Стражи полуночи - Дэвид Уитли

Старый граф подошел к ученику и со всей силы тряхнул его за плечи.

— Ты заставишь этих надменных безумцев убедиться в том, что человеческий разум способен постигнуть язык звезд, — прошептал он на ухо мальчику.

Марк ощутил прилив гордости. Его переполняло одно-единственное желание — не обмануть ожиданий наставника. Великий человек возлагал на него надежды, и у Марка был только один выбор — эти надежды оправдать. Если он разочарует графа, это станет для них обоих настоящей катастрофой.

Марк вновь взялся за перо и обмакнул его в чернильницу.

Сегодня граф вновь принимает посетителей, тех же самых господ, о которых я рассказывал тебе прежде. Мистер Прендергаст, адвокат, насколько я могу судить, обладает добродушным нравом. Мне не нравится только, что он неизменно разговаривает со мной снисходительно, точно с малым ребенком. К тому же от него вечно пахнет сгнившими цветами, и запах этот мне, мягко говоря, не по вкусу. Снутворт, его слуга, рассказал мне, что мистер Прендергаст однажды согласился принять гонорар духами с весьма своеобразным ароматом. Обменять их на что-нибудь другое не удалось, и теперь он обречен пользоваться ими постоянно. Этот Снутворт постоянно рассказывает мне занятные истории про своего хозяина. Благодаря ему я узнал много нового. Жаль, что ты с ним незнакома, Лили. Он похож на тебя — очень наблюдателен и имеет свое мнение обо всем, что происходит вокруг.

Марк возвел глаза к потолку, внезапно остро ощутив свое одиночество. Был бы рядом Снутворт, он, конечно, сумел бы развеять его грусть. Но мистер Прендергаст отослал слугу в город, узнать, как проходят приготовления к празднику. К празднику, до которого осталось всего две недели.

Второго посетителя графа зовут мистер Лодейт. Мистер Прендергаст для краткости называет его Лод. Насколько я могу судить, господин этот по какой-то причине меня невзлюбил. Во время своих визитов в башню он даже не смотрит в мою сторону. Снутворт утверждает, что на свете нет человека, к которому мистер Лодейт испытывал бы приязнь. Происходит это потому, что он зарабатывает себе на жизнь, создавая репутации и вознося хвалы тем, кто готов за это платить. Мистер Лодейт строит из себя важную персону, но мне кажется, он немногим старше, чем мы с тобой. Возможно, всего на несколько лет.

Марк остановился, заметив, что исписал почти всю страницу. Перо его зависло над пергаментом. О чем еще написать Лили? Спросить, как поживает доктор Теофилус? Наверняка девочке это будет приятно. Но как-то раз граф, обнаружив, что ученик осведомляется о делах его опального внука, швырнул письмо в огонь. Комнаты доктора были заперты, портрет его граф убрал с глаз долой. Марк догадывался, что наставник отдал ему кое-что из одежды доктора Теофилуса, так как все вещи, несмотря на свою добротность, были ему длинны и узки, явно сшитые для человека чрезвычайно худого и высокого. Однако задавать вопросы мальчик не решался. У него не было ни малейшего желания навлекать на себя гнев хозяина.

Надеюсь, у тебя все хорошо, — вывел Марк последнюю строчку. — И поблагодари…

Сверху, из обсерватории, до него доносились обрывки разговора. Марк не был уверен, но ему показалось, что граф сердито возвысил голос. Голос мистера Лодейта тоже звучал все более громко и настойчиво. Судя по всему, между графом и его гостем разгорелся спор.

И поблагодари своего хозяина за снадобье, которое он мне прислал, — дописал Марк. — Я стал спать намного крепче и больше не вижу во сне отца.

К сожалению, присланное доктором снадобье не могло избавить Марка от горьких воспоминаний. После нескольких ночей, проведенных в тяжелом, лишенном видений сне, кошмары вернулись с новой силой. Перед глазами Марка посверкивало кольцо, отцовское кольцо с печаткой. Вот он прикладывает кольцо к воску, продавая сына чужому человеку. Черты отцовского лица оставались размытыми. Даже во сне Марк не мог заставить себя взглянуть ему в глаза.

Скрип двери-люка заставил мальчика вернуться к действительности. По кованой железной лестнице прогремели торопливые шаги, и перед Марком предстал мистер Лодейт. Лицо его горело, глаза метали молнии. Сверху доносился раскатистый бас графа:

— Не ожидал от вас подобной глупости, Лод! Если вы такой слюнтяй, зачем ввязались в серьезное дело?

Голос графа звучал скорее насмешливо, чем злобно. Тем не менее мистер Лодейт резко обернулся и заорал в ответ:

— В точности такой же вопрос я задаю себе каждый день, Стелли! Скорее всего, я ввязался в вашу аферу исключительно потому, что еще слишком молод и не до конца избавился от юношеской наивности. Представьте себе, я верил, что ваши намерения вовсе не так черны, как кажется на первый взгляд, и мне непременно представится случай в этом убедиться. Вы правы, это было до крайности глупо. Больше я не повторю подобной ошибки. Марк! Где, черт возьми, мой плащ?

Марк был так потрясен, что не сразу понял, чего хочет от него посетитель. Наконец, стряхнув с себя оцепенение, он снял шляпу и плащ мистера Лодейта с вешалки, стоявшей в дальнем углу комнаты, и подал ему. Однако молодой гость графа не спешил брать свои вещи. Он в упор смотрел на мальчика, и взгляд его был полон того же странного чувства, которое Марк с удивлением заметил при первой встрече. Мистер Лодейт уже было открыл рот, намереваясь что-то сказать, но тут сверху донесся другой голос:

— Прислушайтесь к голосу рассудка, Лод. Потом вы не простите себе, что упустили такую великолепную возможность.

По лестнице, тяжело топая, спускался мистер Прендергаст; серебряный набалдашник его трости сверкал в свете свечи. Лицо мистера Лодейта внезапно стало непроницаемым. Он повернулся и отвесил пожилому джентльмену церемонный поклон.

— Буду я жалеть или нет, вас это не касается, мистер Прендергаст. Мое участие в этом деле закончено. Благодаря моим усилиям грядущее событие получило самую широкую огласку. Я полностью выполнил обязательства, которые взял на себя согласно контракту.

— С этим никто не спорит. — Мистер Прендергаст подался вперед и положил пухлую руку на плечо молодого человека. — Но мне обидно за вас, дружище. Обидно, что вы не хотите воспользоваться плодами своих трудов.

Мистер Лодейт бесцеремонно стряхнул со своего плеча руку толстяка и обжег мистера Прендергаста гневным взглядом.

— Я принял решение, и никто не заставит меня это решение изменить, — отчеканил он. — Я больше не желаю иметь к вашим интригам ни малейшего отношения. У меня есть другие дела, которые требуют неотложного внимания.

Улыбка на мгновение сползла с губ мистера Прендергаста и тут же засияла вновь, еще более широкая и добродушная, чем обычно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});