Журнал «Вокруг Света» №07 за 2007 год - Вокруг Света

(Повсе)местное танго

В этом трогательном жесте можно усмотреть как прозелитизм, свойственный адептам любой религии, включая танго, так и удивительную открытость. Похожее чувство движет организаторами фестиваля. Он одинаково открыт как для «своих», так и для «чужих» — не делая разницы между знатоками и неофитами, и даже между местными и иностранцами. На уровне зрителей это выражается в том, что ряд мероприятий (те же экскурсии) проводятся одновременно на испанском и на английском. На уровне исполнителей — в том, что выступают не только аргентинские, но и иностранные пары и оркестры.

  

Открытый урок танго в Manzana de las Luces, здании XVIII века. Фестиваль дает возможность не только поучиться бесплатно, порой у лучших профессионалов, но и сделать это в необычных интерьерах 

Здесь можно усмотреть еще один парадокс танго. С одной стороны, это, несомненно, локальное явление, тесно связанное с породившим его местом. «Француз или испанец, сочинивший танго, бывает поражен, что наши уши не приемлют его творение, память не узнает, а тела отвергают», — замечал Борхес. «Без вечеров и ночей Буэнос-Айреса танго возникнуть не может».

С другой стороны — на удивление универсальное, прижившееся не только в Европе и Америке, но даже в Японии (с тех пор как 90 лет назад знаменитый плейбой своей эпохи, барон Цунаёси «Цунами» Мегата открыл там первую школу танца).

Правда, когда на очередном фестивальном концерте японская певица Анна Саёки исполнила танго красивым оперным голосом, с плавными жестами в духе театра кабуки, смотрелось это несколько непривычно. Однако публика восприняла выступление исключительно благосклонно: вот, пожалуйста, и в Японии знают и любят наше танго!

После концерта у меня назначена встреча с музыкальным критиком газеты «La Naci ’ on» Габриэле Пласа и хореографом группы «No bailara’s» Сильваной Грилл. По пути туда выясняется, что у таксиста, лет 65, тоже есть свое мнение о танго: «Нет, сейчас уже не умеют танцевать. Вот в наше время — да. Ведь танго — это что? Это элегантность. Люди красиво одеты, подтянуты… Сегодня уже не то».

Конечно, в этом есть доля старческого брюзжания. С другой стороны — когда явление богато традициями, то неизбежно возникает тема верности им. Ее я и поднимаю на встрече с моими тридцатилетними друзьями.

  

Уличные танцоры встречаются и в деловом центре. Для их выступлений характерно вольное обращение с техникой и традициями танго: например, они могут позволить себе улыбаться во весь рот

«В свое время Пьяццола жаловался, что в Аргентине можно изменить все, что угодно, кроме танго», — говорит Габриэле. «Это сейчас он классик, а тогда был большой скандал, многие отказывались признавать, что он пишет танго. Теперь ситуация изменилась, появилась свобода для новаторства, и это здорово. Но вместе с тем возникло поле для оппортунизма. Еще лет пятнадцать назад люди открещивались от танго, поскольку это было немодно. Теперь, напротив, многие утверждают, будто все, что они играют, — танго. Это выгодно, это продается. Хотя, конечно, и не так хорошо, как танец», — улыбается он в сторону Сильваны.

«В танце также появилось новое направление, особенно популярное среди молодежи, — «танго нуэво». В нем больше расстояние между партнерами, меньше сложных движений. Все, как в современных отношениях. Кому-то это может нравиться, кому-то нет. Лично я — за многообразие. Главное, чтобы один стиль не вытеснял другой» — замечает она.

Глядя, как мирно беседуют представители двух ипостасей танго, задаю им провокационный вопрос: «Что все-таки важнее: танец или музыка?» «Они друг без друга не могут» — дипломатично отвечают оба.

Я вспоминаю слова Марии Ньевес: «Как научиться танцевать? Начать с того, что слушать музыку в исполнении лучших оркестров. Надо прочувствовать и полюбить танго, чтобы оно заструилось по жилам, дошло до сердца. Потом найти хорошего учителя, заниматься, а главное — ходить на милонги и танцевать с разными людьми».

Не шаги, а соприкосновение

Милонга (клуб, где танцуют танго или вечеринка в стиле танго) — это, собственно говоря, то, ради чего и существуют все уроки и школы.

И здесь фестиваль распахивает двери перед непосвященными. Например, в его рамках открытый урок проходит в La Marchall, гей-милонге, куда обычно не так-то просто попасть, тем более человеку с фотоаппаратом. А в популярных клубах, вроде El Nin~o Bien, устраивают вечера живой музыки. Проблема в том, что на таких «открытых мероприятиях» бывает много случайных людей: при мне несколько завсегдатаев жаловались на то, что не узнают родного клуба. Ведь танго — это еще и субкультура, а она, несмотря на все усилия фестиваля, неохотно раскрывается чужакам.

  

Сомбреро (так называется по-испански любая шляпа) — непременный атрибут сценического танго

Так что лучше проконсультироваться с кем-то из местных и сходить на милонгу самому, а еще лучше — с ними. К счастью, фестиваль предоставляет массу возможностей для полезных знакомств.

Правда, когда Сильвана, профессиональный хореограф, сказала, что тоже собирается на милонгу, я очень удивилась. «Этот танец родился в народе, поэтому надо обязательно ходить в народ, без этого нельзя», — улыбается она.

Оказывается, подобного же мнения придерживаются многие профессионалы. За одним из столиков, обрамляющих по периметру танцплощадку, я узнаю Милену Плебс — известную балерину и танцовщицу, принимавшую, кстати, участие в том самом шоу «Танго Аргентино». Но главные персонажи здесь — это знаменитые милонгерос, «профессиональные любители» танго. Оказаться избранницей такого милонгеро — большая честь. Одни из них, как Флако Дани («Тощий Дани»), пришли в основном повидать друзей и пообщаться, и, может, разок-другой станцевать, если представится случай. Другие, как Педро «Тото» Каральдо, несмотря на солидный возраст и некоторую тучность, не пропускают ни одного танца. То, что в клубе Cunning, куда мы пришли в ночь с пятницы на субботу, можно встретить этих людей, — подтверждает правильный выбор вечеринки.

Как и в любом танцклубе, на милонгах есть ди-джей. Музыка ставится «сетами» из трех ритмических вариантов танго: собственно «танго», более живой и веселой «милонги» и «танго-вальса». В каждом сете — по 4—5 танцев, между сетами — так называемый «занавес», то есть проигрыш какой-то другой музыки, под которую можно поменять партнера, отдохнуть и поговорить. Беседовать во время танца не принято.

В один из таких перерывов к нам подсаживается Педро «Тото»: «Я всегда говорю молодым: главное — это объятие. Все остальное — сложные движение, навороты — это вторично, это уже акробатика. У русских девушек, кстати, с объятием все нормально. У японок не то — техника хорошая, а чувства нет».

Нечто похожее я уже слышала от Марии Ньевес: «Главное в танго — не шаги, а соприкосновение». Второе, о чем напоминают все лучшие танцоры, — это необходимость быть самим собой. Вес, возраст, внешние данные — в танго ничто не играет роли, кроме индивидуальности.

  

Несколько лет назад традиционные закрытые туфли для танго уступили место специальным босоножкам. Высокий каблук — остался

«Ужасно, если, глядя на танцующего, можно сказать: он учился у такого-то. Значит, это плохой преподаватель, он не сумел раскрыть своего ученика», — говорит Сильвана. Вообще, есть мнение, что нынешнее распространение школ и курсов влечет все большее единообразие и убивает творческое начало. Тогда как раньше любой милонгеро считал своим долгом каждый раз удивлять друзей новыми движениями и вариациями.

«Многим из них уже под семьдесят, и неизвестно, сколько они еще протанцуют. Поэтому недавно мы с друзьями основали Академию стилей танго: в ней преподают не только известные хореографы, но и милонгерос. Обучение бесплатное — нас поддерживает правительство, — но для поступления нужно иметь уже очень хорошую базу. Главное — передать новым поколениям накопленный опыт и сохранить все богатство и многообразие танго».

Сильвану приглашает неутомимый Педро «Тото», один из преподавателей ее академии, а я остаюсь наблюдать за происходящим. Оно завораживает. Десятки пар движутся по кругу, то замирая, то ускоряя шаг, ни разу не столкнувшись. У многих женщин закрыты глаза, а на губах блуждает легкая улыбка. Все это резко контрастирует с бесстрастным или вызывающим выражением лиц в танго-шоу. Здесь танец напоминает не открытый поединок, а интимную беседу, полную намеков и недомолвок. Он задает вопрос — она отвечает; она старается угадать и угодить его желаниям, он — делает все, чтобы ей было хорошо. В танго выбор движения в основном диктует мужчина, а женщина, как и в жизни, может лишь помедлить с ответом, и, напротив, никогда не должна торопиться или торопить его. Он берет на себя решения, она — полностью доверяется ему...