Слово и мысль. Вопросы взаимодействия языка и мышления - А. Кривоносов

§2. Как понимается язык в современном теоретическом языкознании?

1) Материальность языка – его единственное свойство

Иногда считают, что суть языка очевидна, потому и не требует объяснения. Например, Лосев не определяет понятие «язык», считая его излишним и слишком уж очевидным. Это исходное определение аксиоматики, и не требует определения [Лосев 1995:74]. Все остальные лингвисты нашли у языка определённые свойства. Но они у каждого – свои. Язык – это сугубо материальный феномен, выполняющий функцию внешнего орудия, вспомогательного инструмента мышления. Слова – это «чисто телесный продукт», это условные знаки понятий. Мысль относится к слову, как душа к телу, а слово к мысли, как тело к душе. [В. Г. Белинский]. Современные немецкие философы марксистского направления считают, что слово служит материальной оболочкой мысли. «Для марксиста язык является… материальной оболочкой мышления» [В. Шмидт].

Вот мнения советских философов: «Язык – это звуковая материальная оболочка мысли» [Кондаков 1975:694]. «Но язык сам по себе столь же мало идеальное, как и нервно-физиологическая структура мозга. Он лишь форма выражения идеального, его вещественно – предметное бытие» [Ильенков 1974:191]. «Язык есть материальное явление, тогда как мышление – идеальное явление… Могут ли существовать материально-идеальные образования?… Мы думаем, что такие гибриды невозможны… Почему? Потому что они принципиально невозможны» [Мальцев 1965:57].

А что думают по этому вопросу лингвисты? Под языком Панфилов имеет в виду систему односторонних материальных языковых знаков, т.е. видит в языке лишь материальное. Мысль же находится в мышлении. [Панфилов 1977:14]. Язык в собственном смысле – это акустико-артикуляционная структура, а мыслительное содержание, семантика не принадлежит языку, это категория нелингвистическая. Язык – всецело материальный феномен, а значение – категория неязыковая по своей природе [Волков 1966:17, 61]. Для Бархударова язык – это явление сугубо материальное, как и всякая другая знаковая система.

Головин ставит вопросы: 1) является ли язык феноменом биологическим, психическим, социальным, 2) идеален ли он или материален. «Язык – материальная, практическая сторона сознания, мышления». «Мысль не имеет своей материи – массы, веса, протяжённости, вкуса, запаха, плотности и т. п. Уже это одно обстоятельство – материальность знака и идеальность мысли – не позволяет отождествлять их» [Головин 1977:15 – 16].

Теорию языка, построенную исключительно на его материальности, надо отвергнуть, ибо она не предполагает участия мышления в процессе познания и коммуникации. В этой теории не виден механизм взаимоотношения между материальным языка и идеальным в мышлении. Если язык – только материя, то это предполагает любую природную материю, но не находящуюся в мозгу человека в виде её идеального отпечатка, чем и является языковой знак. Язык – это именно языковая материя, идеально представленная в мозгу. Иначе это уже не язык, а голая природная материя, не участвующая в процессе мышления.

2) Язык включает в себя материальную и идеальную стороны

В языке есть знаковая, т.е. материальная сторона, но в нём есть и другая сторона – идеальная. Если согласиться с Марксом о том, что язык есть практическое, действительное сознание, то в основу построения теории языка надо положить принцип двухстороннего характера языка, где есть единство материального и идеального [Ломтев, ВФ, 1970, №7]. Теперь, вопреки ранее сказанному, Панфилов видит в языке двойственную природу: язык включает в себя как материальную, так и идеальную стороны и, следовательно, разного рода отношения между материальными и идеальными элементами. Язык – не только материальное, но и идеальное явление. [Панфилов 1982:74 – 75].

Сущность языка образуется единством материального (звучания) и идеального (значения), следовательно, это противоречие между материальным и идеальным в языке – основное противоречие. Но есть и другие противоречия: субъектное – объектное; социальное – индивидуальное; общее – единичное; конкретное – абстрактное; внутреннее – внешнее; конечное – бесконечное; возможное – необходимое; статическое – динамическое и др. [Комаров 1988:132].

Если звуковая материя становится материей знака лишь при наличии значения в знаке, а значение обусловлено наличием звуковой материи, то это значит, что «сущность языка состоит в единстве звуковой материи и идеального». Именно это единство порождает новое явление – язык. Звук и идеальное – разные явления, но в своём противопоставлении друг другу они едины, образуя язык. [Там же:61].

Так как знаковый язык – многоэкземплярный объект, а каждый из экземпляров идеален лишь в том смысле, что существует в психике человека, и в то же время он материален в буквальном смысле, ибо воплощён в ассоциации между нейронами как биохимическим и биофизическим материалом, то язык материален и в прямом, наблюдаемом, ощущаемом смысле – в виде звуков и букв [Солнцев 1974].

«Принять структурализм невозможно сторонникам материалистической теории в языкознании. В таком случае пришлось бы отказаться от признания единства мышления и языка, единства формы и содержания в языке… Советские языковеды не могут принять методы, враждебные общей марксистско-ленинской теории» [Галкина-Федорук 1957:407]. [].

Язык, как и мозг, обладает функцией мышления. «Если язык и познание взять в их полном объёме, со всеми составляющими их элементами, то они, по существу, тождественны: язык – это реальное познание, а познание в реальности существует как язык» [Копнин 1966:121].

Язык – это цельное материально-духовное образование, одновременно двуедино, где материальный и идеальный моменты раздельно немыслимы. Язык не может рассматриваться как внешняя, отделённая от сознания материя. Одна сторона языка материальная, другой стороной является как раз это сознание. Здесь сознание включается в язык в качестве его компонента и, естественно, в таком случае снимается оппозиция Язык – Сознание и утверждается единство материальной стороны языка (звучания) и его идеальной стороны (мышления, сознания). «Язык демонстрирует нерасторжимое единство мышления и звуковой материи…”. «Язык есть сама мысль в действии» [Колшанский 1975:49, 168, 16].

В другой работе Колшанский пишет: язык имеет форму, т.е. как материальную реализацию, так и манифестирующую этой формой мыслительную деятельность (понятия, суждения, умозаключения), что и является содержанием языка. Естественный человеческий язык – это не только языковая форма сама по себе, но и в органическом единстве с нею выраженное содержание, и имеет своё классическое определение как «непосредственная действительность мысли» [Колшанский 1972:37]. По Колшанскому, язык объективен и субъективен, он по своему существу является двухсторонней субстанцией, обращённой и к миру, и к человеку (язык – субъект, язык – объект). Язык сам по себе уже выражает человеческий мир как форму отражения объективного мира. В этом и отражается весь субъективный характер языка. Язык надо понимать не как перечень или схему категорий общения. Сфера деятельности человека может быть условно подразделена на сферу деятельности человека с природой и на сферу взаимодействия с человеком. Первая сфера универсальна для каждого социума, а вторая варьируется в зависимости от условий жизни народа, действий человека [Колшанский 1990:27]. Если язык – это мышление, а мышление – это язык, следовательно, материальная сторона знаковой системы языка, как и мозг, имеет отражательную способность.

3) Три сферы существования языка: в сознании, в тексте

и в словаре и грамматике

Язык не наблюдаем, он существует как абстрактная система эталонных, идеальных, абстрактных элементов в сознании людей. Это противоречит тому, что в грамматиках и в словарях язык нам дан в чувственно-наглядной форме и доступен непосредственному наблюдению. Здесь есть подмена понятий – смешение двух смыслов употребления терминов «словарь» и «грамматика». 1) В одном случае они относятся к языку и обозначают множество элементов и внутренние закономерности системы. В этом случае словарь и грамматика не наблюдаемы, они в сознании людей. 2) Но словари и грамматики – это также определённые лингвистические тексты, в которых описываются и реконструируются различные стороны языка. В этом случае словарь и грамматика – наблюдаемы. [Васильев 1989:70].

Таким образом, язык существует 1) В сознании человека в виде системы абстрактных идеальных знаков, используемой говорящим для оформления смысла коммуникации. А слушающим – для распознавания в этой системе знаков смысла речевого произведения. 2) Во множестве текстов как своё инобытие, как некоторые регулярности, повторяющиеся аспекты текста, которые сами по себе языком ещё не являются, но становятся ими в результате абстрагирующей работы сознания. 3) В лингвистических текстах (словарях, грамматиках) как предмет научной реконструкции и описания. [Там же:75].