Неспящая красавица (СИ) - Тэффи Нотт

него что-то вроде дивана или стула.

У Нади дыхание сперло от возмущения. Она, конечно, сталкивалась с разным на своём нелёгком карьерном пути. Было много и непонимания, и осуждения. Как от мужчин, которые в принципе не любили, когда женщины лезли в те профессии, что считали «своими», так и от женщин, предпочитавших видеть в таких, как Надя лишь красивый придаток мужчине. Однако дослужиться до капитана мог даже не каждый представитель сильного пола. Поэтому, как только капитан-дознаватель представлялась по чину, в глазах даже самых заядлых скептиков мелькало уважение. Но такого пренебрежения она не видела уже очень давно. Особенно от представителя благородной семьи Долгоруких. Уж Александра Борисовича точно должны были учить, как себя вести в приличном обществе.

И только Наденька было открыла рот, чтобы поставить этого мужлана на место, как заговорил Андрей:

— Потому что, Александр Борисович, Надежда Ивановна — уполномоченный представитель власти, а ещё профессионал своего дела, — Долгорукий едва заметно поморщился, а маг продолжил. — Но если вам и этого мало, Надежда Ивановна — племянница Владимира Александровича, а значит, сейчас не только капитан-дознаватель, но ещё и законная хозяйка этого дома.

Глаза графа округлились, он снова посмотрел на Надю. Там не появилось ни капельки уважения, но мелькнуло что-то иное, что полицейская не успела рассмотреть, так как Долгорукий отвёл взгляд.

— Ничего толком не произошло, — граф пожал плечами. Смотрел он теперь только на Андрея. — Мы с Владимиром Александровичем побеседовали, потом я отправился в свою комнату отдыхать. Не спалось, решил прогуляться. А потом, видимо, заснул прямо тут в кустах.

— А ваш камердинер?

— А что с ним? — в голосе графа сквозило непонимание, будто упоминание таких мелочей не стоит его внимания. — Отпустил его до ужина, после того как решил отдохнуть.

— Что вы тут считали? — жёстче, чем хотелось бы, спросила Надя. Долгорукий поморщился, наконец, взглянув на полицейскую.

— На это я отвечать не обязан.

Надя скрипнула зубами от злости. Хам и наглец! Она сжала пальцы в кулаки, уже раздумывая над тем, насколько дядя Владимир будет рад, что его дорогой гость будет с синяком под глазом, как её спины коснулась ладонь.

Барышня едва заметно вздрогнула. Прикосновение было сколь неприличным для людей, которых не связывает ничего, кроме работы, сколь… нужным. Надя почувствовала, как её накрывает теплая волна. По спине бегут предательские мурашки, от спины по шее куда-то в голову, порождая неприличные мысли. Перед глазами вспыхнуло воспоминание о поцелуе, так что пришлось закусить изнутри щёку, чтобы не выдать себя. Злость сразу куда-то улетучилась, выходя из неё с шумным выдохом. Интересно, это какие-то магические штучки?

— Спасибо, — она кивнула уже спокойно. Если эту дрожь возбуждения можно было назвать спокойствием. — Но будьте готовы к тому, что вопросы ещё могут появиться.

— Как скажете, — граф пожал плечами.

— Пройдемте наверх? — предложил Андрей, убирая руку и улыбаясь примирительно. — Вам будут рады. Да и скоро завтрак.

Уже разворачиваясь к выходу в подвальный коридор, маг кинул взгляд на высокие окна зимнего сада. Снизу было, конечно, плохо видно, но Андрею показалось, что солнце выглядит как-то по-иному. По-зимнему: словно растекшаяся по тарелке яичницу глазунья. Влекомый своей догадкой, Андрей развернулся и пошел в другую сторону.

Надя, заметившая этот странный маневр боковым зрением, едва глаза не закатила. Что за привычка исчезать из поля зрения? То в окна выходит, то разворачивается и уходит.

— Андрей Сергеевич? — прозвучал удивленный голос графа.

— Одну минутку, — отозвался Андрей не оборачиваясь. — Идите, я вас догоню.

И скрылся за пышными кустами разлапистого растения, похожего на фикус.

Он торопливо прошел по всему саду, взлетел вверх по лестнице, и точно. Из зимнего сада открывался чудесный вид на укрытый снегом сад. Виднелись протоптанные дорожки следов от сада до дома. Холодное зимнее солнце отражалось от белоснежного покрова.

Андрей устало провел ладонью по лицу.

Хорошо, предположим к лету за окном, несмотря на февраль месяц, он уже привык. Но откуда опять снег и зима?

В который раз маг полез за пазуху, доставая «Глаз тигра». Как и во все прошлые разы, проверка на иллюзии ничего не дала. Даже при желтоватом свете янтаря в саду по-прежнему были снежные покровы и зимний полдень.

— Ещё немного и я точно здесь с ума сойду, — проворчал себе под нос маг, пряча артефакт. — Надежда Ивановна! — позвал он, в надежде снова попросить помощи у своей напарницы. Но ответа не дождался. Видимо, Наденька уже ушла с Долгоруким. Андрей медленно двинулся по мозаичной дорожке следом.

Что за чудаковатая магия? Он видел много всяких видов колдовства и иллюзий, ещё больше знал, читал когда-то или из рассказов других. И самое простое объяснение происходящему была бы иллюзия, но «Глаз тигра» просто не мог ошибаться. Это вводило Андрея в полнейший ступор. Время в поместье и его окрестностях движется как-то по-другому. Но как это вообще возможно?

Необходимо проверить вид из всех окон. Тогда и делать какие-то выводы. Кажется, на кухне под потолком были небольшие слуховые оконца, они как раз должны были выходить во внутренний двор. А потом ещё раз проверить первый этаж, вдруг пока они с Надей «пробуждали» подвал, там тоже что-то изменилось.

Ободренный этой мыслью, маг зашагал быстрее.

На кухне творилась приятная сердцу и носу голодного человека суета. Что-то парилось, жарилось, варилось. Возле плиты клубился пар. Карл Арнольдович, вставляя крепкие ругательства по-немецки, руководил своим женским, не считая поваренка, отрядом. Кухарка Эльза, закинув свои длинные смоляные косы за спину, что-то резала на столе в центре кухни. Андрея она обожгла взглядом своих черных, слегка раскосых глаз, и снова принялась за работу. Было в ней что-то дикое и привлекательное одновременно, маг даже подумал, что будь кухарка немного помоложе, он бы может и приударил за ней. Все равно неизвестно, насколько они здесь застряли.

Поваренок крутился возле Карла Арнольдовича, готовый выполнять любое распоряжение. А сестрички горничные копались в шкафах с посудой.

— Извините, я быстро, — чувствуя себя гимназистом, что прокрался на чужой урок, Андрей поспешил скользнуть к левой стене кухни, там, где под потолком теснились три оконца. Одно из них было приоткрыто, впуская свежий воздух.

Маг подхватил табуретку и полез как раз к открытому окну. Сводчатые потолки здесь были высокими, так что, даже встав на цыпочки со своим немаленьким ростом, Андрей едва видел край улицы, но и этого было достаточно. Из открытой створки на него дохнул холодный ветер, кинув в лицо ворох снежинок.

Раздался детский крик, и Андрей от неожиданности чуть не навернулся с табуретки. Когда риск сломать шею был сведён к нулю,