СССР - Дмитрий Николаевич Дашко

а мёд пить, — мрачно откликнулся он. — Только я Кузнецу доверяю. Чуйка у него как у зверя.

Глава 13

Глава 13

Нажравшись, Алтын быстро заснул и захрапел. Весь его вид вызывал у меня омерзение и нежелание находиться под одной крышей.

Жаль, больше ценной информации выведать у него не удалось. Правда, теперь я знал, что в МУУРе завелась крыса, нашим парням я верил как самому себе и потому был уверен, что предателей среди них нет.

Хмель на меня не действовал, да и выпил я чуть-чуть, больше для компании, чтобы не вызывать ненужных подозрений у бандита. Но и Алтыну много было не надо. Он уже с бандитской сходки пришёл несколько навеселе.

Я стал убирать со стола пустые бутылки, стопки и остатки еды.

Ненавижу свинарник. Даже в прошлой жизни никогда не ложился спать, если в раковине копилась невымытая посуда, даже если устал так, что валился с ног.

Внимание привлекла возня в коридоре и отголоски разговора.

Я прислушался.

— Марусь, ты что? — с наигранным недоумением спросил невидимый мужчина.

Судя по заплетавшемуся языку, он был изрядно подшофе.

— Пусти меня! И никакая я тебе не Маруся! — возмущённо ответил женский голос.

Мне он показался незнакомым и точно не принадлежал проституткам, что скрашивали недавно наш вечер. Насчёт возраста спорить не берусь, можно легко попасть впросак, но интуиция подсказывала, что речь идёт о молоденькой девушке, даже девочке. Да и остальное угадывалось легко: сейчас в коридоре к ней приставал пьяный мужик.

— Заткнись, дура! — потребовал он.

Снова шум, возмущённые возгласы.

Вряд ли обитатели соседних комнат выйдут помочь девчонке. Бандиты чувствовали себя тут как у себя дома, остальные жильцы были порядком запуганы.

— Помогите! Помогите, пожалуйста!

Я нервно прикусил губу. Чего мне точно сейчас не хватало — так это влипнуть в заварушку. Для дела лучше, если я буду вести себя тише воды, ниже травы. Многое, слишком многое поставлено на карту. Если провалюсь, другого шанса подвести своего человека в банду Кузнеца, чтобы накрыть всех скопом, уже не будет. Да и шайка, если верить Алтыну, собирается залечь на дно после большого налёта.

И тогда они могут вынырнуть в совсем другом месте, где мы уже не сможем дотянуться до них.

Внять голосу разума? Ничего ни делать, не вмешиваться, не отсвечивать… В общем, прикинуться ветошью, забиться подобно сверчку в укромное место и тихонечко там сидеть...

С точки зрения оперативной работы — это самое лучшее.

Не имею морального права завалить начатое. Трепалов не поймёт, мужики из отдела не поймут.

Но и бросить всё на произвол судьбы — не могу.

У типа в коридоре вполне конкретные намерения и сдаваться он не собирается.

Наоборот, возня за дверью только усилилась.

Меня обдало жаром с ног до головы. Я вдруг ощутил, как волосы становятся горячими.

Ну не имею я права сидеть и делать вид, что ничего не происходит, а если и происходит, то никоим боком меня не касается! Даже если это нужно во благо!

Если этот гад изнасилует девчонку, я ведь потом не только ей в глаза смотреть не смогу, я голову перед моими дорогими Настей и Степановной не подниму. Буду ходить как оплёванный.

— Спа…! — вскрик резко захлебнулся.

Насильнику надоело церемониться, и он пустил в ход кулаки.

Всё, с меня хватит. Сердце разрывается.

Я выскочил в коридор, кровь во мне бурлила и клокотала.

Оружия у меня не было, но если надо готов рвать на части голыми руками.

Всё, как я думал: один из корешей Алтына — худой, бородатый, с перекошенным ртом, мутными глазами и весь трясущийся с перепоя, зажал в коридоре худенькую девчушку лет четырнадцати в штопанном-перештопанном платьице. Из её носа текла кровь, глаза были закрыты, она громко и часто дышала и, похоже, находилась на грани потери сознания.

Бандит уже пользовался моментом, задрал платьишко и грубо шарил руками по телу несчастной.

Мне ужасно хотелось впечатать кулак в пьяную морду ублюдка, разворотить ему челюсть, вогнать зубы в мозг… И всё-таки я подавил этот позыв и, вместо того, чтобы замахнуться и нанести удар, я изобразил на лице максимально дружелюбную улыбку.

Даже вспомнил, как зовут этого бородача.

Я положил руку ему на плечо.

— Привет, Вася!

Он обернулся, сначала зло ощерился, но потом всё же узнал.

— Жора?

— Я, Вася! Пить хочешь? У нас с Алтыном осталось манёхо.

— Хочу, — кивнул он. — Только ты погоди чуток, я с бабой развлекусь и приду.

— Далась она тебе! — фыркнул я. — Кожа да кости, подержаться не за что!

— Плевать! Баба всегда баба! — произнёс Вася, правда, уже не так уверенно.

— Брось её! — снова посоветовал я. — Ты ж не собака, чтобы на кости бросаться, так Василий?!

— Так, — подумав, ответил он.

— Вот и я тебе говорю. Всё равно с неё толку не будет, а мы с тобой дёрнем стопочку-другую и найдём такую, чтобы ух! Кровь с молоком!

Я говорил достаточно убедительно, чтобы Василий согласился.

— Твоя правда, Жора. А эту девку я в другой раз зажму…

— В другой раз, так в другой раз, — охотно поддакнул я, веря, что другого раза у него точно не будет, и пойдёт этот Василий дорожкой долгой арестантской, а то и вовсе получит давно заслуженную пулю между глаз.

Земля только чище станет.

Я открыл дверь, впуская Васю в нашу комнату, а сам подошёл к девушке.

Она бросила на меня испуганный взгляд.

— Тебя как зовут?

— Надя, — всхлипнув, сказала та, продолжая буровить меня глазами и не ожидая с моей стороны ничего хорошего.

Для неё я был другом насильника, то есть таким же бандитом.

— Где твоя комната, Надя?

— Там, в конце коридора, — показала она.

— Иди домой, умойся, приведи себя в порядок и пока не высовывай, — приказал я. — Одна живёшь?

— С матерью, только она сегодня на работе. Утром со смены вернётся.

— Хорошо, дай я тебя осмотрю.

— Зачем? — испугалась она.

— Вдруг тебе врач требуется…

— А вы — доктор?

— Нет, но в синяках и ушибах немного разбираюсь, — улыбнулся я.

К счастью, бандит ударил её хоть до крови, но всё-таки не настолько сильно, чтобы принести серьёзные увечья.

Убедившись, что девушка последовала моему приказу и отправилась домой, я