Последний мятеж - Сергей Щепетов

— Да, — подтвердил его догадку Вар-ка. — Они там кого-то встретили. Мы будем терпеть и улыбаться, даже если это окажется семиглавый шестих…й.

— А куда нам деваться с подводной-то лодки, — в тон ему ответил Николай.

— Что ты здесь делаешь?! Как… — Получив болезненный тычок в ребра, Николай замолк, не закончив фразы.

— Ш-ш-ш! Тихо! — прошипел Вар-ка. — Не верь глазам своим, а думай головой.

— Уф-ф-ф! Ч-черт, померещилось, да? Но я же ясно видел!!

— Я тоже. Потом, Коля, потом! Пойдем знакомиться. Тебе валерьянка не нужна?

— А у тебя есть?

— Нет, конечно.

— Алик — Стасик, Стасик — Алик! — дети прыгали вокруг безголового чудовища, а оно в ответ скалило черные пеньки зубов:

— Ну хватит, хватит! Расшумелись тут! Ну-ну, перестаньте! Лойка, что ты как маленькая?! Чебик, прекрати сейчас же!

— А ты принес мне тянучку? Принес, да?

— Принес, принес! На, получи. И отваливай — это уже Лойке! Ну и Пушу, конечно! А ты — отвали!!

— А мне-е-е? А я-а-а? Я тоже хочу-у-у!! Кусо-о-очек!

Лойка обхватила тонкими руками огромный плод:

— Не реви! Тут всем хватит: и тебе дадим, и дяденькам! Смотри, какой большой! И как только ты его донес, Сталик?

— Ха-ха, я его по земле катил!

Угощение было решено уничтожить немедленно, и народ расселся под деревом. Николаю вручили большой красный ломоть, он вдохнул запах и… понял.

— Не ешь, Вар!!

— Почему?

— Это земляника. Мутант. Тут все и все кругом — мутанты!

— Ну и что? Раньше смерти не помрем! — пожал плечами Вар-ка и впился зубами в сочную мякоть. Николай мысленно махнул рукой и последовал его примеру.

Вар-ка доел свою порцию и вытер рукавом губы:

— Почему ты говоришь, что мутанты — все? Вон тот парень, кажется, вполне нормальный. Лойка в него, похоже, влюбилась с первого взгляда.

— Она же маленькая! Ей же, наверное, лет двенадцать?

— А может, и больше. И потом, ты думаешь, что это имеет значение?

— Не знаю. Особенно здесь… А что у него за эмблема на рукаве?

— Сходи посмотри! А я пойду поболтаю с безголовым: чувствую, он никак не решит, сразу нас прикончить или чуть позже.

— Он не безголовый — скорее наоборот! У него, кажется, голов две, но они срослись затылочной частью черепа. Он, по-моему, двойник, вроде сиамских.

— Тогда это не «он», а «они»!

— Да, правильно. Только у них то ли один позвоночник на двоих, то ли два, но сросшиеся. А шейный отдел или отсутствует, или сильно искривлен: создается впечатление, что головы вообще нет, а она, на самом деле, крепится прямо на грудной клетке. Непонятно только, где у них вторая пара нижних конечностей?

— Вот уж не знаю, Коля! Может, их ампутировали… в детстве? Вот, кстати, он меня и зовет.

— Осторожнее, Вар! Тот, который лицом вперед, — это Стас.

— Я помню!

— …и тогда ангелы сойдут на землю и заберут нас в Царство Небесное!

— Как заберут? Всех, что ли?

— Что ты! В Царство Небесное живыми могут попасть только дети! Ты уже большой, наверное… Но это ничего: когда ты умрешь, мы с тобой встретимся. Я там стану красивой, ты в меня влюбишься, и мы поженимся!

— Но я… ты… Ты и здесь… красивая!

— Правда, да? Но у меня же, смотри… шерсть!

— Ну и что?! Очень красивая золотистая шерстка…

— Ты не врешь? Тебе правда нравится? А Деда говорит… А у вас там, во тьме внешней, есть девушки?

— Ну-у… есть, конечно.

— Они красивые, да? И кожа у них, наверное… как у тебя, да?

Даня мучительно покраснел, но его выручил незнакомец, появившийся вместе с детьми:

— Извините, молодые люди! Маленький вопрос: что это за эмблема у тебя на рукаве?

Даня продемонстрировал ромбик нашивки:

— Обычная — такие всем выдают: «Мингео ССР».

— А где третья «сэ»?

— Какая третья? А-а-а, вы же тут, наверное, не в курсе! Три «сэ» до войны было! А теперь только два: «Союз Советских Республик»!

— Извини, Лойка, можно я Даню немножко поспрашиваю? — изобразил светского льва Николай. — А потом верну тебе, ладно?

— Ты спрашивай, Ко-ля, мне тоже интересно!

— Спрашиваю, — обрадовался чужак. — Какая война, когда, с кем? Мы же ничего не знаем!

— Да вы что?! Правда? Ну-у… Великая Освободительная война… Недавно весемьдесят лет победы праздновали!

— С кем война-то?

— Как с кем?! С немцами, конечно! Потом с американцами!

— Бр-р! А подробней? Вы же в школе, небось, изучали?

— А вы совсем не знаете?

— Да, совсем!

— Ну эта… немецко-фашистские оккупанты захватили почти всю Европу и хотели напасть на нас. Но Советская армия нанесла упреждающий удар… Потом заключили договор… Был первый съезд ФАКИНа…

— Какого ФАКИНа?!

— Фашистско-коммунистического интернационала, конечно. Но американские империалисты нанесли удар в спину объединенной армии трудящихся… Вы что, правда, ничего не знаете?!

— Абсолютно! А понимаю и того меньше! Мне показалось… я слышал, когда подходил… Ты рассказывал, как вас в третьем классе возили на пароходе в Москву? Возили?

— Да, возили — я все помню!

— По Волге?

— Конечно, а как же?

— Так она что, на Волге?!

— Кто? Москва? А-а-а, вот вы о чем! Вы о Старой Москве, наверное! Ее в конце войны разбомбили. Бомбу сбросили… Но мы им тоже дали! У них от Лондона почти ничего не осталось!

— При чем здесь Лондон?! — окончательно обалдел Николай. — Вы же, кажется, с Америкой воевали?

— Ну… объединенные силы мирового империализма… Они оккупировали Англию и помешали объединению арийской расы трудящихся.

— Уф-ф-ф… Слушай, парень, а… мы-то где?

— В каком смысле?

— В прямом! Как называется место, район, территория, где мы находимся? Ну не делай ты квадратные глаза, пожалуйста!

— Это… это… Центрально-Сибирская впадина.

— Ах, Сибирская? А почему же Франция там, а Испания в той стороне? Лойка, я правильно показываю?

— Правильно, правильно! А Швеция в другую сторону.

— А-а-а, вот вы о чем… Так бы сразу и сказали! Это же не настоящая Испания или, там, Франция! Туда просто раньше выслали французов, испанцев… ну которые эксплуататоры, шпионы, враги всякие… Так и повелось. Но на картах этого не пишут — все и так знают. А настоящие республики — и Французская, и Португальская, и Испанская…

— И все — республики?!

— Конечно! Не все, правда, называются социалистическими, но все советские… Поэтому и два «сэ» стало в названии.

— Так у вас Советский Союз на всю Европу?!

Пуш мягко ткнул Николая носом в спину:

— Пошли, Коля! Сталик зовет: военный совет будем делать.

— Иду, иду! — Николай с натугой перевел дух, пытаясь в экстренном порядке усвоить информацию. Из этого почти ничего не получилось, но он все равно не смог удержаться:

— А скажи, Пуш… Ты не обидишься?

— Обижусь, но все равно спрашивай!

— Скажи, Пуш, ты… человек?

— Не-е-е, мы — сведи.

— Как это?

— Ну так: когда медведь и собака.

— Гибрид? Межвидовой?! С сохранением… репродуктивности?!

— Чего-о-о?

— Ну это… Мама с папой у тебя есть? Они такие же, как ты? Или…

— Почему такие же? У папы хвост длиннее был. Его дьяволы на границе убили. А маму ты, может быть, сам увидишь — у нее пятно такое белое на груди — очень красиво!

— А… настоящие медведи здесь водятся?

— Конечно, водятся! Только их совсем мало осталось. Дед говорит, что их, наверное, горники заели.

Что-то случилось с сознанием Николая: он уже не шел рядом со странным животным, размером с нормального медведя, а как бы поднялся к кронам деревьев и сверху охватил одним взглядом весь этот бред сразу.

Здесь почти нет подлеска, и на мягкой подстилке из опавших листьев… вон сидят Лойка и Даня: пацан в штормовке и потертых брезентовых штанах болтает с очаровательной грациозной девочкой, у которой от шерсти свободно только лицо. А вон Чебик оседлал свирепого Ханса и заставляет его бегать между деревьями. Вряд ли Хансу это нравится, ведь он передвигается на всех четырех конечностях: у него, похоже, деформирован позвоночник и таз, а голени ног отсутствуют. Наездник криклив и требователен, но совсем не тяжел, потому что Чебик не крупнее годовалого ребенка, а его ножки больше похожи на руки — именно в них он и держит обычно рогатку, оттягивая настоящими руками резинку. На выступающих из земли корнях здоровенного дерева, похожего на лиственницу, расположились Вар-ка, Сталик и Джон. В своем пончо из старого байкового одеяла Джон кажется почти нормальным — у него только слегка вдавлены внутрь лоб и верхняя часть черепа. Это когда он не двигается и ничего не делает. Но Николай мельком уже видел его руку… или как это назвать? На что это похоже? Может быть, это две сросшиеся кисти с удвоенным количеством суставов? Или…