Королева отступает последней - Валерия Михайловна Чернованова

class="p1">Я слабо улыбнулась и снова почувствовала на себе взгляд генерала номер два. Кашлянула. Отпила вина. Так и подмывало спросить, чем именно мы втроём будем заниматься, в чём практиковаться, но Великий уже сменил тему, давая понять, что моё любопытство будет удовлетворено, когда его пожелают удовлетворить.

Пока же оставалось довольствоваться теми крупицами информации, которые мне швырнули, как швыряют кость голодной собаке. Примерно так я себя и чувствовала, уходя от правителя. Радовало, что ужин закончился, и хотелось верить, что в ближайшее время не повторится.

Возле столовой меня ждала Тея, чтобы проводить обратно в гостевые покои. Я шла за ней уставшая, какая-то опустошённая, еле перебирала ногами и никого не замечала. Не терпелось скорее оказаться в спальне, забраться в кровать и накрыться одеялом. Сбежать во сны, в другую реальность.

— А завтра мы бы могли...

Не знаю, почему меня привлёк этот звонкий девичий голос, но я, только его услышав, тут же оторвала взгляд от мысков своих туфель. Увидела возле лестницы одну из придворных красавиц: причёсанную, надушенную, наряженную. И пусть бы и дальше себе там топталась, вся такая причёсанная и наряженная, — мне что с того? Но рядом с кокеткой, опираясь локтем на перила, стоял щеголевато одетый Вейнанд.

Следовало пройти мимо и надеяться, что в полумраке меня не заметят, но, увы, я не идеальна и не всегда поступаю правильно. Особенно когда дело касалось генерала.

— Подожди меня, — бросила служанке. Подхватив юбки, направилась к воркующей парочке.

А всё неумение справляться с эмоциями. Это они толкали меня на необдуманные, а порой и глупые поступки.

— Ясного вечера, генерал, — поприветствовала своего наставника и, продолжая выжимать из себя улыбку (даже при императоре лучше получалось), перевела взгляд на девицу. — Шиари...

Посчитав, что нам следует познакомиться, Эскорн сказал:

— Лайра, позвольте вам представить графиню Таур. Констанс, думаю, вы наслышаны о Лайре Ноэро — одной из немногих чаровниц нашего мира, да ещё и обладающей даром хроновика.

Ещё одна графиня? И имя снова на «К». Повторяетесь, ваша светлость, повторяетесь... Правда, эта придворная лентяйка, в отличие от Катрины, брюнеткой не была, а могла похвастаться густыми рыжими волосами.

Рыжими... Интересно, это тоже можно отнести к повторению?

Графиня смерила меня оценивающим взглядом, после чего снисходительно улыбнулась, давая понять, что я ей не соперница. Во-первых, чаровница, во-вторых, себя она явно считала ярче, красивее, привлекательнее.

— Вы правы, Вейнанд. Наслышана немало, — снова прозвучал нежнейший голос рыжей.

Вейнанд? Может, столкнуть её с лестницы? Случайно. Одно неосторожное движение — и до свиданья, графиня, прощайте.

То ли Эскорн обладал даром, о котором никому не рассказывал, — даром телепатии, то ли кровожадные мысли чаровницы-хроновика можно было прочесть по выражению её, ну то есть моего, лица — генерал поспешил закруглиться:

— Констанс, думаю, завтра мы обязательно увидимся.

Увидятся они...

— Буду ждать с нетерпением, — просияла девушка.

Эскорн поспешил встать между мной и сияющей. Ну точно мысли читает! Поклонился, прощаясь с красавицей, коснулся губами нежных пальчиков. К счастью, дурой она не была, намёк поняла и отправилась гулять дальше, ослепляя редких придворных своими красотой, яркостью и привлекательностью.

Мы остались одни, если не считать Теи, о которой я на какое-то время забыла — так сильно увлеклась гляделками с Вейнандом. Чуть дыру у него во лбу не прожгла. И сама... не сгорела. От чувств, что несмотря на все доводы разума, продолжали тлеть во мне, время от времени вспыхивая, разгораясь.

— Что ты здесь делаешь?

— Кажется, шиари Ноэро забыла, что я не только её наставник, но и подданный императора, — сказал Вейнанд, чуть подавшись ко мне, отчего вместо лба я принялась сверлить взглядом его губы. — Имею право быть здесь.

— Такое ощущение, что ты меня преследуешь.

— Зачем бы мне это? — чуть прищурился военный.

— Ты мне скажи. — Я скрестила на груди руки и посмотрела на него теперь уже с вызовом.

— Может, ты и обладаешь даром, который лучше бы подошёл мужчине, но логика у тебя однозначно девичья, — заметил оборотник, усмехаясь.

Животное — он, а рычать в тот момент почему-то захотелось мне.

— Всё с моей логикой в порядке. И дар походит мне идеально!

— Если бы я тебя преследовал, — вернулся к насущной теме Эскорн, — в прошлые выходные, как ты недавно успела заметить, я бы не отсутствовал в Кальдероке. Ходил бы за тобой тенью.

— Должно быть, в прошлые выходные в твоём внимании нуждалась прекрасная графиня, — не сдержалась я.

И тут же мысленно себя за это прокляла. Как и за многое другое. Например, за неспособность его коснуться, ощутить тепло его пальцев, сплетающихся с моими, почувствовать жар губ, накрывающих мои. И дело вовсе не в маячившей поблизости Теи (ладно и в ней тоже). Подобные прикосновения были за гранью допустимого.

А ещё могли стоить мне рассудка.

Он снова усмехнулся, но на этот раз отчего-то грустно. А потом сказал, так тихо, что я едва разобрала его слова:

— Ты же понимаешь, что ревновать не имеешь права?

— Я...

Осеклась, потому что не знала, что сказать. Потому что он был прав. Сейчас как никогда. Вместо того чтобы злиться на него, мне следовало отхлестать по щекам себя. За то, что вмешалась, прервала общение возможной будущей пары.

Приревновала.

— Ты выбрала своё наследие, Лайра, — каждое его слово отзывалось внутри полынной горечью. — Ты цеплялась за него все эти годы, словно без магии для тебя не было жизни. Мне сложно это понять — передо мной никогда не лежало подобного выбора. Но я его принял. Потому что был вынужден. — Он замолчал, на несколько коротких секунд, несколько ударов сердца, вызывавших в груди болезненное жжение, а после добавил, отступая: — На прошлых выходных я ездил домой, в Девериш. Хотел побыть с семьёй. И отвезти обручальное колечко. Фамильную драгоценность, которая после ночи Чароденья стала для меня бесполезной. Доброй ночи, шиари Ноэро.

 Глава 9

Несмотря на пожелания Эскорна, доброй эта ночь не стала. Я почти не сомкнула глаз, снова и снова вспоминала о его словах. Представляла, как сложится моя жизнь дальше, но будущее казалось таким зыбким и туманным, что представить толком ничего не получалось.

Зато неплохо получалось рисовать в мыслях Вейнанда женатым мужчиной. Не на мне, понятное дело, а на той рыжеволосой пигалице. Так и видела его счастливым семьянином