Опасное желание - Кара Эллиот

Капюшон, надвинутый на ее лицо, отбрасывал густую тень. Но Камерону казалось, что он видит вспышки молний, которые метали глаза Софи. Что будет, если ее внутренний огонь вырвется наружу?

– Чего мы медлим? – спросила Софи и зашагала по тропинке.

– Не надо так спешить, – остановил ее Камерон и пошел впереди. – Следуй за мной и старайся ступать мягко, неслышно. А главное, больше ни слова. Ты должна быть нема как могила.

– Ты можешь употребить менее мрачную метафору?

– Я привык называть вещи своими именами. – Заржавленный засов на калитке громко лязгнул. – Будем надеяться, что все обойдется, и мы не закончим свою жизнь в глубокой яме.

Они замолчали, войдя на территорию усадьбы, и пересекли лужайку, держась в тени окаймлявших ее подстриженных декоративных кустов. Впереди в сизой мгле маячило импозантное здание усадебного дома. Его причудливый силуэт с островерхой крышей, зубцами и башенками был устремлен в ночное небо. Дом, казалось, таил в себе угрозу и был похож на спящего монстра, готового сожрать любого, кто вторгнется в его владения.

У Камерона защемило сердце. Он вдруг снова ощутил себя мальчишкой, которого терзали чувства страха и ненависти.

– Рр-р! – словно из-под земли, донеслось до их слуха глухое рычание.

Камерон схватил Софи за руку и спрятался вместе с ней за огромную мраморную декоративную вазу.

– Похоже, это твой друг, – прошептал он, глядя на очертания большого косматого зверя, приближавшегося к ним на мягких лапах.

Камерон надеялся, что это был пес, а не медведь или волосатый древний викинг, восставший из кургана, которых было много в округе.

– Да, – тихо ответила Софи и стала ласково подзывать собаку. – Руфус, иди сюда, мой хороший, дай я почешу тебя за ушком, как ты любишь.

До этого момента Камерон не подозревал, что способен ревновать Софи к четвероногому существу.

– Если я встану на четвереньки и лизну тебе руку, ты тоже приласкаешь меня? – спросил он.

Софи бросила на него сердитый взгляд и снова обратилась к собаке, почесывая ее за ухом:

– Не обращай на него внимания, Руфус, я принесла тебе гостинец.

Теперь рычание Руфуса скорее походило на мурлыканье.

– Вот возьми, мой дорогой.

Пес открыл огромную пасть, обнажив острые драконьи клыки, схватил угощение и вскоре его рычание перешло в довольное урчание.

– А теперь ложись и не вставай, – приказала Софи псу, а потом обратилась к Камерону: – Можно идти к дому. Через какой вход ты собираешься проникнуть внутрь?

Камерон взглянул на фасад. Ни в одном окне не было света. Хороший знак. Камерон решил придерживаться первоначального плана.

– Там есть одна боковая дверь, которая ведет в прихожую, смежную с оружейной комнатой. Вход расположен в восточном крыле здания и от постороннего взгляда его закрывает портик. Так что никто не увидит, как я войду в здание.

Софи внезапно преградила ему путь и вцепилась в его куртку.

– Ты уверен, что справишься, Кэм? Местный кузнец – ты наверняка помнишь Недди Уордсуорта – поставил в доме новые замки. По его словам, они очень надежные, у них очень хитрый механизм.

– В отличие от меня Недди мало что видел в своей жизни. – Камерон улыбнулся, глядя в ее обеспокоенное лицо. – Говорю тебе, не волнуйся. Теперь, когда я проскользнул мимо этого чудовища, – он скосил глаза в сторону Руфуса, который теперь похрапывал, – мне все нипочем.

Его слова не успокоили Софи, ее лицо было все таким же бледным и напряженным.

– Уолкотт ненавидит тебя, Кэм. Он раздавит тебя, как комара, если поймает.

– Я не комар, – с сарказмом в голосе произнес Камерон. – Возможно, я всего лишь пригоршня вонючего озерного ила, низшая форма жизни, слизь, нашедшая способ выживания в этом мире. Но меня не так-то просто убить.

Софи вздрогнула, услышав эти слова. Может быть, Камерон хотел предстать перед ней таким, каким он был на самом деле – без прикрас, без розового флера, который накладывает на наши воспоминания прошлое.

– В таком случае я постараюсь не провоцировать слуг лорда Уолкотта, чтобы им не пришлось стрелять в тебя.

– Если ты перестанешь болтать, у меня появится шанс избежать града пуль.

Софи бросила на него сердитый взгляд, но все же снова заговорила, понизив голос:

– Предлагаю удалиться сейчас отсюда и, прежде чем действовать дальше, обсудить наши планы.

– Ты же сама говорила, что время является решающим фактором. Нам нельзя терять ни минуты.

На этот раз Софи не стала возражать.

– Оставайся здесь и следи за Руфусом, – распорядился Камерон. – Я скоро вернусь.

– Проклятие, – прошептала Софи, поглаживая Руфуса, который мирно спал. Присев на пятки, она следила за тем, что происходит вокруг. В усадьбе было все спокойно. Обитатели дома не подавали признаков жизни.

Софи окутывал мрак. Мрак царил и в ее душе.

«Зачем Камерон подвергает себя такому страшному риску?» – думала она. И сама понимала, что это глупый вопрос. Она знала, какая боль гложет его изнутри. Все эти дни он подкалывал ее, демонстрировал свой цинизм, пытался доказать, что он – демоническая натура. Камерон тщательно контролировал выражение лица и свой голос. Но исходивший от его тела жар выдавал его с головой, он свидетельствовал о том, что в душе Камерона полыхает неугасимый огонь, скрытый от посторонних глаз.

Софи с детства знала, что маркиз был заклятым врагом Камерона. Уолкотт, владелец поместья, жестокосердный аристократ, отказывался признавать свои родственные связи с незаконнорожденным Камероном.

В юности такое отношение к нему бесило Камерона и толкало на нелепые поступки. Но теперь нападки на Уолкотта стали более осмысленными, а средства борьбы с ним более изощренными.

Но это не умаляло той опасности, которой подвергался Камерон, а, напротив, усиливало ее.

– Если твой хозяин поймает Кэма, он убьет его, – прошептала Софи, гладя собаку.

Руфус тихо фыркнул в ответ, выражая ей свою собачью любовь.

Софи и подумать не могла, что желание Камерона помочь ей обернется для него таким риском. Камерон подвергал свою жизнь смертельной угрозе.

– Уф, – тяжело выдохнул пес.

– Да, знаю, я слишком слабовольна, Камерону нельзя было возвращаться сюда.

Руфус поднял голову.

– Тихо! Лежать! – приказала ему Софи и встала.

Двигаясь бесшумно по усыпанной гравием дорожке, она направилась к дому и прошла вдоль террасы, примыкающей к комнате для музицирования, до арки, ведущей в маленький двор. Высокие стены фасада дома были здесь увиты плющом, затягивавшим каменную кладку из известняка. Листья плюща терлись о старый камень и шелестели под порывами ветра.

Завернув за угол, Софи оказалась у восточного крыла здания. Она остановилась и замерла, прислушиваясь. Все было тихо. Камерон действовал очень четко и спокойно, без малейшего шума. Ничто не выдавало его присутствия.

Подобрав юбки и полы длинного плаща, она двинулась дальше, стараясь ступать бесшумно по мягкой траве.

– Я же приказал тебе оставаться рядом с собакой, – донесся шепот Камерона из темной ниши.

Софи смогла разглядеть его силуэт только тогда, когда вошла под арку портика. Камерон стоял к ней спиной и не повернулся при ее приближении.

– В отличие от Руфуса я не приучена выполнять команды, – заметила она.

– В таком случае мне, наверное, следует кормить тебя сырым куриным мясом и вонючей рыбой.

– Не смешно.

– Прости, мне отказывает чувство юмора в те моменты, когда я пытаюсь сосредоточиться. – Он зашевелился. – Будь добра, отодвинься в сторону, а еще лучше отправляйся домой. Ты застишь мне лунный свет.

Софи подошла к двери, у которой стоял Камерон, и опустилась на колени. Под аркой стояла непроглядная тьма. До слуха Софи доносился тихий скрежещущий звук, похожий на царапанье когтей дьявола по металлу. Он был едва различим.

Софи вздохнула. Она не удивилась бы, если бы почуяла запах серы. Когда ее глаза привыкли к темноте, Софи увидела, что Камерон орудует отмычками.

– Что… – начала было она.

– Тсс, я слушаю, как отмычки проворачиваются в замке.

Софи замолчала. Время тянулось удивительно медленно. Софи ощущала напряжение во всем теле, казалось, она превратилась в пружину, которая в любую минуту могла распрямиться и начать действовать. Но в душе Софи царило холодное спокойствие. За долгие годы она научилась сдерживать свой пыл.

Наконец раздался звук, свидетельствовавший о том, что механизм замка поддался, а затем послышался щелчок и дверь отворилась. Мастерство Камерона произвело на Софи сильное впечатление. Кузнец Недди как-то объяснил ей, почему новые замки, которые поставил маркиз, считаются сверхнадежными.