в каждую щель. И справедливости ради большая часть записок касалась именно работы, а не начальников. Да и про начальников писали не со злом, а просто наблюдения. Мне для оценки было достаточно. А уж сколько я вдалбливаю всем, что нет «хорошо» и «плохо», есть «справился» и «не справился», где «не справился» — всего лишь повод подтянуть квалификацию или перейти на другую должность.

Так вот, про Гарри и Утера писали в положительном ключе. Оба старались не только управлять, но и понимать, что именно делают, что производят, как их работа включена в общий механизм моего пока ещё «мини» государства. Шпионили, не без этого, но толковые. Чувствую себя Мюллером, знаю, что шпионы, но ведь полезные!

— А что не так? — переспрашиваю, хотя отлично понимаю, о чём он.

Хочу, чтобы сам сформулировал ситуацию. Не я обвиняю его самого и его семью (в первую очередь Аду) в нехороших вещах, а он сам признаёт вину.

— Дворфов ты нашёл без нас, — Утер сложил руки в замок. — Мы можем возвращаться домой, верно?

Какой умный, вину не озвучил. Знает, что я не хочу их отпускать, но получается, это моё решение, я тиран и деспот и так далее. Только в эти игры я играть уже умею.

— Конечно. Сдавай пост преемнику и можешь быть свободен.

Утер слегка растерялся. Я знаю, о чём он действительно хочет поговорить. Об Аде и наших дальнейших взаимоотношениях. Просто хочет выйти на этот разговор в сильной позиции. Но кто же ему даст?

— Это будет непросто, — продолжил Утер. — Мне пока не попадались достаточно разумные для такой работы. Или же мне придётся долго преемника обучать.